Михаил Успенский - Кого за смертью посылать

– Мотай на ус! – шепнул Жихарю Колобок. А вслух добавил: – Совершенно правильное решение, князь. Нечего здесь посторонним шляться!

– Кроме того, это необыкновенно интересное занятие, – продолжал владыка мертвых. – Знаете, к примеру, какой вид самоубийства считается самым редким? Угадайте навскидку?

– Во-от такенной жемчужиной подавиться! – не растерялся богатырь.

– А вот и нет! – хихикнул князь Наволод. – Самый редкий у меня самоубийца – Жужупалов Анатолий Витальевич, тридцати одного года, без определенных занятий, – он с пешеходного виадука помочился на провода высокого напряжения!

Богатырь ничетошеньки в этой смерти не понял, но про себя решил, что отныне справлять малую нужду будет только в отведенных для этого местах.

– Здесь, под красной меткой, у меня отказники, тут невозвращенцы, а вот эти – без вести пропавшие…

– Разве так бывает? – насторожился Яр-Тур.

– Редко, но бывает, – сказал Наволод. – Бывает так, что мир живых человек покинет, а досюда не доберется… Ищем, розыск объявляем… Облавы устраиваем… Явь прочесываем, даже в Правь, бывает, забираемся…

Жихарь собрался было спросить насчет Кощея, но вовремя спохватился, страшась сдуру подвести парнишку.

– А отказники – кто такие? – вместо этого спросил он.

– Это которые умирать не хотят, – просто ответил владыка мертвых.

– Новое дело, – сказал Жихарь. – Как будто кто-то хочет! Мало ли чего человек хочет или не хочет!

– Они ОЧЕНЬ не хотят, – пояснил князь Наволод, да только яснее не стало.

– А невозвращенцы? – спросил Колобок.

– Это просто негодяи, – насупился навий князь. – Мы их за хорошее поведение поощряем отпуском на родину, а они, неблагодарные… – Он махнул рукой. – О них и говорить не стоит. Хотя на первый взгляд казались вполне порядочными людьми – Белая Дама, Палач Города Праги, Блоксхолмское Привидение, сэр Ральф Ричардсон, Семеновна-Покойница… Даже, можете себе представить, Майкл Фарадей! Казалось бы, ученый, материалист – а любит побродить по лабораториям Королевской ассоциации, вмешивается в эксперименты…

– Нигде порядка нет, – посочувствовал Жихарь. – Но вот скажи нам, в конце-то концов, куда Смерть подевалась? Честно скажи, как князь князю!

– Да я уже и сам начинаю беспокоиться, – сказал Наволод. – Я ведь ей не начальник. Я здесь так… Вроде главного тюремщика. Мое дело – обеспечить учет, питание, обмундирование, режим. Тюремщики же судьями не распоряжаются… Да бросьте вы о ней да о ней! Здесь такие разговоры считаются неприличными. Вы лучше сами по архиву погуляйте, поглядите, как я все тут славно устроил… Вот, смотрите – на этой полочке у меня те, кого растерзали разгневанные женщины. В основном тут греки: Орфей, Дионис-Загрей, Мавроди Сергей Пантелеевич… О! Я вам сейчас дело Каспара Хаузера покажу! Мне же тоже похвалиться охота…

– Удивляюсь, как ты в князья-то попал, – сказал Жихарь.

– Да, сэр Наволод, не в обиду вам будь сказано, вы не слишком походите на сюзерена… Скорее на сенешаля…

– Да уж так получилось, – развел руками навий князь. – Пришел мой час, мне и предложили вместо Смерти эту должность… Я ведь на земле был выдающийся статистик! Мои картотеки славились повсеместно!

– Постой-постой, так ты что – живой, что ли? – догадался богатырь.

– Живой, разумеется. Я и разговариваю с вами по-человечески, а не навыворот – разве не заметили? Честно говоря, меня вполне бы устроила должность Главного Архивариуса, а княжение мне в тягость…

– И мне, – признался Жихарь. – Родная душа, выходит. Только помог бы ты нам Смерть вернуть, а? К кому же обращаться, как не к тебе?

– Да я бы и рад… Ребята, бросьте это дело! Пойдем в мои палаты, попируем всласть, потом я вас по Костяным Лесам прогуляю – встретитесь с замечательными покойниками, поглядите на наши порядки, выскажете замечания и предложения…

– Здесь можно бродить веками и эонами, – сказал Колобок. – Но нам нужно возвращаться. Все понятно – зря нас сюда наладила твоя старушенция, попала пальцем в небо… То есть в землю…

Конечно, Жихарю страх хотелось погулять по Нави, увидеть того же хитроумного Дыр-Танана или хотя бы знакомцев по Времени Оному, сравнить увиденное с рассказами бывалых здесь людей… Хорошо побратиму: он еще досыта в Костяных Лесах побродит… Какие, однако, глупости приходят в голову! Нашел кому завидовать!

– Боюсь, на выходе у вас могут возникнуть затруднения, – сказал навий князь. – Все равно вернетесь ко мне. Не выпустят вас отсюда, из одной лишь зависти не выпустят…

– Прорвемся, – пообещал Жихарь. – Ну нету, княже, у нас времени! Понимаешь?

– Конечно, понимаю. Здесь вообще нету Времени.

– Да и нынешней жизни на земле не позавидуешь: скоро она ничем не будет отличаться от здешней, – сказал Яр-Тур.

– Пошли, пошли, – торопил Колобок и даже весь напрягся в своих постромках, словно мог утянуть богатыря за собой.

– Постой маленько, – сказал Жихарь. – Князь Наволод, если ничем больше помочь не сможешь, так скажи хотя бы – где неклюд Беломор? У тебя он или еще нет?

Навий князь наморщил лоб, пощелкал пальцами в пыльном воздухе, прислушался к неким мнимым звукам.

Потом покачал головой.

– Нету его здесь, – сказал он. – Жив ваш Беломор. Но встретиться с ним вряд ли кому удастся…

– Это почему?

– Сами посмотрите…

С этими словами владыка мертвых запрокинул голову и снял очки.

Жихарь, Колобок и Яр-Тур тоже поглядели вверх. Над рядами высоченных полок висел полный месяц, и был он, по сравнению с земным, близко-близко – впрочем, богатырю и королю уже доводилось такое видеть, когда на самодвижущейся телеге они неслись по небу, преследуя Дикую Охоту. Ясно различались кольцевые горы, белые сверкающие пятна, серые равнины, черные тени и провалы…

– Смотри-ка – здесь тоже Луна, а я и не знал! – воскликнул уязвленный своим внезапным невежеством Гомункул.

– Увы, ненадолго, – сказал Наволод. – Луна светит нам только в ваши безлунные ночи…

– Да это понятно, – нетерпеливо сказал Жихарь. – Но вот где же там Беломор?

– Странно, – сказал Наволод. – Глаза у вас вроде бы молодые… Да вон же он! Видите – пятнышко в четвертом квадранте, ближе к краю… Должно быть, на другую сторону торопится – там легче дышать…

– Вижу! – объявил король.

– И я! – обрадовался Колобок. – Верно, ползет какой-то старичок, посохом подпирается… Лысый, совсем как я!

Но Жихарь, как ни щурил глаза, как ни выпучивал их, ничего узреть не мог.

Потом все-таки различил на самом краю ничтожную фитюлечку…

– Ну-ка лучше я полезу да посмотрю, – решительно сказал он, подошел к ближайшему стояку, поставил ногу на самую нижнюю полку и вознамерился карабкаться дальше.