Джулия Джонс - Измена

— Как, без стука? — тонким сердитым голосом вскричал Тавалиск.

— Тут такие новости, ваше преосвященство... — выдохнул секретарь.

— Нет таких новостей, Гамил, которые оправдывали бы столь бесцеремонное вторжение ко мне. Нет их в природе. А теперь помолчи, пока я не прикажу тебе говорить.

Архиепископ взял ближайший плод и раздраженно оборвал листья. Он не собирался жевать их, как какой-нибудь бедняк, — его интересовала только сердцевина. Вместо этого он швырнул ими в Гамила, убедившись предварительно, что они хорошо помаслены, — теплое оливковое масло почти невозможно отмыть от шелка.

Показалась середка, желтая, как моча, и блестящая, как топаз. Он положил немного в рот. Овощ, нежнее которого нет, так и таял на языке.

— Ладно, говори, Гамил. Молчание тебе не к лицу. Ты точно марльсская колбаса — плохо начинен и мяса в тебе мало. — По правде сказать, Тавалиску не терпелось услышать новости, но он не хотел в этом сознаваться.

— Наше ополчение перехватило гонца, следующего в Вальдис, — он вез письмо к самому Тирену.

— От кого? От герцога Бренского? От Баралиса?

— Оно не подписано, и печати на нем нет, ваше преосвященство, но гонец говорит как житель Королевств, и его ливрея расшита золотом.

— Давай сюда письмо. — Тавалиск в волнении вытер руки о собственное платье.

Гамил достал из мешка у себя на боку пергаментный свиток и подал архиепископу. Тот несколько минут изучал его, потом положил на стол.

— Известно тебе, что письмо от Кайлока?

— Я догадываюсь, ваше преосвященство.

— Насколько я понял, он стакнулся с Вальдисом. Тирен шлет рыцарей в Халькус сражаться на его стороне, а взамен Кайлок обещает ордену исключительные права в северо-восточной торговле и долю в военной добыче.

— Я тоже думаю, что договор уже заключен, ваше преосвященство. Не далее как утром я получил донесение из Камле — восемь десятков рыцарей проследовали через город, направляясь на север.

— И наше ополчение пропустило их?

— Нам не оставалось ничего другого, ваше преосвященство. Наши силы рассеяны, а рыцарей было слишком много.

— Гм-м. — Тавалиск обрывал новый артишок. — Вооружены по-военному?

— Боевые кони, доспехи, полный набор оружия.

— Стало быть, едут воевать?

— По всей видимости, ваше преосвященство.

Тавалиск, добравшись до середки, расквасил ее кулаком.

— Да, новый король непредсказуем. Сперва вторжение, потом тайный сговор с Тиреном. Молодой Кайлок — настоящая темная лошадка.

— И что же ваше преосвященство думает предпринять?

— Обнародовать это письмо вряд ли стоит. — Тавалиск отер мякоть с руки. — Оно не подписано, и Кайлок просто отречется от него. — Он налил себе вина. — Однако занятно будет передать его в руки герцога Бренского. Бьюсь об заклад, он и слыхом не слыхивал об этом союзе, и, когда он узнает о нем... всякое может случиться.

— Письмо поставит его в щекотливое положение, ваше преосвященство. Он открыто поддерживает орден, и все подумают, будто это он попросил Тирена помочь Кайлоку.

— Ты совершенно прав, Гамил. Когда эта новость станет общим достоянием, всем покажется, что это герцог тайно стремится поставить Халькус на колени. — Тавалиск выпил вина, приходя все в большее возбуждение. — Аннису и Высокому Граду такое придется явно не по вкусу. Они усмотрят в этом доказательство, что герцог намерен создать на Севере большую империю, куда войдут Брен, Королевства и Халькус, а там, глядишь, и упомянутые два города окажутся в ней.

— Аннис и Высокий Град уже не скрывают, что готовятся к войне, ваше преосвященство. По их улицам открыто маршируют солдаты. На прошлой неделе мы перехватили груз, шедший в Высокий Град: восемь крытых повозок со смолой, серой и негашеной известью.

— Начинка для осадных снарядов, — улыбнулся Тавалиск. — Как интересно! Надеюсь, мы пропустили этот груз?

— После взятия крупной пошлины, ваше преосвященство.

— Пошлины? — Архиепископ поднес бокал к губам и обнаружил, что тот пуст. Неужто он столько выпил?

— За одну повозку взяли, как за три. Это справедливо. Купец не возражал. Он сказал, что следом идут еще караваны.

— Вот как? Видно, Высокий Град всерьез готовится к войне. — Тавалиск провел пальцем по краю бокала. — И понятно, раз он зажат между Халькусом и Бреном.

— Будь письмо подписано, ваше преосвященство, его было бы достаточно, чтобы начать большую войну.

— Она и так начнется, Гамил. С помощью Тирена. Вот Кайлок подходит к столице. Рыцари сидят в Хелче уже пять лет, будто бы ведя переговоры о мире. За такой срок они должны изучить оборону замка как свои пять пальцев. А Тирен наверняка поставляет Кайлоку не только людей, но и сведения. — Бокал выскользнул из руки Тавалиска и со звоном разбился о плиты пола.

Гамил без дальнейших указаний опустился на колени и принялся подбирать осколки около ног архиепископа. Вид сгорбленного Гамила был слишком большим искушением, и Тавалиск поставил ногу на спину секретарю.

— Если рассудить, молодой Кайлок поступил весьма разумно, когда лег в постель с Тиреном. А вот со стороны Тирена это не так уж умно. Он впутался в войну, которую никак не назовешь благородной: в Халькусе убивают женщин и детей, разрушают до основания города. Рыцари не могут не задуматься над правотой своего главы.

— Но они присягнули Тирену на верность, ваше преосвященство, — сказал Гамил, вынужденный стоять на четвереньках, как собака, под пятой архиепископа. — Послушание — один из столпов, на которых держится Вальдис.

— Если бы я нуждался в уроках, Гамил, то пригласил бы ученого, а не слугу. — Тавалиск вдавил каблук в спину Гамила. — Тирен превратил своих рыцарей в наемников — сперва он продавал их услуги Брену, а теперь Королевствам. Столпы столпами, но в Вальдисе должны быть люди, которым не нравится такое положение вещей, и недолгое время спустя они выразят свое недовольство открыто. Никто не поднимает больше шуму, чем эти моралисты.

— Возможно, Кайлок обещал им новообращенных, ваше преосвященство.

Тавалиск снял ногу со спины секретаря — Гамил в кои-то веки сказал нечто умное.

— Ты хочешь сказать: «Сражайтесь за нас, и мы в случае победы все примкнем к вальдисской секте»?

Гамил кивнул и встал.

— Секта, быть может, слишком сильное слово, ваше преосвященство, — ведь вера Вальдиса во многом сходна с нашей, просто они строже соблюдают ее заветы.

— Я вижу, Гамил, ты решил поучить меня заодно и теологии. По-моему, ты ошибся призванием.

— Должен признаться, ваше преосвященство, науки всегда интересовали меня.

— Я имел в виду не науки, Гамил, а должность городского глашатая — это он всегда выкрикивает то, что и так всем известно, — сладко улыбнулся Тавалиск. — Однако тебе пора. Ступай и постарайся выяснить, если ли правда в том, что Тирен метит в религиозные вожди Севера. А письмо перешли с самым быстрым гонцом герцогу Бренскому. Впрочем, нет, не с гонцом — с птицей. Здесь быстрота решает все.