Андрей Земляной - Проект «Оборотень»

Дым, стелющийся над тайгой, был обычным явлением в это время года. Поэтому Змей, даже не заподозрив худого, катил плотно утрамбованной лесной дорогой, погрузившись в свои мысли. И даже перед домом он не сразу понял, что произошло. А поняв, выкатился из машины на ходу, сорвав замок и угловатым скользящим шагом пробежал к развалинам. Труп волка он нашел сразу. Серый брат, располосованный когтями был холоден словно лед. А Валерия Игнатьевича обнаружил только на краю огромной обугленной воронки, которая еще утром была озером.

Хранитель был еще жив, когда Змей бережно поднял его голову и положил себе на колени.

– Видишь, как вышло-то…

Слова давались Хранителю тяжело, и он постоянно замолкал, чтобы отдышаться.

– Суки эти… не успокоились, - он вновь замолчал. - Но Врат им не получить. Я… успел взорвать… Озеро вот погубил… Жаль. Я только не успел…

Он закашлялся и захрипел, потом собрался и, глядя своими пронзительно синими глазами прямо в лицо Змея, ясно и внятно прошептал:

– Это воины Тьмы. Не успокоятся твари, пока не получат свое…

Он снова закашлялся, тело его выгнулось дугой и словно опало. И уже сквозь смерть, застилавшую ему веки, Хранитель произнес громко и ясно:

– Дождись Зархи.

Змей мягким движением провел по мертвому лицу Хранителя, закрывая глаза, и тихо прошептал:

– Покойся в мире.

Он похоронил Валерия Игнатьевича и Волка на холме, на котором любил смотреть вослед уходящему солнцу. Потом еще пару дней разбирал завал, разыскивая свои вещи и документы, сделанные Хранителем. И уже вроде все дела были сделаны, ночью, когда он ворочался, пытаясь уснуть в уцелевшей части дома, его разбудило тонкое пение колокольчиков. Проснувшись, он подумал, что вернулись воины Тьмы, и оделся, готовый к последнему бою.

Нисколько не опасаясь, он вышел во тьму и пошел на звук. Мягко, не потревожив ни единого листика или травинки, он скользил по ночному лесу так, как учили его Старик и Волк, отдавшие свои жизни за превращенный в руины какой-то там канал, гори он синим пламенем.

Верхушка холма, превращенного в курган, светилась бледно-голубым светом. Четверо высоких людей могучего телосложения стояли вокруг могил, сомкнув руки, и монотонно напевали одну и ту же фразу на незнакомом майору языке. Затем они воздели ладони к небу, из холма вверх ударил яркий луч изумрудного сияния, и все стихло.

Змей стоял тихо как мышь под веником, не двигаясь и даже дыша через раз. Но, судя по всему, его заметили.

– Подойди ближе.

Голос, казалось, прозвучал в его голове. От неожиданности Змей вышел на склон и в несколько шагов поднялся наверх.

– Виден ли Свет во тьме? - тихо, но внятно произнес один из четверых.

– Определен ли путь Света? - спросил второй.

– Ясен ли выбор Света? - подал голос третий

– Светел ли дух избравшего? - сказал четвертый, и все вокруг стихло.

И совсем другой, мягкий но мощный словно рокот надвигающегося тайфуна, голос шедший буквально отовсюду:

– Ты честно сражался в чужой битве. Что хочешь ты в награду?

Змей помолчал. Деньги его давно уже не интересовали. Просветление, это скорее процесс, нежели результат. А потом твердо и ясно, словно эта фраза была готова уже давно, сказал.

– Знаний. - А помедлив буквально секунду добавил: - И рассчитаться за хранителей.

Высокий широкоплечий старик немного постоял молча, вздохнул а затем, подняв руку вверх, раскрыл кисть, и из каждого пальца веером ударили тонкие, будто спицы, лучики золотого сияния.

– Будет так.

Он медленно опустил руку на уровень груди, лучики из пальцев скрестились, и в ладони его майор увидел мягко пульсирующий шарик бледно-голубого света.

Затем каждый из стоящих сотворил такой же шарик только разных цветов. Переливающиеся всеми оттенками своего цвета шары повисли в воздухе и медленно поплыли навстречу друг другу, а слившись, образовали одну, нестерпимо ярко горевшую белым светом сферу.

– Знание, Сила, Честь и Добро даруют тебе Знание и право Суда.

Вдруг все вспыхнуло ослепительной вспышкой белого света и пропало.

Проснулся Змей от неприятной ломоты во всем теле. Вчерашний сон стоял перед глазами, словно кадры из фильма. Он подошел к бочке с дождевой водой и плеснул воды в лицо. И словно граната, в голове вспыхнул и замелькал мириадами граней немыслимый шар. Каждая его грань была полна знаниями, но не сухими столбцами текста, а такими, словно Змей их пережил лично, полными красок и запахов. Тут было все: история мира, народов и религий. И даже его родовая память тоже была здесь. Тугая тетива лука, поющая под набегающим ветром, и вороной жеребец, уносящий от настигающей орды. Десятки тысяч книг, языки и обычаи народов живых и ушедших, Но самое главное, вся информация о картине мира и роли астральных хранителей или Защитников мира «Земля». Победы и неудачи, дни мира и войн, враги и друзья - все было здесь. Запретный язык, словами которого звучали страницы тайных трактатов, и сами книги, повествующие о войне, древнем искусстве магии и прочих любопытных вещах. Иерархия «верхнего» мира и структуры «среднего» и «нижнего». Даже простое перечисление всех разделов могло составить огромный том.

Но самый главный подарок неизвестных Змею была полная память о всех предыдущих перерождениях, каковых оказалось на удивление немало. Известные и не очень люди, коллизии пережитых историй, накопленные навыки и опыт. Любовь и ненависть. Величайший груз и огромное счастье обретения утерянных жизней.

Не доверяя озарениям, он тщательно перебирал всю информацию по крупинкам и заучивал снова, дабы не потерять ничего из самого ценного в мире - Знания. Сначала быстро, чтобы только зафиксировать опорные точки, а потом все более и более тщательно, пока не начинала трещать голова, переполненная информацией. И все равно огромные ее куски таяли, словно лед на солнце. Но и того, что оставалось, могло хватить на сотни лет размышлений.

И уже закончив ревизовать свои новые сокровища, Змей понял в какую ловушку угодил.

Не бывает абстрактного знания. Каждое - несет в себе, не просто особый эмоциональный настрой, но и позиционирует определенным образом носителя этого знания, по отношению к миру.

Все, что получил Змей, не только жестко и однозначно определяло его сторону в этой битве. Обладая обостренным чувством справедливости, и крайне мстительным характером, он не мог оставаться сторонним наблюдателем, и естественно вступал в драку. И «Ipso fakto», становился одним из Защитников мира Земля. Конечно, стоило бы залечь поглубже чтобы разобраться со всем этим хозяйством, но к сожалению, времени на это совершенно не было.