Олег Бондарев - Две половины победы

– Может, к тебе, в «Тригано мессило»?

– Ну, заскочим, конечно. Деньги ж, хоть и не наши, забрать стоит! – согласился он. – Но найдут нас там легко.

– Тогда потом – в Корлогу?

– Да, пожалуй…

– Думаешь, мимо макгайверов проскочим?

– Дело к осени уже… да и Литу они вряд ли забыли, пропустят!..

Приближался лес… Приближалась корчма Круглого.

А я всё думал о ней.

Нам никогда не быть вместе. Как никогда не быть небу с землей, а огню – с ветром.

Впереди – лоск контийских убранств, спокойная, размеренная жизнь… сплошное удовольствие и безделье.

Я вымученно улыбнулся жарящему солнцу и тихо прошептал:

У Литы это получалось лучше…

Как бы то ни было, война завершилась. Кому-то она могла показаться мимолетной, но с той поры, как люди освоили магию, многодневные переходы и сражения канули в Лету. А в военное время мало кто скупился на заклятия… Заклятия, которые приносят разрушения и боль.

Сейчас по всей Веронии оплакивают погибших. Чьи-то отцы и братья, мужья и сыновья уже никогда не вернутся домой. Их утрату никто и никогда не сможет возместить.

Были и потери особого рода – небывалые потери! Погибли три агента Радуги. Их должна провожать в последний путь вся Верония, все провинции, где они жили и несли службу.

Но – не получилось. Не сложилось.

Их смерть была ошибкой, и прощание на ошибке зиждилось…

Мы стояли на стомском кладбище, где нашел свой последний приют Красный – добрый старикан и лучший агент. Еще немного – и он оставил бы Радугу, вернулся к мирской жизни… Он так хотел воспитать достойную наследницу, но – не вышло. Страшно подумать, чем всё могло закончиться, если бы не стрела Герберта.

И в любом случае – венки. Черные ленты. Слезы.

Рядом с Красным должны быть могилы еще двух. Без которых Радуга – просто неполный набор цветов.

Но Мелла нашла погибель на плато Василисковых гор, и никто не решился потревожить ее могилку, заботливо сложенную Лисом.

И не решится, пока я жив.

О Синем и вспоминать не хотелось. Недостоин он считаться агентом. Завтра, на собрании, он будет посмертно развенчан и осужден.

На том же собрании Жан вновь примерит мантию Радуги, то есть уже официально вернется в наш строй. За вклад в победу над Кодией и просто в качестве признания нашей ошибки, нашего глупого следования принципам.

Наверняка это и некоторые другие правила будут пересмотрены. Жану не станут больше мешать общаться с женой.

Многое изменится…

И в первую очередь – цвет его мантии. Жан теперь не Желтый – Красный агент.

А я – Оранжевый.

Злая усмешка судьбы? Простое совпадение? Не знаю. Но я не позволил бы кому-то другому занять ее место.

Мартинец станет Желтым, Фиолетовый получит мою родную зеленую провинцию…

Остальных агентов наберем из учеников. Они пока не столь хороши, как несостоявшаяся Дейдра, но времени у них предостаточно. Мы по крайней мере, сделаем всё возможное.

А еще Верония обрела королеву. Точнее, обретет, когда королевство вернется в обычный ритм жизни. Сейчас они стоят рядом с одинаково серьезными лицами и держат друг друга за руки.

Маквал и Миралисса.

Король и королева.

Красивая пара. Уверен, из них получится прекрасный дуэт правителей.

Что касается бедняжки Литы, Миралисса, едва завидев ее, тут же принялась уговаривать Его Величество удочерить несчастное дитя. В ответ на вопросительный взгляд короля она густо покраснела и что-то шепнула ему на ухо. Маквал обдумал услышанное и дал добро.

На этом, пожалуй, можно было бы и закончить, но нельзя не добавить еще словечко о Лисе. Всё же, как ни крути, именно висельник избавил Веронию от большинства проблем, и королевство теперь перед ним в большом долгу.

Король, внимательно выслушав мой пересказ разговора с преступником, мигом отменил обещанную за голову Герберта награду. Открыто поддерживать героя он, конечно, не мог, но остановить его поиски – запросто.

А спустя несколько месяцев Лита родила сына. Счастливые дедушка с бабушкой утирали слезы умиления, любуясь мальчишкой, а он мирно посапывал в колыбели – такой крохотный и спокойный…

Юный Герберт был очень тихим малышом. Однажды мне тоже довелось побывать в детской и посмотреть на лежащего в колыбельке ребенка…

И не будь я ал Рид, если раньше мне не доводилось видеть этот хитрый прищур карих глаз!..