Виталий СЕРТАКОВ - БРАТСТВО КРЕСТА

– Пан Кузнец, я думаю о тебе только хорошее, - мягко поправился Хранитель. - Всем известно, что губернатор Петербурга починил железку и паровики и дает в своем городе защиту нашим детям. Всем известно, что ты принимаешь наших детей на службу наравне с остальными и чтишь святую Книгу. Нам нет дела до городских. Но если ты явился тайно, даже слово Бердера не будет порукой, что я не наживу неприятностей…

– Мы летим во Францию, пан Кшиштоф.

– Так это правда?! - Хранитель переглянулся с человеком в плаще. - Мы полагали, что ты ограничишься Германией. Меня не предупредили, что брат Бердера повредил свой разум. Там сплошная отрава, сотни километров Вечных пожарищ, разве караванщики не докладывали тебе?

– У германцев на равнине почти нет отравы. Мы торгуем с ними.

– Южнее Берлина не ходит ни один караван.

– Но мы слышали, что южнее Берлина живут люди.

– Зачем тебе во Францию, пан Кузнец? Южнее германских гор земля звенит уже третий год, как один огромный узел. Оттуда ползет зараза, притягивая ветер…

– Нам надо добраться до древней столицы, города Парижа, и разыскать одно здание. Я не хочу, чтобы об этом прослышали все.

– Ты хочешь отыскать других Проснувшихся?

– Да, я надеюсь… Если эти инженеры окажутся живы, многие захотят их отнять…

– Только не мы. Но теперь я понял. Тебе нужен проводник из города, тебе нужен один из святош. Качальщики не полетят с тобой!

– Значит, становится хуже? Исмаил говорил мне, что ваши братья не слышат Меток. Он говорил мне, что грязь не наступает…

– Так и было. Слабые метки не нарождались почти семь лет, и мы начали успокаиваться. У нас хватает проблем на побережье. Ты слышал о ядовитых рыбах под Гданьском?

– К стыду своему, нет…

– А чего стыдиться? Все так живут. Никому нет дела до соседей. Когда мой отец был молодым, он видел, как взбесившаяся земля стирала польские деревни и города. Ценой жизни многих Хранителей нам удалось остановить ветер. А теперь ты намерен разбудить древних инженеров, чтобы они помогли тебе лить металл! Мы не станем мешать тебе, я обещал брату Бердеру. Я знаю, что тебя уважает Хранительница Книги, мир ее дням, но наши люди с тобой не пойдут. Если бы я не дал обещания братьям, что не причиню вам вреда, я сделал бы всё, чтобы найти и убить этих спящих инженеров!

– Проснувшиеся не будут возрождать химические заводы! - пообещал Артур. - Среди них могут оказаться лекари и книжники… Но мы перелетим опасные места на крылатых. Проводники нам понадобятся позже, для прохода в Париж…

– Вы погибнете. На юге идут желтые дожди, это смерть. Кроме того, святоши, ходившие в Вечный город, видели в небе Железных птиц. Пройти можно только по земле. По крайней мере на земле можно укрыться. Я обещал Бердеру дать тебе Черных коней. Крылатых оставишь здесь.

Артур пожалел, что с ним нет Даляра и Карапуза. Он не мог принимать решение о пешеходной экскурсии в одиночку, а Бердер или сам не знал, или не предупредил об отмене полетов. Мог ведь и пошутить, это вполне в духе наставника, - посмотреть, как ученик выкарабкается…

– Я пойду с вами, - сказал ксендз, - при одном условии. Мы пойдем по следу Великого посольства. Я обещаю привести вас в Париж, а ты дашь клятву, что найдешь, куда делись мои братья и сестры.

– Какие еще братья и сестры? Соборники?

– Те, что верили в силу Креста, - неожиданно звучным глубоким баритоном ответил Станислав.

– Наши горожане тоже верят в Крест.

– Ваши не верят в силу Вечного города, они иначе молятся…

– Ты говоришь о Риме?

– Да, - на сей раз ответил опять Хранитель. Он вдруг посмотрел на Артура иным, испытующим взглядом. - Разве мама Рита не говорила тебе о Великом посольстве?

– Нет…

– Значит, не хотела тебя пугать…

– Я же тебе сказал, что никто, кроме Бердера и отца Семена, не знает о нашей вылазке.

– Тут нет никакой тайны… Ладно, я расскажу. Три года назад, когда стало ясно, что с Метками на западе творится что-то неладное, святоши затеяли Великое посольство в Рим. Самые умные из них спрашивали совета у Хранителей меток, и мои братья говорили, что идти нельзя. Но святоши не послушались. Они верят в силу креста и не обращают внимания на приметы. Возможно, так и надо…

До этого они ходили туда несколько раз. Старики знают, как пройти и остаться в живых. На земле Двух морей ветры разгоняют отраву, а в самом Риме живут разные люди. Святоши верят, что сила мира не иссякла, пока стоит Вечный город, а горожане верят им. Многие из наших Хранителей тоже разделяют веру в Крест… Вот скажи мне, пан Кузнец, сколько поганых язычников приютил ты в Петербурге?

– Мы не мешаем людям верить в то, что они хотят. Но большинство ходят в Собор…

– Когда пятьдесят пять лет назад епископ Краковский с крестом в руках вышел против нежити, - перебил Станислав, - он сражался плечом к плечу вместе с братьями, с лесными Хранителями. И погиб с именем божьего сына на губах. Знаешь, что случилось после этого?

– Догадываюсь, - Коваль поймал себя на том, что невольно попадает под обаяние этого сурового и, без сомнения, одержимого человека.

– Да, пан Кузнец. Плавающий узел развязался. Краков был спасен, а порождения пожарищ убоялись божьего гнева и убрались в свои германские болота… После этого святоши собрали первый поход в Рим, и многие из наших братьев примкнули к ним. Они добрались до Рима, мне тогда было девять лет. Они добрались до Вечного города. Многие погибли в пути. Но те, что вернулись, принесли оттуда святыни и верили, что святыни защищают их города. Они надеялись встретить в Риме помазанника, но святой престол оказался пуст, а вокруг бесновались толпы язычников. Среди нас были те, кто призывал забрать своих женщин и детей и навсегда поселиться в Вечном городе. Изгнать из храмов заразу, проповедовать среди одичавших горожан. И избрать нового наместника бога, как это делалось до года Большой смерти.

Но наших святош было слишком мало, у них не имелось достаточно оружия и пищи, чтобы продержаться. Они вернулись в Польшу, но завещали своим детям возродить престол.

После тех страшных лет святоши взяли власть в городах. Они не мешали Качальщикам стирать фабричную грязь. Они просто читали свою священную Книгу про погибшего бога и учили народ жить в смирении… Мы не дружим с Качальщиками, пан Кузнец, но не мешаем им изгонять нечисть из городов!

– Так ты говоришь о других религиях?

– Ты можешь называть поганых язычников как угодно, они от этого не станут лучше!

– Я слышал, что у вас жгут людей на кострах, но не верил…

– Когда ты спохватишься в своем Петербурге, смотри, как бы не было поздно! Мы убедились, что народ послушен и един лишь в поклонении Кресту… Дослушай меня, пан губернатор! Я говорил про Великое посольство.