Юрий Иванович - Месть колдуна

– Теперь перейдём к нашему пополнению. Скорей всего вы уже познакомились, но теперь представляю вам нового товарища официально. Кашад Низу. Его воинское мастерство вы уже могли оценить недавно. Хочу добавить, что и магические таланты у него не менее уникальные. Поэтому командование сразу присвоило ему звание десятника.

Речь немного прервалась, и продолжилась после пробежавшего по рядам ропота:

– Сегодня Кашад занят обычной рутиной организационной волокиты. Но завтра должен стоять во главе своего отряда. Желающие могут подходить к нему в свободное время и предлагать свои кандидатуры. А сейчас! Внимание! Разойтись на запланированные места занятий!

Строй распался, закружил небольшим водоворотом. На Кашада поглядывали с ещё большим удивлением и заинтересованностью. И многие прикидывали что делать? Идти к этому почти незнакомому Эль-Митолану в отряд или нет?

В среде наёмником подразделение на десятки и сотни было во многом условно. Так сотней считалась группа, в которой было не меньше шестидесяти особей. Но порой то же самое говорили об отряде численностью и до ста пятидесяти воинов. Правда чуть разнились названия: слово "сотня" предварялось прилагательными "малая" и "большая". Десяток имел лишь одно ограничение: в нём должно быть не менее десяти человек. Но порой бывало и до сорока. Тогда к данной терминологии формирования добавляли значения "белый", двойной, "триединый" и "чёрный". "Белый", как правило, давали под командование начинающего десятника. Или в боевых условиях в него входили отборные наёмники квалифицирующиеся в разведке, расшифровке следов и диверсионной работе. И уже "чёрным десятком" командовали заслуженные и опытные ветераны, которым оставался лишь один шаг до перехода на должность сотника.

Скалоподобный Дорнесс стал покрикивать на наёмников, разгоняя их по местам занятий, а комендант повёл Кашада в здание. Но на полпути их догнала менсалонийка, игриво шлёпнула Невменяемого ниже спины и вызвала этим вполне справедливую вспышку негодования:

– Да что ты себе позволяешь?!

– Всё! Поняла, господин десятник! Больше не повторится! - затараторила Золана, совершенно не обращая внимания на нахмуренного коменданта. - Я только хочу сообщить, что очень рада, что попала под твоё командование. И предупредить: никого больше пока не набирай без совета со мной.

Как ни умел Кремон держать себя в руках, но тут потерял дар речи от возмущения. А в следующее мгновение после наёмницы остался лишь запах ухоженного женского тела и чарующей парфюмерии. Комендант резко возобновил движение и бросил через плечо:

– Присмотрел себе заместителя?

– Вроде бы. Только хотел подробнее узнать биографию ордынца со шрамом поперёк лба.

– А, Меченный! - одобрительный кивок и уважительный взгляд. - Смотри ты, как быстро заметил! Действительно надёжный воин. Хоть и до десятника немного не дотягивает. После "беседы" с командиром я тебе дам его дело почитать.

Кремон уже догадывался, что именно сейчас его будут проверять на лояльность под Сонным Покрывалом, но относился к этому с полным безразличием. Его больше интересовало количество приданных ему в подчинение людей.

– В договоре этого не укали! Почему?

– На данный момент у нас туго с десятниками здесь. Ты будешь лишь четвёртым, а надо как минимум пять, а то и шесть. Но и в Ледонии скорей всего будут некоторые пересортировки личного состава. Так что пока себе наберёшь двойную десятку. Только учитывай: при переходе может тебе придётся командовать и сорока подчинёнными. Справишься?

– Постараюсь.

– Кстати, эту фурию ты точно к себе берёшь?

– Ещё чего?! - чуть ли не выкрикнул Кашад, фыркая с возмущением. - Даже не пойму, почему она так себя ведёт, я ей повода не давал. А уж тем более видеть её в своём десятке не желаю!

Комендант остановился перед дверьми памятного помещения и придержал молодого колдуна за локоть:

– А где же выход из сложившейся ситуации? Вот ты не желаешь, другой тоже о ней слышать не хочет, третий чуть в обморок не падает при её имени. А мне что делать? Оставить этот ураган при центре в качестве источника новых неприятностей?

– Вы что, серьёзно? Хотите славить это чудо мне?

– Серьёзней некуда! Вся надежда на тебя. Она хоть слушать тебя собирается. Да и признаёт твою силу.

– Интересно, а почему вам её десятником не поставить? Бояться её будут однозначно.

– Ага! Если выживут в первую же неделю! Ты сам подумай о своём предложении со стороны.

– Ах да, - вздохнул Кашад, - Она мне и сама в подобном признавалась. Опасалась убить за малейшее ослушание…

– Вот видишь! Она тебе даже раскрывается понемногу. Уже отлично. Я думаю, что ты с ней справишься обязательно.

– Да нет, не хочу я такой нервотрёпки категорически!

– И не надоело спорить со старшими? - тихо, но со злобой зарычал комендант. И подтолкнул к двери: - Давай, иди. Не заставляй ждать полковника и очаровательного лейтенанта.

Хотелось ещё спорить и доказывать своё право выбора, но дверь уже открылась, а полковник призывно махнул рукой:

– Заходи! Чего ты там топчешься?

– Уже вошёл, - с раздражением и досадой Кашад закрыл за собой дверь и прошёл к одиноко стоящему стулу. - Господин полковник, десятник Низу прибыл для беседы.

– Садись, чего стоишь. Или боишься?

– Да нет, не боюсь.

К разговору подключилась лейтенант Гулис:

– Но почему такие негативные эмоции из тебя плещут?

– Как же тут быть спокойным, когда под моё командование пытаются всучить самую сволочную и противную самку этого мира!

– Ой! Мне кажется, я поняла! - в голосе колабы явно проскальзывало осуждение: - Ты ненавидишь всех, кто хоть чем-то отличается от тебя? Цветом кожи? Строением?

– Ну что вы? Госпожа лейтенант! Как можно сравнивать?! Под вашим руководством, например, я готов выполнять что угодно. Потому что вы высокоинтеллектуальное и развитое мыслящее существо. Тогда как лишь чуть более загорелая менсалонийка вызывает мою ненависть не смуглой кожей, а своей тупостью, неумением держать себя в руках и желанием перессорить вокруг себя всех на свете.

– Понимаю тебя, - заговорил полковник, - И даже сочувствую. Но если рассуждать здраво, то скажи, что тебе лично Золана Мецц сделала плохого?

– Как что?! - захлебнулся возмущением Кашад. - Да что…, что…, да всё!

– Конкретней?

– Ну…, пыталась закатить истерику в трактире. Нагло приставала ко мне в мужском туалете. Потом…

– Ага, ещё вспомни, как она, после твоего жуткого удара, пожелала поражения от сотника. И как наверняка обиделась, что ты не пригасил её на танец. Ни разу. Да и твои обвинения в приставании и в истерике звучат, мягко говоря, слишком по-женски. Точно так же мне недавно жаловалась одна наёмница на увивающегося за ней мужчину. А потом через два дня пришла опять со слезами и пожаловалась, что ухажёр сбежал от неё после второй ночи страстных любовных игрищ. И просила заставить его одуматься и вернуться к ней. Но то - она. А ты? Ещё и десятником захотел стать! Ха! Как же ты собираешься людьми командовать, если с одной самкой справиться не можешь?!