Джулия Джонс - Измена

Мелли было страшно. Впервые со дня их знакомства она поняла, насколько могуществен этот человек. По его слову приходят в движение целые армии. Она всегда это знала, но плохо представляла себе, какая сила стоит за ним. Теперь она чувствовала, что он женится на ней во что бы то ни стало, даже если ему придется волочить к алтарю ее бесчувственное тело.

Настало время сказать ему, кто она. Слишком долго она тянула с этим: идет уже пятый день, как она вернулась во дворец, и вот теперь час пробил — а она, как на грех, чувствует себя как нельзя более слабой. Стремясь овладеть положением, она не спеша взяла бокал с поставца и с нарочитой плавностью снова заняла свое место на ковре. Переборов желание осушить бокал одним глотком, она лишь пригубила вино.

— А по какой причине вы могли бы изменить свои планы?

Лицо герцога был непроницаемым. Рука покоилась на рукояти меча.

— Когда вы узнаете меня лучше, Меллиандра, вы убедитесь, что я не люблю играть в игры. Говорите, пока я не вышел из терпения.

Это было не совсем то, на что надеялась Мелли, но она всю жизнь провела среди вспыльчивых мужчин — все люди Мейбора отличались этим свойством — и потому не сробела.

— Позвольте сказать вам: я не та, кем вы меня считаете.

Какая-то странная улыбка прошла по лицу герцога и тут же пропала.

— Продолжайте, — сказал он.

— Мой отец — не лорд Лафф, и я вполне законная дочь. — В голосе Мелли зазвучала гордость. — Мой род в Королевствах уступает только Кайлоку. Мой отец — Мейбор, владетель Восточных Земель.

Она не знала, чем ответит на это герцог — недоверием, разочарованием, яростью, — но ждала, что он проявит хоть какое-то чувство. Между тем он остался спокоен — до такой степени, что даже отпил немного из своего бокала. Вытерев губы кулаком, он спросил:

— Каким же образом вы оказались здесь?

Мелли уже приготовила свой рассказ.

— Я поссорилась с отцом и убежала из дома. И только я поняла свои заблуждения и собралась вернуться ко двору, как Фискель — работорговец — похитил меня. — Рассказ получился суховат, и он добавила с жаром: — А вам-то, собственно, что за дело? Вы мне не сторож.

— Но я человек, за которого вы согласились выйти замуж. — Герцог повернулся к ней спиной, и Мелли воспользовалась случаем, чтобы как следует хлебнуть вина. Ее изумляло спокойствие, с каким герцог принял это известие. Обернувшись к ней снова, он произнес: — Не могу сказать, что ваше признание меня удивило. Я с самого начала не мог найти в вас даже следа униженности, которая обычно отличает незаконнорожденных. Напротив, я видел женщину, привыкшую к богатству и власти. Я не сомневаюсь в том, что вы дочь Мейбора.

— И это не влияет на ваше мнение обо мне?

— Нет — ведь я женюсь на вас, а не на вашем семействе.

— Вы сердитесь?

— Нет. Вы лгали, чтобы защитить доброе имя своей семьи, а после уже не могли отказаться от своей лжи. Хочу надеяться, что и я когда-нибудь заслужу столь непоколебимую преданность.

Мелли не верила своим ушам. Герцог сам подыскивает для нее оправдания! Да еще какие благородные! Этому есть только одно объяснение: он на самом деле любит ее.

Герцог подошел, и на сей раз Мелли позволила ему ступить на ковер. Он взял из ее руки бокал и швырнул в камин, разбив о решетку. Держа Мелли за руку, он опустился перед ней на одно колено.

— Послушайте, Меллиандра. Мне нужны вы, и только вы. Я нелегко принимаю решения, и нужно нечто большее, чем мелкий обман, чтобы заставить меня переменить их. С первой женой мы были помолвлены со дня рождения, поэтому вы единственная женщина, чьей руки я просил. А теперь, когда вы дали согласие, мне не терпится поскорее сыграть свадьбу. — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Я умею прощать, но долго ждать не умею.

Все смешалось в Мелли: удовольствие, гордость, изумление. Ни один из поступков герцога не произвел на нее такого впечатления, как равнодушие, проявленное им к ее происхождению. Ему все равно, богата она или бедна, законная дочь или внебрачная. Этот человек, владеющий огромной властью так же легко, как другие — мечом, хочет взять ее в жены. Она стала перед ним на колени, поднесла его руку к губам и сказала:

— Я выйду за вас так скоро, как вы захотите.

Он заключил ее в объятия и поцеловал в губы своим тонким ртом, за которым чувствовалась твердость зубов, но тут же отстранился.

— Я должен идти. Нужно сделать распоряжения. Думаю, мы объявим о нашем браке на празднике первой борозды. — Он встал и принялся расхаживать по комнате. — Тогда с благословения Церкви мы через месяц сможем пожениться.

Мелли осталась на месте, и его слюна медленно сохла на ее губах. Его уход разочаровал ее. Что-то всколыхнулось в ней от его близости, и она чувствовала себя обделенной.

— Я пришлю к вам Бэйлора. О платьях, украшениях и прочем договаривайтесь с ним. Оставляю все это на ваше усмотрение.

— Могу я уведомить своих родных? Новая мимолетная улыбка.

— Думаю, пока не стоит.

— Могу ли я свободно ходить по дворцу?

— Нет. Пока о помолвке не будет объявлено, вы будете видеться только с Бэйлором, Таулом, вашей горничной и со мной. — Спохватившись, как видно, что говорит слишком резко, герцог добавил: — Потерпите еще немного, любовь моя. После праздника первой борозды все переменится.

Мелли провела пальцами по ковру. Издали казалось, будто на нем изображены цветы, но вблизи было видно, что это не цветы, а искусно вытканные цепи.

— Если меня долго держать взаперти, я ведь и убежать могу. — Она говорила почти всерьез. После первого восторга ею снова овладели сомнения. Почему он прячет ее от двора? И почему так торопится со свадьбой? Да, она верит, что он любит ее, но он слишком расчетлив, чтобы руководствоваться юношеской пылкостью. Глядя, как он шагает по комнате и думает вслух, можно подумать, что он обдумывает военную кампанию, а не свадьбу.

— Обещаю — вам не придется долго ждать, — сказал он, подойдя к ней, как она сразу поняла, с прощальным поцелуем.

— Скажите — то, что я родом из Королевств, как-то повлияет на брак вашей дочери и Кайлока?

Герцог окинул ее долгим, пристальным взглядом.

— Этот брак состоится, как и было задумано.

Она спрашивала совсем о другом, и он это знал — а потому поспешил ретироваться, не дожидаясь новых вопросов.

— Я должен идти, у меня назначена встреча. Завтра Бэйлор сводит вас в сокровищницу, чтобы вы могли выбрать кольцо. — Он сухо поклонился и вышел.

Мелли снова опустилась на ковер. Встреча с герцогом оставила ее неудовлетворенной. Она подозревала, что ее ловко обошли, но не могла понять, в чем дело. Ведь герцог простил ей ее ложь и ему как будто все равно, знатная она дама или незаконная дочь. С глубоким вздохом Мелли встала. Возможно, она видит хитрость там, где ее нет. Герцог любит ее, хочет на ней жениться, а если он собирается ускорить брак из-за политики, то не такой уж это непростительный грех. Нельзя упрекать его за то, что он всегда и во всем остается главой государства.