Харитон Мамбурин - Припарка мёртвому

Владыка прошелся туда-сюда еще несколько раз, выравнивая дыхание. Розововолосая безрукая девушка уже сидела, находясь куда ближе к смерти, чем к жизни. Физические травмы для мага ее уровня, с ее Восприятием, были почти невыносимым испытанием, но разнос, получаемый от единственного и неповторимого начальства, был невыносим совсем.

— В общем так, — постановил Харасеки Акира, так же известный среди народа Нихона как Зеленый Император, — Ты возвращаешься к нашим проектам, Митсуруги… после того, как возродишься с руками. Ни на шаг в сторону, никакой инициативы. Ситуацию с Акахиро и Джаргаком будут решать компетентные в этих вопросах разумные. То есть — я, Департамент Безопасности, Департамент Внешних Сношений, Казначейство.

— Ваше Величество! — вскинулась девушка так, что ее волосы взметнулись невесомым облаком розового, — Я нижайше молю у вас дозволения исправить свои ошибки!

Император остановился на полушаге и побледнел, будто бы получив удар под дых. Медленно, с неверящим видом, он развернулся к волшебнице, похожей на мертвенно-бледную куклу, выдохнул:

— Митсуруги… видишь это? — он продемонстрировал предплечье левой руки, по которой начали расползаться темные пятна — верный признак подступающей аллергии. Его собеседница широко раскрыла в ужасе глаза.

Она потратила всё доступное время своего правителя.

— Через пятнадцать минут, госпожа Митсуруги, — начал цедить нихонец, — Я желаю любоваться вашим безжизненным телом, свисающим с ветвей вооон той сливы. Искренне рекомендую вам уложиться и развлечь меня в процессе. Если удачно повеситесь без помощи рук на одной магии, то я буду склонен считать, что не слышал, как вы изъявили желание совершить еще больше ошибок в своей самодеятельности.

— В…

— Время пошло!

Глядя вслед убегающей из дворца девушке, Акира с облегчением вздохнул, чувствуя, как неумолимые челюсти аллергической реакции начинают разжиматься. Надо же было так бездарно потратить время.

«Исправить ошибки» …

Император уселся за свой рабочий столик, совершенно не обращая внимания на прыгающую вокруг его любимого сливового дерева волшебницу. Та, обнаженная до исподнего, держала в зубах свитую из собственного кимоно импровизированную веревку и прилагала все возможные усилия для того, чтобы выполнить порученное ей. Свое внимание бессмертный монарх посвятил куда более важным вещам — ему срочно нужно было написать и отправить два письма.

Первое из них адресовалось некоему старому товарищу и содержало в себе поздравления с успешно выполненной миссией, пару теплых слов и ряд поручений. Сарказм по теме сердечных привязанностей нихонец отложил до срока личной встречи с Акахиро Рю.

Второе письмо было куда более деловым. Харасеки Акира мастерски сплетал и интерпретировал известные ему факты, составляя инструкцию для одного из отделов собственного правительства. Нихону требовалось составить вполне определенный портрет массового убийцы по имени Кирн Джаргак, а затем — поделиться этим портретом с миром.

Зачем делать самим то, что за тебя с радостью сделают остальные?

Деньги являются божеством лишь для тех, чьи желания и потребности не выходят за определенные и весьма низкие рамки. Проще говоря, за деньги можно получить лишь то, что тебе всего лишь согласны продать. Большинству разумных этого хватает. Еще бы, они тратят большую часть жизни на работу и сон, чтобы иметь деньги на покупку еды и выращивание потомства. В моих глазах это всегда было похоже на некий извращенный гибрид жертвы и самоубийства — мол, а вдруг у потомства пожить получится?!

Но, увы, такие разумные обычно ничего не решают. Просто живут своими жизнями, работая шестеренками в великой системе цивилизации. А вот когда речь заходит о чем-либо… эдаком, золото чаще всего молчит. Впрочем, если желаемое нельзя получить с помощью булата, сиречь насилия, остается еще один, куда как желанный вид валюты — услуги.

Я выдохнул белое облако дыма, хрустнул шеей и потрогал ногой стоящий около меня мешок. Тот дёрнулся, забурчав нечто определенно нецензурное.

— О, ты уже тут! Приятный сюрприз! — раздавшийся женский голос сюрпризом для меня не стал. Благодаря своему Восприятию, я метров за сто услышал шум травы под ногами тех, кто шел к этому полуразвалившемуся охотничьему домику. Их-то я и ждал.

Разумных было трое — женщина эльфийской расы и двое людей в сопровождении. Все трое были бессмертными, такими же, как и я, но сама эльфийка выгодно отличалась как от своей свиты, так и от меня, скрытого под плащом анонимности. Её Статус был девственно чист на правонарушения. Что совершенно не мешало ей именно этими самыми правонарушениями и заниматься.

— Пунктуальность — весьма редкое качество среди исполнителей в этих краях, — улыбнулась эльфийка, тут же кивнув на мешок с вопросом, — Там тот, о ком я думаю?

— Понятия не имею, о ком ты думаешь, — пробурчал я, продолжая курить, — Но в мешке тот, кого вы заказывали.

— Проверь, — теперь это был приказ одному из ее спутников. Мужчина в потертой разношенной коже, щеголяющий брутальной щетиной и почти полуметровым узким кинжалом на поясе, сделал лишь шаг в моем направлении, остановившись от моего жеста.

— Не нужно… лишних движений, — попросил я напрягшуюся троицу, — В направлении ко мне — тем более. Сам всё покажу.

Ни у кого из всех трех не было даже сто пятидесятого уровня, не говоря уж о полностью вложенных свободных характеристиках, но я прекрасно помнил, кто и на чем вертел мамонтов и саблезубых тигров еще на старушке Земле. Человек стал царём природы вовсе не потому, что был быстрее и сильнее других.

Ткань спала, явив скрытое — бешено моргающего и злого как сто тысяч демонов половинчика, почти сжевавшего выделенный мной ему кляп. Смертный был в самом расцвете сил, хорошо упитан, энергичен и, кажется — расстроен. Под удобной мягкой мантией с богатой вышивкой половинчик носил чрезвычайно пристойный замшевый костюм. Я водрузил на нос половинчику извлеченные из кармана собственной куртки очки с зеленоватыми стеклами и, довольный, отступил чуть в сторону, позволяя визитёрам как следует рассмотреть бывшего обитателя мешка.

— То, что нужно, — с удовлетворением в голосе произнесла эльфийка. Оба ее сопровождающих вторили ее словам кивками и радостными улыбками. Я лишь удивился — на вопрос, как бессмертные могут испытывать искренние эмоции даже спустя 92 с половиной года от Начала, у меня ответа не находилось. Бессмертная тут же полюбопытствовала, — Как всё прошло?

— Гладко, — пожал плечами я. Подумал и уточнил, — Хвоста нет.

Под «гладко» я подразумевал совершенно наглый влёт на третий этаж Урийского университета словесности герцогства Хорн и похищение этого самого полурослика прямо от доски, где он вёл лекцию, но к чему скромничать? Гладко влетел, гладко вылетел. Никто и мяукнуть не успел, включая жертву. А уж броситься за мной в погоню… нет. Вряд ли во всём мире найдется хотя бы десяток существ, умеющих летать с такой же скоростью.