Дэвид Геммел - Белый Волк

— Хотите, судьбу вам предскажу, влюбленная парочка? — спросила она.

Скилганнон, разглядев, какая она уродливая, грязная и оборванная, хотел отказаться, , но Сашан отпустила его руку и села рядом со старухой.

— Да. Скажи, что меня ждет.

— Будущих много, дитя, и они не высечены на камне. Многое зависит от удачи, отваги и друзей, а еще больше — от врагов.

— Откуда же у меня враги? — прощебетала Сашан, а Скилганнону почему-то стало не по себе.

— Пойдем, Сашан, — сказал он. — Молаира рассердится, если ужин простынет.

— Она не рассердится, Олек Скилганнон, — сказала старуха. — Поверь мне.

— Откуда ты знаешь мое имя?

— Отчего бы мне не знать, как зовут сына Огненного Кулака? Известно тебе, что пантиане считают твоего отца полубогом?

— Нет.

— Мужество они почитают превыше всего, Олек. Тебе понадобится все мужество, которым наделили тебя твои предки. Есть ли оно у тебя?

Скилганнон не ответил. От этой старухи у него кровь стыла в жилах.

— Так что же сулит мне будущее? — спросила Сашан.

— Тебе-то мужества не занимать, дитя мое. Отвечу тебе так: враги у тебя есть, и очень сильные. Жестокие и безжалостные, особенно один. До поры до времени его следует остерегаться, ибо его звезды сильны и он стоит высоко. Он заставит тебя страдать, а тебе, Олек Скилганнон, он разобьет сердце и отяготит тебя грузом вины.

— Пойдем, — повторил Скилганнон. — Не желаю больше слушать ее.

— Я хочу узнать наконец свою судьбу, — уперлась Сашан. — Скажи, одержу ли я победу над своими врагами?

— Они не одолеют тебя.

— Довольно! — вскричал Скилганнон. — Она ничего не знает, кроме моего имени. Ее болтовня не стоит и ломаного гроша, все эти могущественные враги, разбитые сердца. — Он бросил старухе на колени мелкую серебряную монету. — Возьми и оставь нас в покое.

Она прикарманила монету, взглянула на него, и ее слова пронзили его, как копье:

— Враги ближе, чем ты думаешь, Олек. Королева мертва, твоего друга Гревиса постигла страшная участь, а наша юная принцесса в смертельной опасности. Ну как, стоит ли чего-то моя болтовня?

Скилганнон, постояв в полном оцепенении, обвел взглядом парк, ожидая, что сейчас из-за кустов выскочат вооруженные люди. Но этого не случилось. Сашан, тоже потрясенная, ничем не выказала своего горя.

— Как умерла моя мать? — спросила она.

— От яда, что был спрятан у нее в перстне. Она не страдала.

— А Гревис? — спросил Скилганнон.

— Его пытали много часов подряд. Он держался стойко, Олек. Его мужество выше всяких похвал. Но в конце концов, когда его лишили глаз, а затем пальцев, он рассказал все. После этого Бораниус продолжил свою работу ради чистого удовольствия. Он упивается чужой болью, и ничто не может его насытить. Такова уж его натура.

Скилганнон попытался собраться с мыслями.

— Как Бораниус нашел их?

— Был один человек, которому Гревис доверял — и напрасно, как это обычно бывает. Теперь солдаты ищут тебя, Олек Скилганнон, и желтоволосую девицу, которая тебя сопровождает.

— Кто ты? — спросил он, тяжело глядя на старуху. — Какова твоя роль во всем этом?

— Сейчас это не самое главное, что тебе нужно знать. Ты одет в тунику, на ногах у тебя сандалии, в кошельке всего-то горсть серебра. У принцессы легкое платьице, а денег и вовсе нет. Что ты думаешь делать, Олек? А ты, Джиана? Не меньше тысячи человек обшаривает город, чтобы найти вас.

— Ты предлагаешь нам помощь? С какой стати? — холодно осведомилась Джиана.

