Робин Хобб - Золотой шут

Он фыркнул, но я сделал вид, что ничего не заметил.

– Ты хочешь, чтобы я научил тебя применять твой дар не только для этого? Ради блага и чтобы лучше служить твоему принцу?

Он даже думать не стал.

– Нет, – сказал он и, отвернувшись, снова занялся дровами.

Быстрота его ответа меня удивила.

– Почему?

Олух, не сводя с меня глаз, принялся раскачиваться на пятках.

– Мне хватает работы. – И он со значением посмотрел сначала на меня, а потом на кучу дров.

Песья вонючка. Не делай этого.

– Ну, мы все должны выполнять свою работу. Такова жизнь.

Он ничего мне не ответил, просто продолжал с демонстративным грохотом складывать дрова. Я сделал глубокий вдох и решил не реагировать на его выступление. Интересно, подумал я, что нужно сделать, чтобы расположить его к себе? Потому что мне вдруг захотелось его учить. Я мог начать с ним заниматься, чтобы моя королева знала, что я готов выполнить ее волю. Может быть, Чейд прав и мне удастся при помощи подарков уговорить Олуха заняться Скиллом? А вдруг я смогу купить свободу своей дочери, завоевав хорошее отношение дурачка…

– Олух, – сказал я. – Чего бы ты хотел?

Мой вопрос заставил его замереть на месте. Затем он повернулся ко мне и нахмурился.

– Что?

– Чего бы ты хотел? Что тебя обрадует? Что ты мечтаешь получить?

– Чего я хочу? – Он прищурился, словно так лучше понимал мои слова. – Ты про то, чтобы иметь? Чтобы только мое?

Я кивал на каждый его вопрос. Олух медленно поднялся, почесал шею и задумался, раздув щеки и высунув изо рта язык.

– Я хочу… хочу такой красный шарф, как у Роуди.

Он замолчал и мрачно на меня посмотрел. Наверное, ждал, когда я скажу, что он его не получит. А я даже не знал, кто такой Роуди.

– Красный шарф, – повторил я. – Думаю, я могу для тебя такой добыть. Что еще?

Олух несколько минут не сводил с меня глаз.

– И пирожное с розовым сахаром, такое розовое, целиком мне. Не горелое. И… много-много изюма. – Он снова замолчал и с вызовом на меня посмотрел.

– А еще что? – спросил я.

Исполнить его желания не представляло никакого труда.

Олух подошел поближе и уставился на меня. Он думал, что я над ним потешаюсь. И тогда я, как можно мягче, спросил:

– Если бы ты все это получил, прямо сейчас, чего бы еще тебе хотелось?

– Если я… изюм и пирожное?

– Изюм, пирожное и красный шарф. Что еще?

Олух прищурился и принялся безмолвно шевелить губами. Не думаю, что ему когда-нибудь приходило в голову, что можно хотеть чего-нибудь еще. Мне придется научить его голоду, если я намерен использовать подкуп. С другой стороны, несбыточной мечтой бедолаги были столь простые вещи, что мне стало за него больно. Он не просил больше денег или свободного времени. Лишь какие-то мелочи, которые делают тяжелую жизнь сносной.

– Я хочу… нож, как у тебя. И еще перо, такое большое, с красивыми глазками. И свисток. Красный. У меня такой был. Мне мама подарила, красный свисток на зеленой веревочке. – Олух задумался и еще сильнее нахмурился. – Но они его отняли и сломали.

Он несколько мгновений молчал, лишь тяжело дышал, заново переживая прошлое. Мне стало интересно, как давно это произошло. Олух почти прикрыл свои маленькие глазки, пытаясь туда вернуться. Я считал, что он слишком недалек, чтобы помнить свое детство, но теперь посмотрел на него другими глазами. Голова Олуха, конечно же, работает не так, как у меня или Чейда, но она работает.

