Елена Звездная - О мстительных некромантах и запрещенных артефактах

В этот момент гештьяра ударом хвоста свалила Гархша! Некроманты взревели! Адептки визжали «Ядаааа!», парни орали «Вставай», но ящерица не позволила горгуллу подняться — удар! Удар! Ещё удар! Чистая победа!

Гештьяра наступила лапой на грудь поверженного врага, вскинула голову и посмотрела на помост. И вслед за ней абсолютно все повернулись и посмотрели на мрачного Дастела, который стоял на краю, сложив руки на груди. Кивок. Он просто кивнул ей, и Яда начала действовать. Мгновенно схватила горгулла за горло и стремительно потащила с полигона. В ворота она его выбросила.

То есть проигравшие долой с поля?!

Мне вдруг стало очень-очень нехорошо. Взглянула на Гобби — моя нежить втихаря закапывалась в землю. До него тоже дошло!

А вокруг стало тихо. Очень-очень тихо. И в этой торжественной тишине к стоящей в воротах Яде величественно подошли Культяпка и Коготь. Они встали рядом, действительно как команда. Громадная хищная, наделённая магией нежить, вырвись такой монстр из-под контроля — мог бы запросто уничтожить половину города и спровоцировать не одну волну умертвий. И вот сейчас, когда они стояли такие гордые и с видом победителей, почему-то отчетливо ощущалась эта тонкая грань между подчинённой и неподчинённой нежитью. И как-то сразу начинаешь чувствовать ответственность за то, что ты некромант. Что ты способен поднять, вдохнуть жизнь, подчинить и держать в подчинении вот такое. Да, определённо начинаешь гордиться своей профессией в подобные моменты.

— Мёртвые игры завершены! — прогремел глас распорядителя.

И все зашумели! Послышались крики, свист, овации, признания в любви к Норту Дастелу и вопли: «Яда, ты лучшая!».

А нежить плавно, слаженно и величественно шагнула за ворота, выступая перед толпой. Что примечательно — никто из восторгающихся не бежал обниматься с победителями, а визжащие про «Ты пусечка!» девушки, даже не подумали тискать свою обожаемую ящерку. Нет, я их понимала, конечно, обниматься с нежитью — то ещё удовольствие, но всё же, зачем тогда так кричать, или это у них особый вид платонического обожания?!

В любом случае лично я была счастлива, что всё закончилось, ещё очень радовал факт отмены на сегодня лекций, так что имелась возможность вернуться в общежитие и поспать. Вот просто лечь, вытянуться на постели и выспаться… Так что я в нетерпении взирала на ректора и распорядителя, которые в данный момент проводили странную процедуру — всех нас накрывал купол синеватого цвета, прозрачный и магический. Нет, я не испугалась — артефакт Кхада обнаружить нереально, он впитывает поисковые заклинания, так что в этом проблемы я не видела. Но удивило другое — некроманты вновь стихли, явно чего-то ожидая.

И дождались:

— Адепты Некроса, двести семьдесят шестые Мёртвые игры завершены! Встречайте ваших победителей!

Но все и так, похоже, знали, кто победитель.

— Норт Дастел! — объявил распорядитель.

Некроманта мгновенно окутало синим сиянием. Мне же стало немного обидно — то есть дралась Яда, а победитель Норт? Где справедливость?!

— Дан Шей!

Рыжий встал рядом с глазастым, и его тоже окутало сиянием.

Ну и в общем дальше даже скучно, ибо рядом сто процентов встанет носатый.

— И наш последний победитель, — начал распорядитель, и над полигоном пронеслось: — Риа Каро!

Я всё ещё стояла с кислым выражением лица, ожидая банального развития событий, и до меня как-то не сразу дошло произошедшее. Даже когда куда-то в глубину сознания бухнулось это «Риа Каро», я всё ещё ждала другого имени. И когда синее сияние охватило, выделяя из толпы, тоже ждала. И даже когда ропот послышался, а носатый вытаращился на меня, чуть подавшись вперёд, я всё ещё не верила. Ну реально, какой из меня победитель?! А потом случилось страшное — адепты заговорили, загомонили, послышались вопли, и все повернулись к полигону.

Там, у ворот, стоял мой Гобби! Да что там стоял — он возвышался на полтора метра от земли, зато гордо выпятив грудь и явно ожидая поздравлений! А после и вовсе вскинул руки, сцепил над головой и, потрясая этим, начал… требовать признания. Невероятное заключалось в том, что ему кто-то даже похлопал! Приободрённый Гобби изящно поклонился в направлении тех редких и уже смолкших аплодисментов, как актёр на премьере.

Это был шок!

У меня. У ректора и распорядителя! У всех! Коготь, Культяпка и Яда стояли с отвисшими от такой наглости челюстями! Адепты потрясённо взирали на зомби! А Гобби настойчиво требовал внимания, как победитель Мёртвых игр, и корчил рожи орку, дракону и гештьяре. Он действительно рожи корчил, а ещё язык показал. Ящерице!

Именно в этот миг я осознала неизбежность смерти!

Просто таки похоронный марш заиграл где-то на задворках души. Нервно сглотнула, огляделась — все, вот абсолютно все переводили взгляды с меня на Гобби, а потом с Гобби на меня. Я бледнела, нежить блаженствовала. Нет, теперь я точно знаю, за что его все били!

В этой ситуации я могла сделать только одно — решительно растолкав потрясённых адептов, я подошла к воротам, вступила на полигон, подлетела к Гобби и, схватив его за руку, поволокла за собой, как дитя неразумное.

— Ыы! — запротестовал Гобби.

— Гетьяр хавеш Экаяййа, — прошептала едва слышно, активируя вторую фазу действия амулета Кхада.

Зомби дернулся, зашипел будто от боли, но мне утешать его было некогда:

— По крайней мере, если меня теперь и убьют, ты всё равно выживешь.

— Ыыы? — вопросил Гобби, накрыв рукой область груди, ту, по которой сейчас незримым под одеждой пятном ртути расплывалась вся впитанная на полигоне сила.

— Да, амулет жжёт, — подтвердила я, надеясь, что правильно растолковала его мычание.

Рискованно и весьма, с кем-то живым я бы не рискнула никогда, но в том то и дело — меня после случившегося действительно прибить могут, а так хоть Гобби останется. А вообще мне страшно было. Очень-очень страшно и стыдно так, что боялась глаза поднять. Так и шла, волоча паясничающего Гобби, перешедшего к одариванию окружающих леди воздушными поцелуями и игнорирующего моё состояние.

И вот в очередной раз после оборачивания я повернула голову и уткнулась носом в чёрную мантию.

— Поздравляю с победой, адептка Каро, — величественно произнёс наш ректор.

Мне со стыда хотелось сгореть.

Осторожно подняв голову, я взглянула в суровое лицо. Лорд Гаэр-аш мрачно взирал на меня с высоты своего роста. Вообще он хороший, по крайней мере так говорили, но вот с кем и когда ректор изволил быть хорошим, никто не знал. Не с адептами точно. И не с преподавательским составом. И не с начальством. И даже с королем, говорят, ничего хорошего у них не происходило… А кому улыбается в одно прекрасное утро проснуться в семейном склепе, лежа в собственном гробу? Вот и меня вовсе не удивляет, что лорд Гаэр-аш ныне персона нон-грата при дворе.