— Я не сказала, что помогу вам, дитя. Я предсказываю судьбу, и только. За это юный Олек мне заплатил, но моя помощь стоит гораздо дороже. Тысяча рагов, думаю, будет в самый раз. А как думаешь ты?

— С таким же успехом ты можешь потребовать десять тысяч, — сказала принцесса. — У меня сейчас ничего нет.

— Мне довольно твоего слова, Джиана.

— Ты заработаешь больше, если выдашь нас, — бросил Скилганнон.

— Если бы это совпадало с моими планами, юноша, я бы именно так и поступила.

— Обещаю заплатить тебе, если буду жива и преуспею, — сказала Джиана. — Что ты нам посоветуешь?

Старуха поковыряла ногтем струп у себя на щеке.

— Для начала отправимся в одно место тут поблизости, а после решим.

— Спериан! — внезапно простонал Скилганнон. — Что случилось с ним и с Молаирой?

— В это самое время Бораниус покидает твой дом. Ты уже ничего не поправишь, Олек. Они последовали за Гревисом, а в доме остались люди Бораниуса.

— Сколько их?

— Четверо. Одного ты знаешь — коротышка с длинными усами.

— Казенсис.

— Скверный малый. Тоже любит причинять людям боль. В этом он не столь искусен, как твой друг Бораниус, но получает от пыток не меньшее удовольствие.

Скилганнона подташнивало, бессильная ярость захлестывала его. Стало совсем темно, и холодный ветер носился по опустевшему парку.

— Еще неизвестно, правда это или нет, — сказал Скилганнон.

— Ты знаешь, где искать доказательства, Олек, — заметила старуха.

— Надо идти домой, — сказал он тогда Джиане.

— Это бессмысленно. Ты же слышал: там засада. Хочешь, чтобы меня схватили?

— Я тебя с ней не оставлю. Она говорит, что хочет помочь, но я чувствую: она злая,

Джиана гневно поднялась со скамьи.

— Кто дал тебе право «оставлять» меня или «брать с собой»? Я Джиана и распоряжаюсь своей жизнью сама. Ты как будто неплохо меня знаешь, но продолжаешь видеть во мне нежный и хрупкий цветочек, который надо оберегать. Разве ты беспокоился бы так, будь я принцем, а не принцессой? Думаю, что нет. Так вот, Олек, Джиана будет покрепче любого принца. Маланек хорошо меня вышколил. Так что ступай домой, если тебе это нужно, а я пойду с ней.

—Приятно слышать столь мудрые речи из уст столь юных, — заметила старуха, а Джиана сказала:

— Не глупи, Олек. Тебя возьмут и будут пытать.

— Это не глупость, — возразила внезапно старуха, — потому что он не дурак. Тебе нужно увидеть все своими глазами, Олек, я знаю. — Пусть он идет, принцесса. То, что он увидит, сделает его сильнее, а то, что ему придется совершить, сделает его мужчиной. — Кряхтя, она поднялась на ноги. — Если жив будешь, Олек Скилганнон, приходи на Плотницкую улицу. Знаешь ее?

— Там посередине, у старой гостиницы, есть переулок. Он выведет тебя на маленькую площадь, где есть общественный колодец. Жди около него. Я приду за тобой, если опасности не будет.

— А куда пойдете вы?

— Этого тебе лучше не знать. Бораниус мастер развязывать языки. Есть у него такие маленькие, изящные ножницы. Могут палец оттяпать, если нажать как следует.

Скилганнон видел в глазах старухи искры злобного удовольствия.

— Откуда ты знаешь… про эти ножницы?

— Я сама их сделала для него, Олек. У меня много таких вещиц. Перстень с углублением для яда, который носила королева, тоже мой. Я бросила руны для короля в день, когда родилась его дочь, и сказала ему, что ее жизнь будет сопряжена со многими опасностями. Поэтому он и воспитывал ее, как мальчика, дав ей Маланека в наставники. Я самому императору Горбену сделала меч. — Смех старухи походил на шорох палой листвы, летящей по кладбищу. — Боюсь, что в это оружие я вложила чересчур большую силу, и она ударила ему в голову. Однако я отвлеклась. Если будешь жив, я приду за тобой.