Диана Джонс - Заколдованная жизнь

— Ах он мошенник — заламывает такую цену! — возмутилась Милли. — К тому же разве вы не знаете, что это незаконно?

— Завтра я с ним побеседую, — пообещал Бернард, приподнявшись в гамаке. — только боюсь, как бы он не удрал: негодяй ведь знает, что я за ним слежу.

— А почему решение было таким трудным? — спросила Дженет у Крестоманси.

Волшебник бросил куриную кость дракону и неспешно вытер пальцы носовым платком с вышитой золотом буквой «К». Затем он повернулся в сторону Мура и стал рассеянно разглядывать воздух над головой мальчика. Но Мур уже знал, что чем более рассеянным выглядит волшебник, тем он более сосредоточен на предмете разговора. Вот почему он почти не удивился, когда Крестоманси стал отвечать на вопрос.

— Из-за Мура. Нам было бы намного легче, если бы Мур решился рассказать о происшедшем кому-нибудь из нас. И у него была такая возможность. Но поскольку он молчал, мы думали, что он не догадывается о своем могуществе.

— Но я на самом деле не догадывался, — признался Мур.

— Думаю, вы все-таки не правы, — вновь вступила Дженет, очень довольная тем, что ей позволено задавать вопросы. — Ведь мы оба сильно вас боялись — так сильно, что забрались в этот сад, из-за чего и вы, и Мур едва не погибли. Вы должны были сказать нам.

— Возможно, — согласился Крестоманси, задумчиво очищая банан от кожуры. Он все еще сидел обернувшись к Муру. — Обычно мы не даем спуску таким людям, как Нострумы. Я знал, что они что-то затевают с помощью Гвендолен, но предполагал, что Мур знает об этом тоже, — извини меня, Мур. Гвендолен не провела бы в Замке и минуты, если бы мы не нуждались в тебе. Крестоманси должен обладать девятью жизнями. Любой другой волшебник слишком слаб для этого поста.

— Пост? — удивилась Дженет. — Я думала, это титул, передаваемый по наследству.

— Ну что ты! — засмеялся мистер Сондерс, тоже бросая куриную кость дракону. — Все мы — государственные служащие. Работа Крестоманси заключается в том, чтобы не позволить колдунам сосредоточить власть над миром в своих руках, — надо же и про обычных людей помнить. К тому же Крестоманси должен следить за тем, чтобы колдуны не попадали в те миры, где магия не так распространена, и не устраивали там кавардак. Вот такая важная работа. А мы его помощники.

— И нужны ему, как две левые ноги! — хихикнул Бернард, который барахтался в гамаке, пытаясь дотянуться до заливного.

— Брось, дружище, — возразил Крестоманси. — Я бы сегодня утонул без твоей помощи.

— А я тут как раз вспоминал о том, как был найден следующий Крестоманси, — сообщил Бернард, соскребая заливное со своего жилета. — По-моему, это произошло, когда мы совершенно зашли в тупик.

— Волшебников с девятью жизнями найти очень нелегко, — объяснил волшебник. — Во-первых, они крайне редки, а во-вторых, они должны хоть раз применить свою силу еще до того, как их обнаружат, — а Мур этого не сделал. Мы уже подумывали о том, не поискать ли кого-нибудь в другом мире, и тут Мур попал к Ясновидящей. Но хотя мы узнали, где этот человек находится, мы и понятия не имели о том, кто он. И уж тем более я не догадывался, что это Эрик Чант и что он мой родственник. Впрочем, мне следовало бы помнить о его родителях: они ведь были двоюродными братом и сестрой, а это увеличивает шансы их детей стать колдунами. Кстати, Фрэнк Чант даже писал мне. Он подозревал, что его дочь — ведьма и что она использует младшего брата в своих целях. Прости меня, .Мур. Я оставил то письмо без внимания, поскольку твой отец обошелся со мной очень грубо, когда я предложил ему свою помощь — я хотел принять меры против того, чтобы его дети родились колдунами.

— Да он вообще был груб, — заметил Бернард.

— Так вот, значит, о чем эти письма, — понял наконец Мур.

— А я все равно не понимаю, — не унималась Дженет, — почему вы ничего не сказали Муру. Ну почему?

Крестоманси по-прежнему рассеянно смотрел в сторону Мура. Было понятно, что он очень сосредоточен.

— Дело вот в чем, — заговорил волшебник. — Вот познакомился я с Муром. Он вроде бы не способен к волшебству. Зато его сестра творит совершенно невероятные вещи и не унимается даже после того, как у нее отбирают колдовские способности. Как я должен к этому относиться? Знает ли Мур, что происходит? Если нет, то почему? А если знает, то каковы его цели? Потом Гвендолен исчезает, а Мур об этом ни гу-гу. Так что я и сам жду ответов. Кстати, Мур по-прежнему не использует свой дар...

— Как это «не использует»? — запротестовала. Дженет. — Он заставил конские каштаны дозреть и мешал Джулии делать мне гадости.

— А я-то не могла понять, что происходит, — пристыженно призналась Джулия.

— Оставьте меня в покое! — крикнул Мур и вскочил со своего места.

Ему было не по себе и ужасно обидно. Все встревожились — даже Крестоманси. Только Дженет осталась спокойна, но Мур не брал ее в расчет, ведь она еще не привыкла к волшебству.

— Прекратите обращаться со мной так осторожно! — потребовал мальчик, пытаясь не заплакать, а оттого чувствуя себя еще более неловко. — Я не дурачок и не дитя малое. Вы боитесь меня, не так ли? Вы ничего не говорили мне и не наказывали Гвендолен, потому что опасались, как бы я не сделал что нибудь ужасное. А я не сделал. Я не знаю как. Я не знал, что могу что-то сделать.

— Милый, просто никто не был уверен до конца, — проворковала Милли.

— Так будьте уверены теперь! — сердился Мур. — Все, что я делал,— делал по ошибке. По ошибке забрался в сад, по ошибке превратил Юфимию в лягушку — я ведь сперва даже не понял, что это моих рук дело.

— Эрик, не переживай из-за этого,— послышался голос Юфимии. Она сидела на склоне холма вместе с Уиллом Саггинсом. — Конечно, мне было нелегко справиться с потрясением, но я знаю, волшебники не такие, как мы, колдуны. А с Мэри я поговорю — обещаю.

— Лучше потолкуйте с Уиллом Саггинсом, раз уж мы вспомнили эту историю, — попросила Дженет. — Он ведь в любой момент может отомстить Муру и превратить его в лягушку.

— Что? — изумленно воскликнула горничная, отшатываясь от Уилла.

— В чем дело, Уилл? — поинтересовался Крестоманси.

— Я наложил на него заклятие, сэр, — с достоинством ответил Саггинс. — Оно начнет действовать, если в три часа пополудни он не выйдет на поединок со мной. Кстати, я буду тигром.

Крестоманси достал массивные золотые часы:

— Хм. Время дуэли. Уилл, не обижайся, но ты немного сглупил. Ладно, продолжай. Превращай Мура в лягушку или сам обернись тигром — я не вмешиваюсь.

Уилл Саггинс неуклюже поднялся и приблизился к Муру. Вид у Уилла был такой, словно бы он предпочел находиться в десятках миль отсюда.

— Что ж, пусть тесто займется делом, — пробормотал Саггинс.

Муру по-прежнему было так грустно и так хотелось плакать, что он подумал, не сделать ли одолжение Уиллу Саггинсу, превратясь в лягушку. А может, все-таки обернуться блохой? Впрочем, и то, и другое казалось ему ужасной глупостью.