Он несколько раз моргнул своими крошечными глазками и тяжело вздохнул. А потом всхлипнул и сказал:

– Они даже дуть в него не хотели. – Я и в нормальной ситуации не слишком хорошо его понимал, а сейчас и вовсе едва разбирал слова. – Я сказал: «Вы можете посвистеть. А потом отдайте мне». Но они не стали. Они его сломали. И смеялись надо мной. А мой красненький свисточек мне подарила мама.

Наверное, толстый человек с торчащим изо рта языком, который плачет из-за гибели свистка, выглядит смешно. Я знал, что многие стали бы весело хохотать при виде столь диковинного зрелища, а я задохнулся от боли, которая, точно волны жара от горящего камина, окутывала Олуха. Эта боль пробудила мои собственные детские воспоминания. То, как Регал незаметно пинал меня, проходя по коридорам замка, или топтал мои игрушки, когда я играл в каком-нибудь углу. Она разрушила стену, которую я выстроил между собой и Олухом, считая, что мы с ним слишком разные. Ведь он был толстым дурачком, неловким грубияном, с некрасивым телом. Вечно оборванный, вонючий, с отвратительными манерами. Такой же отверженный в роскошном замке, где царят богатство и веселье, каким был я, когда даже не имел имени. И не важно, что по годам Олух уже мужчина. Я вдруг увидел мальчика, который никогда не повзрослеет и никогда не сможет сказать, что эта боль осталась в прошлом, когда он был уязвим. Олух всегда будет уязвим.

Я собирался его подкупить. Я пытался выяснить, чего он хочет, а затем, размахивая у него перед носом вожделенными дарами, заставить делать то, что мне нужно. Нет, конечно, без жестокости, но все равно я намеревался таким способом вынудить его подчиниться себе. Почти так же меня купил мой дед. Король Шрюд подарил мне булавку и обещание дать образование. Он никогда не предлагал мне своей любви, хотя, думаю, в конце концов, полюбил меня, как и я его. Однако я часто жалел, что он не предложил мне ее с самого начала, вместо того чтобы подарить в конце. Думаю, в свои последние дни Шрюд тоже об этом пожалел.

И я вдруг обнаружил, что произношу слова, которые только что пришли мне в голову.

– Знаешь, Олух, мы с тобой плохо обращались, правда? Но мы все исправим. Это я тебе обещаю. Мы все исправим, прежде чем я попрошу тебя учиться для меня.

На Внешних островах есть только три места, которые следует посетить путешественнику. Первое из них – Ледяное Кладбище на острове Перлиос. Именно там жители островов на протяжении многих веков хоронят своих самых великих воинов. Женщин принято хоронить в земле, принадлежащей их роду. Отдавая кровь, плоть и кости жалкой почве, они преподносят последний дар семье. Мужчин же забирает море. Только величайшие из героев находят вечный покой в леднике на Перлиосе. Над каждой могилой стоит памятник изо льда. Самые старые истончаются под ударами непогоды, но жители острова время от времени восстанавливают их. Чтобы немного отсрочить гибель памятников, их делают в несколько раз больше обычных размеров. Как правило, они изображают существ, являющихся гербом клана, к которому принадлежал тот или иной герой. И потому посетитель увидит здесь огромных медведей и тюленей, гигантских выдр или рыб, размером с телегу, запряженную быком.

Второе место, в котором стоит побывать, – Пещера Ветров. Здесь живет Прорицательница Внешних островов. Кое-кто утверждает, что она молода и прекрасна, и всегда ходит обнаженной, несмотря на ледяные ветра. Другие говорят, что это древняя старуха в тяжелом одеянии из птичьих перьев. А еще кто-то считает, что она постоянно меняется. Она не выходит встречать путников, ищущих встречи с ней. И сам я ее не видел. Земля около входа в пещеру усеяна подношениями Прорицательнице. Но даже простое прикосновение к любому из них несет смерть.