Гордон Диксон - Дракон и Король Подземья

— Без сомнения, — ответил лучник. — Только не называй эту страну моей. Я из Уэльса, хотя и не отрицаю, что у валлийцев с народом этой земли общие корни.

Только сейчас Джим вспомнил, как однажды Дэффид поведал им с Брайеном, взяв клятву хранить секрет, что к нему перешел наследственный в Затонувшей Земле титул, который, по толкованию лучника, переводился на английский язык как принц Гор, Омываемых Морем.

— Еще раз благодарим тебя, Рррнлф! — крикнул Дэффид. — Всего тебе доброго.

— Спасибо, маленький лучник, — откликнулся морской дьявол и исчез.

Дэффид взял за поводья жеребца и вьючную лошадь и вместе с Брайеном, державшим под узды Бланшара, пошел к лугу.

Джим все еще топтался на берегу. Он хотел попрощаться с Рррнлфом как можно теплее, но лучник опередил его, скомкав прощание, и теперь Джим гадал, не обиделся ли на него морской дьявол.

Размышления Джима прервал Оглоед, потянув за поводья. Джим вздохнул и пустился вдогонку за своими друзьями. Вскоре отряд вышел на луг, густо поросший высокой травой.

— Посмотри, Хилл! — внезапно раздался тоненький голосок гоблина.

Джим поднял голову. Из-под войлока, накинутого на вьючную лошадь, выглядывали два личика.

— Какого черта... — вознегодовал Джим, но Брайен не позволил ему выплеснуть раздражение до конца.

— Ты разрешил им отправиться вместе с нами, — рассудительно сказал Брайен. — Разве ты приказал им держать рот на замке? Ты не оберешься мороки с нижестоящими, если станешь сбивать их с толку. Рыцарю надобно...

— Да я знаю, — поспешно произнес Джим, подняв руку, чтобы прервать назидательную речь Брайена. Он уже не раз выслушивал советы своего друга, как обращаться с челядью. Да только у Джима была своя голова на плечах.

— Милорд! — снова раздался голосок гоблина.

— Что тебе? — буркнул Джим.

— Прошу прощения, милорд, но ты просил напомнить, что нам надо вернуть наш обычный облик.

Брайен с Дэффидом в замешательстве остановились. Джим мысленно подал команду, и каждый обрел свою обычную внешность.

— Спасибо, Гоб, — сказал Джим.

Добравшись до луга, путешественники вскочили в седла. Начался подъем, правда, почти незаметный благодаря пологости склона.

Всадники поднялись на пригорок и выехали к развилке дорог.

Дэффид покачал рукой влево. Путешественники двинулись по грязной, узкой дороге, испещренной следами людей и вмятинами от копыт. Но вот дорога расширилась, а под копытами лошадей замелькали плиты из белого камня, слегка занесенные тонким слоем земли. Путешественники оказались на старой римской дороге.

— Если вы не возражаете, — сказал Дэффид, — я поеду впереди вас. В этой стране мне лучше быть во главе отряда.

— Да о чем речь! — к немалому изумлению Джима безропотно согласился Брайен. Однако удивление Джима длилось недолго. — Ты имеешь вес в этой стране? — спросил рыцарь.

— Имею. И все-таки благодарю за любезность.

Дэффид выехал вперед, и отряд медленным маршем двинулся дальше. На дороге стали встречаться люди, по виду ремесленники и фермеры. Они приветливо заговаривали с путешественниками на языке, который по разумению Джима, мог показаться корнетским или валлийским, хотя на самом деле был ни тем, ни другим. За всех на том же языке отвечал Дэффид, не оповещая своих друзей о характере разговора, и Джим решил, что происходит обычный обмен приветствиями. Перекинувшись с Дэффидом несколькими словами, люди поворачивали назад и, сойдя с дороги, шли по траве вровень с отрядом, восторженно улыбаясь и не сводя глаз с путешественников. Толпа росла. С прилегающих к дороге полей к всадником впопыхах мчались перекликающиеся между собой фермеры. Скоро вдоль обеих сторон дороги образовались живые изгороди, двигавшиеся вместе с отрядом. Дэффид уже не успевал отвечать на многочисленные приветствия, слившиеся в общий гул, он лишь дружелюбно махал рукой, изредка роняя в ответ два-три благожелательных слова.

Джим с Брайеном ехали молча, разглядывая толпу. В большинстве своем сопровождавшие отряд люди статью походили на Дэффида.

Куда ни глянь, всюду здоровяки, высокие, стройные, загорелые.

Было видно, физический труд им не в тягость. Вокруг не было ни одного человека, изнуренного непосильной работой, с лицом, иссеченным морщинами или измятым страданием. Насмотревшись на путешественников, люди весело переговаривались, непринужденно смеялись или просто радостно улыбались, словно были счастливы лишь оттого, что живут на свете.

— Как ты считаешь, Джеймс, — спросил Бранен, — с чего все эти люди сбежались сюда?

— Ума не приложу, откуда они прознали о нас. Только ясно как Божий день, они сбежались сюда посмотреть на Дэффида. Давай подъедем к нему поближе, и я спрошу у него, что происходит.

— Неплохая мысль, — заметил Брайен. Джим с Брайеном слегка пришпорили лошадей.

— Ты не скажешь, Дэффид, почему нас сопровождает столько людей? — спросил Джим, почти поравнявшись с лучником.

— Эти люди рады видеть меня, только и всего, — не оборачиваясь, ответил Дэффид. — Я выбрал эту дорогу, посчитав, что здесь окажется меньше встречных, но вышло так, что нас опередила молва.

— Нам не стоит поехать другой дорогой?

— Ничего дурного не произойдет и на этой. Эта дорога — кратчайший путь к Лионессу, кроме того, она лежит вдали от городов, населенных знатью. А сюда сбежались простые люди. Нам они не помеха. А вот им, когда мы уедем, будет о чем поговорить на досуге.

Дэффид немного помолчал и продолжил:

— Начался подъем, хотя пока еще малозаметный. Впереди холмы, которые примыкают к самой дороге. У холмов наши попутчики нас оставят. Дорога тянется по теснине несколько миль, а затем идет по лесу и упирается в Лионесс. Пока мы едем по Затонувшей Земле, мне лучше оставаться во главе отряда.

С этими словами лучник оглянулся и окинул взглядом своих друзей.

Губы Дэффида сжались, а в его глазах появился стальной блеск, свойственный человеку, привыкшему повелевать другими людьми.

Джим с Брайеном придержали коней и поехали рядом позади Дэффида.

— Мы можем прекрасно поговорить и вдвоем, — промямлил Джим. — Опасаться некого, нас никто не поймет.

— Так-то оно так... — хмуро протянул Брайен.

На том разговор и закончился.

По мере продвижения отряда местность все более утрачивала равнинный характер, впереди там и сям мелькали холмы, которые все ближе и ближе подступали к дороге, пока не обступили ее с обеих сторон.

Вопреки словам Дэффида, сопровождавшие отряд люди и не думали расходиться. Они поднимались на один холм, спускались с него, взбирались на другой. Восторженный гул толпы то стихал, то нарастал снова.

Праздничное настроение передалось даже вьючной лошади. Да и как ей было не ликовать! Она пристроилась к жеребцу Дэффида и семенила за ним, как преданная собачонка за своим хозяином.