Ник Перумов - Война мага. Том 3: Эндшпиль (с иллюстрациями)

– Здесь когда-то практиковали алхимики. – Отец-экзекутор поставил фонарь на покрытую тёмными подпалинами и пятнами столешницу. – Приступай, некромант.

– К чему? – Рысь опередила Фесса.

– К ответу на вопрос, – терпеливо пояснил преподобный. – На вопрос о том, есть ли во мне Тьма.

– Проще сказать, что Она вообще такое, – проворчал Фесс. – Этлау, я, как в некотором роде тёмный маг, могу тебе сказать – ты совершенно напрасно зовёшь то… что на западе, Тьмою. У меня есть слово получше – Сущность. Ибо Она не Тьма и я не…

– Оставь, – махнул рукой инквизитор. – Как бы ни называть. Берись за дело, некромант.

– А что дальше? – настаивал Фесс. – Когда я отвечу тебе?

– Разойдёмся в разные стороны, – торжественно пообещал отец-экзекутор. – Ты ведь зачем-то ж явился в Аркин – явно не для того, чтобы лицезреть меня, многогрешного.

– Не для того, – согласился Фесс. – Мне тут кое-что нужно.

– Второй раз уже намекаешь, – ворчливо сказал инквизитор. – Скажи в конце концов, что именно!

Фесс заколебался. Он думал об этом, думал о союзе с инквизитором; быть может, пришла пора рассказать ему о ключе, запирающем защитные барьеры вокруг Сущности?

Нет, рано. Сейчас предстояло решить нелёгкую задачу – не просто обнаружить подпитывающее инквизитора влияние Сущности, но и показать это ему так, чтобы недоверчивый Этлау поверил сразу и навсегда.

А тогда, возможно, удастся договориться и насчёт ключа. Если, конечно, Этлау вообще представляет себе, что это такое.

– Работаем, Рыся, – коротко бросил некромант.

В своё время драконица помогала чертить идеальные по форме и донельзя сложные магические фигуры; сейчас от неё потребуется больше, много больше.

– Всегда готова, пап, – задорно откликнулась та, словно и не было ничего происшедшего, не сидели они в аркинских катакомбах в компании не слишком вменяемого инквизитора, решившего, что к нему протянула лапы Тьма (а подобные обстоятельства едва ли могут благотворно подействовать на умы верных слуг Спасителя).

Следовало торопиться. Поури без присмотра их обожаемой Ишхар того и гляди могли сами броситься на стены Святого города – без цели, без плана, просто от невыносимости ожидания и жажды крови.

– Приступай, приступай, некромант, – торопил Этлау, постоянно облизывая губы.

Приступай. Легко сказать.

Да, конечно, недостатка в Силе здесь не имелось. Аркин оставался Аркином, Святым городом, стянувшим под себя очень многое. Наверняка в его катакомбах хватило места для захваченных в древние времена артефактов – созданных, например, теми же дуоттами.

– Жаль, что мы не в Чёрной башне, – вырвалось у Фесса. – Там это прошло бы легче.

– А без неё что, не получится?

– Не мельтеши, – некромант оборвал инквизитора, и тот послушно умолк.

Опять придётся оказаться совсем рядом с Сущностью. Отправить своё незримое «я» в долгий и опасный полёт к самому краю, к тёмной границе. А ведь Сущность, конечно, в курсе того, что происходит сейчас в Эвиале и куда направился так называемый Разрушитель. Или поступить по-иному? Разъять суть инквизиторской силы?.. Нет, не получится. Это заклятье потребует месяцев и месяцев работы, рун, артефактов, редких субстанций; едва ли Этлау согласится ждать. А союз с ним – единственная надежда добраться до аркинского ключа. Если, конечно, этот ключ действительно существует.

Да, видение показало, что таинственный артефакт скрывается где-то в подземельях главного кафедрального собора. Но что он такое – никто не знал. Ясно, что искать его надо заклятьями на манер того, что он собирался использовать сейчас. Тогда, в салладорской пустыне, вместе с Рысью они вычертили магическую звезду без малого в сотню лучей, выбились из сил, добиваясь её верного баланса и ориентации; но то было в Салладоре, быть может, в Аркине всё сложится по-другому?

– Слушай меня, инквизитор. Я постараюсь показать тебе Сущность. Её саму и то, что связывает Её с Аркином. Знаю, обычная практика святых братьев заставит тебя заподозрить неладное, но могу поклясться тебе…

– Не клянись, – перебил его Этлау. – Я знаю, ты явишь мне истину. Мы оба в тупике, некромант. Ты – осознал, что становишься Разрушителем, я… я боюсь признаться себе в том, что ношу под сердцем Тьму, которую ты почему-то зовёшь Сущностью. Не трать лишних слов, Неясыть. Я могу тебе чем-то помочь?

– Да, – после некоторого колебания проговорил Фесс. – Мне надо заглянуть в тебя, увидеть корень твоей силы, инквизитор. Возможно, даже порыться в твоей памяти.

Этлау улыбнулся. И это, наверное, была первая нормальная человеческая улыбка на лице отца-экзекутора, которую довелось видеть Фессу.

– Конечно, Неясыть. Я сниму барьеры.

– А я буду держать тебя за руку, папа, – шагнула к нему Рысь. – Держать… чтобы ты не сорвался.

Некромант понимал, что имеет в виду его названая дочка. Она постарается удержать его на самом краю тёмной пропасти, куда ему сейчас предстоит заглянуть. И неважно, что, сорвавшись, он потянет за собой и её.

– Я готов, – поднялся со скамьи инквизитор. – Куда встать, Неясыть?

– Прямо против меня. Смотри мне в глаза, преподобный.

– А ничего, что у меня только один… – засомневался Этлау, словно прилежный ученик на первом уроке.

– Ничего. Главное, смотри мне в глаза и опускай все преграды. Ты увидишь то же, что увижу и я.

– Дайте мне руки, вы оба! – с неожиданной властностью приказала вдруг Рысь.

Этлау понимающе кивнул.

– Спасибо тебе, дитя. Ты добра и отважна, хочешь страховать нас?..

– Неважно, инквизитор, – насупилась драконица. – И хватит разводить разговоры, мы пришли сюда вообще-то совсем не за этим.

Этлау молча кивнул, послушно вперив в некроманта взор своего единственного глаза.

Здесь, в цитадели Святой магии, работать оказалось неожиданно легко. Огненный туман сам собой складывался в нужные пылающие руны, повисавшие в воздухе вокруг некроманта и инквизитора, впечатывавшиеся в каменный пол, застывавшие на потолке. В сознании Фесса всё сильнее и ощутимее грохотала целая сотня исполинских водопадов, он словно мчался прямо к ним верхом на спине стремительного дракона; перед его мысленным взором развёртывалась уже знакомая картина: Святой город с высоты птичьего полёта, окрестные земли, Эгест и Нарн, Пик Судеб и Вечный лес, Море Призраков, Железный Хребет, Семиградье и Эбинский полуостров, Море Надежд, Кинт, Салладор, Мекамп…

Старый Свет Эвиала. Знакомые, привычные очертания. А вот и обширные Море Ветров, Море Клешней и сами Клешни – угрожающе вытянутые на восток с запада. Утонувший Краб. И – завеса. Предел. Граница.

Чернота. И – горящая алым пламенем тонкая нить неведомо кем поставленного барьера. Руны Сущности, руны Спасителя… в конце концов, всё это – лишь символы. Использовать, наверное, их мог кто угодно, хватило бы сил воплотить это в настоящее заклятье.