Гордон Диксон - Дракон и Король Подземья

— Поговорим об этом как-нибудь в другой раз, — покладисто сказал Джим, подымаясь со стула. — А сейчас постарайся уснуть.

— Милорд, я хочу кое о чем рассказать тебе! — выпалила неожиданно девочка.

Джим удивленно взглянул на нее и снова опустился на стул.

Мэй отвела глаза в сторону и приступила к рассказу:

— Ты должен знать, милорд! И миледи тоже! Мы с Томом с раннего детства были как близнецы: одного возраста, одного роста, одной внешности. Мы враз попали сюда на работу и были рады, что станем жить под одной крышей.

Мэй замолчала и взглянула на Джима сияющими глазами.

— Я понятно рассказываю, милорд?

— Вполне, — одобрительным тоном ответил Джим. Мэй опять отвела глаза в сторону.

— Но потом вышло так, что я стала перегонять Тома в росте. — Мэй взглянула на Джима. — Ты же знаешь, милорд, как это бывает с девочками?

Джим кивнул.

— Поначалу мы дрались с Томом на равных, — продолжила Мэй, — а потом, когда я стала сильней и выше его, победа всякий раз доставалась мне. Я попросила Тома не задираться, а он все лез и лез на рожон, стараясь доказать свою силу, да все понапрасну. На Тома стали косо посматривать.

— Ты хочешь сказать, что слуги стали над ним посмеиваться?

— Хуже того, милорд. Его стали дразнить. А один стражник бросил Тому в лицо, что ему ни в жизнь не стать настоящим мужчиной, а когда Том предложил этому типу подраться, тот ответил, что не станет марать руки о парня, которому не по силам побить девчонку.

Мэй судорожно вздохнула, на мгновение замолчала, а затем, взглянув Джиму в глаза, твердо произнесла:

— Мы с Томом собираемся пожениться, милорд. Ему не найти лучшей жены, а мне — лучшего мужа.

— И поэтому ты сегодня позволила Тому победить тебя?

Мэй стремительно села в постели и, сверкнув глазами, воскликнула:

— Я не поддалась! Я никому не уступаю, милорд! Даже Тому.

— Извини, Мэй, я не хотел обидеть тебя, — промямлил Джим.

— Том победил честно! — добавила девчонка, дрожа от волнения.

— Я верю тебе. Ляг.

Мэй опустила голову на подушку.

— Том победил честно, — тихо повторила она. — Он стал настоящим мужчиной и теперь надает любому, кто вздумает потешаться над ним. Мы поженимся, когда поспеет урожай яблок.

Джим взглянул на девочку со смешанным чувством жалости и уважения. По существу, Мэй и Том были еще детьми. Однако время диктовало им вступить во взрослую жизнь, и они не страшились ее.

Джим встал со стула и потянулся рукой к кожаному кошельку, висевшему у него на поясе. Он вынул оттуда монету и протянул ее девочке со словами:

— Тебе на свадьбу.

Мэй машинально взяла монету и во все глаза уставилась на кружок.

— Целый золотой леопард, милорд? — удивилась она.

Леопард равнялся трем шиллингам, а одного шиллинга хватало рыцарю, чтобы вместе с оруженосцем снарядиться в поход. Но хотя Мэй и правильно оценила достоинство подаренной ей монеты, Джим готов был поклясться, что она впервые держит деньги в руках. Мэй осторожно сжимала монету пальцами, словно боясь, что та рассыплется в прах, если нажать на нее сильнее.

— Свадебный подарок, — повторил Джим. — А теперь спи. Тебе надо восстановить силы.

Мэй послушно закрыла глаза.

Джим вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой, и медленно побрел по проходу. Внезапно мысли его потекли по новому направлению. Черт его дернул дать Мэй леопард! Теперь каждый, кому не лень, постарается под удобным предлогом выудить у него деньги. Он дал Мэй слишком много. За глаза и за уши ей хватило бы и гроута, серебряной монеты, равной четырем пенсам.

Расчувствовался, отдал Мэй единственный леопард, который у него был, а если Энджи узнает об этом... Джим поморщился: о последствиях лучше было не думать. Что сделано, то сделано. Может быть, леопард принесет Мэй счастье...

Джим остановился. Новая мысль пришла ему в голову. А что если Мэй не заснула? С нее станет попытаться проглотить леопард, чтобы понадежней его припрятать. Монета слишком большая — Мэй может поперхнуться и умереть.

Джим быстрым шагом пошел обратно. Должно быть, еще не поздно поменять леопард на гроут, сославшись на собственную рассеянность. Он подошел к полуоткрытой двери и заглянул в комнату. Мэй лежала в постели с закрытыми глазами, положив на грудь сжатую в кулак руку. Две слезы скатывались с ее щек. Нечего было и думать, чтобы заменить леопард на гроут.

Джим открыл дверь пошире, чтобы убедиться в том, что Мэй спит. Дверь скрипнула, Мэй открыла глаза. Джим отпрянул от двери.

— Милорд! — послышался голос девочки. — Прошу тебя, зайди в комнату. Я хочу сказать тебе кое-что.

Джим тяжело вздохнул и вошел.

Мэй сидела в постели, вытянув вперед руку. На раскрытой ладони, поблескивая под солнечными лучами, пробивающимися сквозь окно, лежал леопард.

— Прошу тебя, милорд, — тихо сказала Мэй, — забери его обратно.

— Почему? — удивился Джим. По лицу Мэй снова потекли слезы.

— Я боюсь, что леопард принесет мне несчастье.

— Чепуха! — отрезал Джим, почувствовав, что теперь ни за что не возьмет монету назад. — О каком несчастье ты говоришь? Ничего плохого с тобой не случится. Поверь мне. Ты же знаешь, я — маг.

— А вы с миледи не покинете нас?

— Конечно, мы... — Джим запнулся, запутавшись в собственных мыслях. — Да нет, а почему ты спрашиваешь об этом?

— Мы не хотим, чтобы вы оставили нас. Не только мы с Томом, но и все в замке.

— Но почему?

— Потому что мы любим вас, и тебя, и миледи. Никто в замке не может и помыслить о других господах. Если вы уедете, все пойдет прахом. Вы не оставите нас, милорд?

Джим поежился: на глазах Мэй опять показались слезы.

— Нет, — ответил он хриплым голосом. А что другое он мог сказать? Разве Энджи оставит здесь Роберта? Никогда. А представить себе, что она заберет ребенка с собой, оторвав от мира, в котором он появился на свет и который сулит ему безбедную жизнь, было также немыслимо.

— С чего ты взяла, что мы собираемся вас покинуть? — спросил Джим.

— Вас все любят. Таких хозяев больше нет во всей Англии. Все стараются вам угодить. Однако ты, милорд, в последнее время никого не жалуешь. Вот мы и решили, что ты с миледи собираешься нас оставить. Люди в замке думают не только о себе, но и своих детях. У нас с Томом тоже будут дети, а они смогут чего-то добиться в жизни лишь в том случае, если ты и миледи останетесь вместе с нами. Пожалуйста, милорд, забери леопард обратно — я тогда успокоюсь и буду думать, что все сложится хорошо.

Джим потянулся к Мэй и тихонько пожал ей пальцы.

— Оставь себе леопард, — твердым голосом сказал он. — Обещаю тебе, что мы с миледи вас не покинем. А если случится что-нибудь непредвиденное, даю тебе слово мага и рыцаря, что люди в замке не станут терпеть нужды и лишений до конца дней своих. Теперь ты довольна?