Филип Пулман - Янтарный телескоп

Прилив сменился отливом, а туалапи так и не появились. Под вечер Мэри повела Уилла с Лирой вдоль берега, мимо столбиков, к которым были привязаны рыболовные сети, по широкой заболоченной низине к морю. В пору отлива здесь было безопасно, потому что белые птицы совершали набеги на материк только тогда, когда вода стояла высоко. Они шагали по твердой дорожке над грязью; подобно всем прочим сооружениям мулефа, она была сделана очень давно и поддерживалась в идеальном состоянии, так что казалась частью самой природы, а не чем-то навязанным извне.

– А каменные дороги тоже они сделали? – спросил Уилл.

– Нет. Думаю, в каком-то смысле дороги сделали их, – ответила Мэри. – Я имею в виду, что они никогда не научились бы пользоваться колесами, если бы вокруг не было столько твердых ровных поверхностей. По-моему, это потоки лавы, оставшиеся после древних вулканических извержений. Так вот, благодаря дорогам мулефа стали передвигаться на колесах. И все остальное тоже хорошо вписалось в общую картину, например сами колесные деревья и форма тел местных жителей – у них ведь нет позвоночника, в этом они не похожи на нас. В наших мирах когда-то, давным-давно, сложилась ситуация, более благоприятная для существ со спинным хребтом, и из них развились самые разные виды. А в этом мире ситуация возникла другая, и преимущество получили существа с ромбовидным скелетом. Тут есть и позвоночные, но их немного – скажем, змеи. Они играют здесь важную роль. Мулефа заботятся о них и стараются не причинять им вреда.

Как бы там ни было, строение их тел, дороги и колесные деревья – все подошло одно к другому, и родилась цивилизация. Множество мелких случайностей, удачных совпадений… А с чего началась твоя история, Уилл?

– Там тоже было много мелких совпадений, – начал он, вспомнив о кошке под грабами. Приди он туда на полминуты раньше или позже – и никогда не увидел бы эту кошку, никогда не нашел бы окна, никогда не попал в Читтагацце и не встретился с Лирой; ничего этого не случилось бы.

Он стал рассказывать с самого начала, а они слушали его на ходу. Когда они добрались до береговой полосы, обнажившейся при отливе, он уже описывал свою схватку с отцом на вершине горы.

– А потом ведьма убила его…

Он так и не понял, почему она это сделала. Он повторил, что она сказала ему перед тем, как наложить на себя руки: она любила Джона Парри, а он отверг ее.

– Ведьмы вообще суровые, – сказала Лира.

– Но если она его любила…

– Любовь – тоже суровая вещь, – вмешалась Мэри.

– Но он любил мою мать, – сказал Уилл. – И я знаю, что он всегда оставался ей верен.

Взглянув на Уилла, Лира подумала, что и сам он, если полюбит, будет таким же.

Вокруг них, под теплым предвечерним солнцем, раздавались обычные негромкие звуки: что-то тихонько булькало в болоте, шуршали насекомые, кричали чайки. Отлив достиг нижней точки; широкий ровный пляж блестел так, что глазам было больно. В верхнем слое песка жили, питались и умирали миллионы крохотных созданий, и множество признаков – отходы их деятельности, дырочки для дыхания, едва заметные шевеления там и сям – показывало, что жизнь здесь кипит не переставая.

Тайком от детей Мэри осмотрела горизонт, ища взглядом белые паруса. Однако там, где синева неба бледнела, смыкаясь с морем, виднелась лишь мерцающая дымка, расцвеченная игрой солнечных бликов.

Мэри научила Уилла с Лирой отыскивать моллюсков особого вида – их дыхательные трубочки еле заметно высовывались из песка. Мулефа обожали этих моллюсков, но им было трудно передвигаться по песку и собирать их самостоятельно. Поэтому, попадая на берег, Мэри всегда старалась набрать их как можно больше, а сегодняшняя работа в три пары глаз и рук обещала настоящее пиршество.

Женщина выдала детям по матерчатой сумке, и они взялись за дело, слушая продолжение истории Уилла. Сумки постепенно наполнялись, и Мэри незаметно уводила свой маленький отряд назад к болоту, потому что отлив начал сменяться приливом.

Рассказ Уилла затянулся; было ясно, что до страны мертвых он доберется не раньше завтрашнего дня. В конце обратного пути Уилл стал объяснять Мэри, как они с Лирой открыли тройственность человеческой природы.

– Знаете, – сказала Мэри, – церковь – католическая церковь, к которой я принадлежала, – не пользуется словом «деймон», но святой Павел говорит о духе, душе и теле. Так что идея тройственности нашей природы не так уж и нова.

– Но тело – лучшая часть человека, – ответил Уилл. – Так считают Барух и Бальтамос. Ангелы мечтают о теле. По их словам, ангелы никак не могут взять в толк, почему мы не наслаждаемся жизнью по-настоящему. Иметь такую же плоть и такие же чувства, как у нас, – это их заветное желание. В стране мертвых…

– Не торопись – расскажешь об этом в свое время, – вмешалась Лира и улыбнулась ему такой ласковой, понимающей улыбкой, что он невольно смутился.

Взглянув на его просветлевшие черты, Мэри подумала, что никогда еще не видела на человеческом лице выражения такого безграничного доверия.

К этому времени они уже достигли поселка; пора было готовить ужин. Мэри оставила своих спутников на берегу реки наблюдать за прибывающей водой, а сама присоединилась к Аталь у костра. Ее подруга очень обрадовалась их роскошной добыче.

– Но послушай, Мэри, — сказала она, – туалапи разорили поселок выше по берегу, а за ним еще один и еще. Раньше они никогда так не делали. Обычно они нападали на какое-нибудь одно селение, а потом возвращались в море. Вдобавок, сегодня опять рухнуло дерево…

– Да что ты говоришь! Где?

Аталь назвала рощу неподалеку от горячего источника. Мэри была там всего лишь три дня назад, и тогда ничто не предвещало беды. Она достала телескоп и посмотрела в небо; действительно, поток частиц-Теней стал еще более мощным и стремился мимо гораздо быстрее, чем прилив, постепенно затопляющий речные берега.

– Что будешь делать? – спросила Аталь.

На плечи Мэри словно легла чья-то тяжелая длань – так давил на нее груз ответственности, но она заставила себя держаться прямо.

– Буду рассказывать им истории, – ответила она.

Когда с сытным ужином было покончено, трое людей и Аталь устроились отдыхать перед домом Мэри, под теплыми звездами. Вольготно растянувшись на ковриках в напоенной цветочными ароматами ночи, они приготовились слушать рассказ Мэри.

Она начала с событий, случившихся незадолго до ее встречи с Лирой: поведала им о своей работе в группе по изучению невидимого вещества и о возникших трудностях с финансированием. Как много времени уходило у нее на хлопоты по выколачиванию денег и как мало его оставалось на научные исследования!

Но Лирино появление быстро все изменило: не прошло и нескольких дней, как она совсем покинула свой мир.