Максим Димов - Трон

— Среди них был колдун? — полюбопытствовал Винсент.

— Да, но как показали дальнейшие события, Фред ему оказался не по зубам. Командир засады был весьма самоуверенным человеком и решил не посылать за мной и устроить все лично. В общем, он атаковал его у самого входа в дом.

— Но Фредерик не успел войти внутрь? — уточнил Ланс.

— Нет.

— Это интересно.

— А-а... Дальнейшее мне известно со слов единственного выжившего из всей засады. Они не рассчитали своих сил и потеряли половину своих людей еще до того, как поняли это. Но им и повезло: Фред обронил бывший при нем кожаный ранец, которым завладели мои люди. Человек, схвативший ранец, получил несколько ранений, поэтому не мог принимать участие в бою, и по приказу командира поспешил ко мне. Оставшиеся прикрыли его отход. Что там было дальше, можно было догадываться, но гонец сумел добраться до меня и даже кое-что рассказал, прежде чем потерял сознание. Очень скоро я с большим отрядом прибыла на место, но никого, кроме множества трупов и полицейского патруля там не нашла. Своих солдат я забрала, мостовую замыли, а заставить полицейских молчать проще простого. Так ко мне и попало эта бутылка.

— То-то в полицейских отчетах не было ни слова о ночном побоище в центре города, — недовольно пробурчал Винсент.

— Пожалуйста, дальше, — проговорил Леонард.

— Особо рассказывать нечего. Среди предметов, выуженных из ранца, мое внимание привлекла только бутылка вина, но для его исследования мне нужно бы попасть домой. Где вы и застали меня. Ваше появление прямо указывало на ход мыслей, параллельный моему. Вот только, в отличие от меня, вы все еще сомневались в подозреваемом и потому решили обыскивать всех. Оставалось только навести вас на нужный след, что я и сделала.

— Ты сильно рисковала, сестра. Ведь мы могли ничего здесь и не найти, — сказал Винсент.

Эмилия пожала плечами:

— А был ли у меня выбор?

— Почему он нес эту бутылку в дом, а не наоборот? И откуда? И почему дал уйти твоему человеку?

— Для меня самой первое — загадка. Что до второго... я особым способом «прикрыла» всех своих людей. Может быть, это и помогло солдату спастись.

— Может быть, — согласился близнец. — Но почему ты думаешь, что вчерашнее нападение не спугнуло его и он снова полезет в капкан?

Сестра вовсе не казалась уверенной в своей правоте.

— Я исхожу из того, что это вино действительно зачем-то необходимо ему. И я ставлю на его самомнение и самоуверенность.

Она поглядела на скептически скривившегося близнеца и призналась.

— Ну, не могу я просто сидеть сложа руки, и ждать.

Винсент покосился на Ланса:

— Совсем недавно я слышал подобный аргумент.

Леонард с хрустом потянулся и встал с кресла:

— В таком случае, пойду займусь устройством засады.

Вся его жизнь нередко представлялась Лансу странной шахматной партией с только одним постоянным игроком — им самим. На противоположном же конце стола его противники все время менялись. С ними менялся и рисунок игры, ее ритм, а нередко и правила. Самое же скверное было в том, что временами от этих постоянных изменений он терялся, и от него ускользала цель и смысл всей партии в целом. Тогда он играл просто ради самой игры. Рано или поздно, но такие периоды апатии сменялись приступами бурной деятельности, и ему начинало казаться, что он ведет игру. В эти моменты его партнеры сменялись чаще обычного и исключительно по его воле. Но такие периоды были непродолжительными, и вскоре опять наступало время рутинных ходов. И хотя равновесие на доске пока не было нарушено, Ланс чувствовал, что постепенно теряет контролируемые им клетки.

Вот и сейчас, вопреки всем своим установкам, он вновь играл вторую роль. В партии, ведомой Эмилией. Всего за несколько часов сестра вышла из опалы, мягко и незаметно оттеснила братьев и сделала сразу несколько сильных ходов. Сильных, но не ведущих к его поражению. И потому он, уже в который раз, легко отдал инициативу.

В глубине души Ланс не верил, что кузен (или брат?) появится здесь. Никаких здравых причин для такого поступка он не видел. Может Фредерик и был слегка не в себе, но безумцем он уж точно не был. С другой стороны, новая ведущая игру пока не ошибалась. Лансу показалась забавной внезапно промелькнувшая идея о возможности расчета давления доминирующего Игрока на фигуры, и на других Игроков. Какое-то время он рассматривал эту мысль, но незаметно напряжение и усталость сделали свое дело, и принц задремал.

...— Он идет, — вывел его из полудремы тихий голос близнеца.

Опасаясь быть обнаруженными, они не использовали Магию Древа, и все это время брат неподвижно простоял у окна, выглядывая наружу из-за шторы. Винсент и Эмилия быстро подошли к нему. Ланс замешкался и потому не увидел Фредерика, но он услышал негромкий хлопок закрывающейся входной двери. Едва это случилось, улица перед домом стала заполняться солдатами, выбегающими из переулков, подъездов соседних домов, из зарослей в саду. Близнец отошел от окна и расслабленно произнес:

— Больше нет смысла скрываться. Он все понял.

Словно в подтверждение его слов из коридора донеслись звуки приближающихся шагов. Ланс вызвал Тераль и, только ощутив в руке ее рифленую рукоять, окончательно проснулся. Следом вызвал ножны и пристегнул Истинный Клинок к поясу. А еще через мгновенье дверь в комнату распахнулась, и на пороге возник... брат.

Лицо вошедшего выглядело потрясающе спокойно, а его взгляд тут же уперся в ящик с вином. Фредерик нестерпимо долго разглядывал его, затем медленно поднял глаза на сестру.

— Сука, — отчетливо проговорил он и Ланс понял, что только неимоверным усилием воли Фред сдерживает себя.

Он сделал шаг в сторону и загородил Эмилию.

— Зайди! — второе слово осталось за Леонардом.

Фредерик иронично усмехнулся и прошел вглубь комнаты. В дверях за его спиной возникли фигуры солдат, среди которых Ланс заметил и напряженное лицо Фолка.

— Думаешь, что переиграла меня? — обратился Фредерик к сестре.

Та поморщилась:

— Не устраивай сцен.

Но Фред уже не смотрел на нее, а пытался поймать взгляды братьев, из которых только Ланс не отвернулся, а с каким-то болезненным любопытством сам буквально пожирал глазами его лицо.

— Ланселот, мне будет дана возможность высказаться?

Продолжая разглядывать его, Ланс вместо ответа спросил сам:

— Там... у тебя в кабинете, почему на щите мой портрет?

Фредерик опустил глаза:

— Не знаю. Это не портрет, это символ.

— Символ чего?

Прежде чем ответить, Фредерик долго молчал, нервно покусывая губу.

— Тяжело... ты не поймешь... не захочешь понять. Ведь ты, это в каком-то смысле я.

Ланс переглянулся с братьями.