Дэвид Эддингс - Рука судьбы. Владычица магии. Волшебный гамбит [компиляция]

— Все в порядке, — успокоил его Гарион. — Я сумею её открыть.

Волк вопросительно посмотрел на Гариона.

— Как ты узнал про пещеру? — спросил он. Гарион растерялся.

— Не знаю, — беспомощно выговорил он. — Я знал — и все. Кажется, последние день два я чувствовал, что мы к ней приближаемся.

— Это как-то связано с тем голосом, который говорил с Марой?

— Не думаю. Вроде его сейчас со мной нет, и о пещере я узнал как-то иначе. Мне кажется, это идет от меня, а не от него, только вот как, не знаю. У меня такое чувство, словно я всегда про неё знал — только не ощущал этого, пока мы к ней не приблизились. Ужасно трудно объяснить. Тетя Пол и господин Волк обменялись взглядами. Волк явно собирался спросить что-то еще, но тут из дальнего конца пещеры послышался стон.

— Помогите мне кто-нибудь, — торопливо сказал Хеттар.

Одна из лошадей стояла на дрожащих ногах, которые, казалось, вот-вот подломятся. Дыхание её было частым, прерывистым, бока раздуты. Хеттар стоял рядом, поддерживая её.

— Сейчас ожеребится, — сказал он.

Они быстро подошли к кобыле. Тетя Пол сразу взяла все в свои руки и принялась быстро отдавать приказы. Кобылу опустили на пол, Хеттар и Дерник занялись ею, в то время как тетя Пол налила воды в котелок и поставила его на огонь.

— Мне понадобится место, — сказала она выразительно, открывая мешочек, в котором хранила травы.

— Почему бы нам не убраться подальше? — предложил Бэйрек, опасливо глядя на тяжело дышащую лошадь.

— Отличная мысль, — согласилась тетя Пол. — Ты, Се'Недра, останься. Мне потребуется твоя помощь.

Гарион, Бэйрек и Мендореллен отошли на несколько шагов и сели, прислонясь спинами к сверкающей стене. Силк и господин Волк продолжали исследовать пещеру. Глядя на Дерника и Хеттара возле кобылы, на тетю Пол и Се'Недру у огня, Гарион впал в какое-то забытье. Пещера давно притягивала его, это несомненно, и даже теперь он ощущал её воздействие. Он никак не мог сосредоточиться на происходящем с кобылой и со странной определенностью чувствовал, что найти пещеру было лишь первой частью чего-то очень важного. Что-то еще ему предстояло сделать, и теперешнее состояние готовило его в некотором роде к этому предстоящему действию.

— Сознаться в сем нелегко, — горестно говорил Мендореллен. Гарион взглянул на него. — Однако, ввиду отчаянности нашего предприятия, — продолжал рыцарь, должен открыто покаяться в великом моем пороке. Может статься, что порок сей, коий есть трусость, в час грозной опасности побудит меня к бегству, и жизни ваши окажутся в смертельной опасности.

— Ты придаешь этому слишком много значения, — сказал Бэйрек.

— О нет, милорд. Призываю вас тщательно рассмотреть мое дело и определить, достоин ли я продолжать с вами путь. — Он начал со скрежетом подниматься на ноги.

— Куда ты? — спросил Бэйрек.

— Я намереваюсь отойти в сторону, дабы вы могли спокойно обсудить это.

— Сядь, Мендореллен, — раздраженно сказал Бэйрек. — Я не скажу за твоей спиной ничего такого, чего бы не сказал в глаза.

Кобыла, лежавшая близко к огню, положив голову на колени Хеттара, снова застонала.

— Готово лекарство, Полгара? — спросил олгар встревоженно.

— Не совсем, — ответила она и повернулась к Се'Недре, которая тщательно растирала ложкой в чашке сухие листья. — Разотри их получше, милая, — велела она.

Дерник стоял рядом с кобылой, положив руки на её раздувшийся живот.

— Нам, может быть, придется разворачивать жеребенка, — сказал он серьезно. — По-моему, он пытается идти неправильно.

— Не делайте ничего, пока не испробуете это, — сказала тетя Пол, аккуратно пересыпая серый порошок из глиняного горшочка в булькающую воду. Она взяла чашечку с листьями у Се'Недры и, помешивая воду, высыпала и их.

— Думаю, милорд Бэйрек, — настаивал Мендореллен, — что ты без должного внимания отнесся к сказанному мной.

— Я все слышал. Ты сказал, что как-то раз испугался. Тут не о чем беспокоиться. С каждым это время от времени случается.

— Я не могу этого вынести. Я живу в постоянном страхе, не ведая, когда это вернется и вновь лишит меня мужества.

Дерник поднял глаза от кобылы.

— Ты боишься страха? — спросил он удивленно.

— Тебе не понять, что это такое, любезный друг, — отвечал Мендореллен.

— Живот напрягается, — сказал Дерник. — Во рту делается сухо, и кажется, что сердце кто-то сжал в кулаке.

Мендореллен моргнул.

— Это случалось со мной так часто, что я точно знаю, как это бывает.

— С тобой? Ты — один из самых смелых людей, которых мне доводилось встречать. Дерник криво усмехнулся.

— Я — простой человек, Мендореллен, — сказал он, — а простые люди живут в постоянном страхе. Разве ты этого не знаешь? Мы боимся непогоды, боимся сильных людей, боимся ночи и рыскающих во тьме чудовищ, боимся состариться и умереть. Иногда мы даже боимся жить. Простые люди боятся почти каждую минуту своей жизни.

— Как вы это выносите?

— Разве у нас есть выбор? Страх — это часть жизни, Мендореллен, и это наша единственная жизнь. Приходится привыкать. Когда он становится для тебя обычным, как старая рубаха, ты просто-напросто перестаешь его замечать. Иногда немного помогает смех.

— Смех?

— Он дает страху понять, что ты знаешь о его существовании, но не сдашься и будешь действовать наперекор ему. — Дерник посмотрел на свои руки, которыми тщательно растирал лошадиный живот. — Некоторые бранятся и бахвалятся, продолжал он. — Полагают, это дает тот же результат. Каждый находит свой способ борьбы со страхом. Я лично предпочитаю смех. По мне, это самое уместное.

Мендореллен внимательно и задумчиво слушал Дерника, старательно вникая в смысл его слов.

— Я обдумаю это, — сказал он. — Возможно, любезный друг, я обязан тебе больше чем жизнью за доброе твое наставление.

Кобыла вновь издала утробный, душераздирающий стон. Дерник встал и принялся закатывать рукава.

— Жеребенка придется повернуть, госпожа Пол, — сказал он решительно. — И немедленно, не то мы потеряем и жеребенка, и кобылу.

— Позволь мне прежде дать ей лекарство, — отвечала тетя Пол, остужая холодной водой кипящий котелок. — Подержи ей голову, — сказала она Хеттару.

Хеттар кивнул и крепко обхватил руками кобылью голову.

— Гарион, — сказала тетя Пол, ложкой вливая лекарство в лошадиный рот, почему бы вам с Се'Недрой не отойти к Силку и твоему деду?

— Приходилось ли тебе прежде поворачивать жеребенка, Дерник? — озабоченно спросил Хеттар.

— Жеребенка — нет, а вот телят приходилось частенько. Лошадь не так уж сильно отличается от коровы.

Бэйрек быстро встал. Лицо у него казалось зеленоватым.

— Я пойду с Гарионом и принцессой, — сказал он громко. — Не представляю, чтобы от меня был здесь какой-нибудь толк.