Елена Звездная - Жена воина, или любовь на выживание [СИ]

Когда мы вернулись в дом повелителя Иристана, я получила всё, о чём просила — лабораторию, комнату с двумя кроватями, системы жизнеобеспечения и еду для Икаса. И даже то, о чём попросить не решилась — отсутствие Эрана. Единственное, что сделал тар-эн по возвращению — отвёл меня в спальню, где система наподобие гелликса, только стационарная и без использования видимого спектра излучения, вмиг залечила все мои царапины, ссадины и порезы. После чего воин отступил и больше ко мне не прикасался. А я на него не смотрела. И поговорить мы тоже не смог ли, Эран только спросил:

— Зачем ты это сделала?

А я вместо ответа, сказала:

— Ты всё знал.

И больше говорить было не о чем.

Я быстро вымылась, переоделась и ушла кормить Икаса, а Эран остался в спальне, сложив руки на груди и глядя в окно. На кухне со мной не говорили. Возможно, злились, а возможно, потому что я… плакала. Сидела за столом, смотрела в тарелку и молча вытирала слёзы. Есть не могла и не хотела. Запах мяса душил, хотя и был другой, более правильный, чем там, в подземелье, и Икасик ел с удовольствием, а хейры сидели у двери с виноватыми мордами. Им тоже мясо дали, но зверюги не ели.

Щёлкнул сейр. Торопливо достала, увидела на экране сообщение «Информация найдена» и мысленно усмехнулась. Вообще, то, что я сейчас делаю запрещено законом. Более того, системы информационной защиты галактического союза взлом базы института Языковедения явно отследили, и будь я сейчас на Гаэре в университете — грозило бы мне отчисление, а так… Нет, ну я сомневаюсь, что кто-то попытается предъявить претензии Иристану.

Зря сомневалась, не успела я толком открыть базу, как вошёл Эран. Заметив его приближение краем зрения, я продолжила свои противозаконные действия. Тар-эн подошёл, понаблюдал за тем, как стремительно я просматриваю научные работы по древним языкам ушедших цивилизаций и произнёс:

— Представители службы ИЗГ вежливо интересуются, что конкретно мне понадобилось в Институте Космического Языковедения.

Надо же, таки поинтересовались. Вообще служба информационной защиты это серьёзно, но Иристан, насколько я поняла, гораздо серьёзнее, так что тихо отвечаю, не отрываясь от работы:

— Эм…

Умный ответ, знаю. Повелитель Иристана помолчал, затем произнёс:

— Насколько я понимаю, подобное является уголовно наказуемым на Гаэре.

Образцовый кадет космического университета, опять дал очень умный ответ:

— Ага.

Тар-эн тяжело вздохнул и молча протянул мне чёрный сгусток. Я уже знала, что это такое, у Дьяра было нечто подобное. Так же молча взяла, растянула, зафиксировала, созданный экран подключила к сейру, и теперь просматривать информацию было гораздо удобнее, как и загружать информацию. Первым загрузила изображение трупа эйтны и надпись над ней, надпись выделила, увеличила, и задала поиск по базе института языковедения. Ну и пока система работала, осторожно встала, обошла Эрана, и, скомандовав Икасику «Догонишь», отправилась в лабораторию.

Но не успела выйти из кухни, как вслед мне донеслось:

— «Не хочу».

Остановилась и, не оборачиваясь, спросила:

— Что?

— Слово, нацарапанное над трупом, означает «Не хочу».

Постояла, постучала пальцем по косяку двери и, так же не оборачиваясь, заметила:

— Слушай, вот меньше всего верится, что перед смертью кто-то будет корябать «Не хочу».

Промолчал. Я неохотно развернулась, посмотрела на него и заметила, что в кухне мы уже одни. Когда ушли женщины я даже не заметила, и теперь здесь находились только я, Эран, Икас торопливо доедающий, и хейры у которых как и у меня аппетита не было. И стоило осознать, что мы с воином практически наедине, так сразу захотелось уйти подальше. Как можно дальше. Я вообще пожалела, что вернулась. Не то чтобы выбор был, но и возвращаться не следовало.

— Мне не понравился твой поступок, — вдруг тихо произнёс повелитель Иристана, но прозвучало угрожающе.

— Я буду вести себя так, как считаю нужным, — так же тихо, но жёстко и решительно ответила я.

Воин не отреагировал никак, однако напряжение теперь чувствовалось отчётливее, даже Икасик перестал есть.

— Ты полагаешь, что влечение было навязанным? — вопрос Эрана прозвучал ровно.

Сказать или не сказать? Перед глазами пронёсся тоннель, расписанный влюблёнными девочками, надписи, рисунки, поцелуйчики. И глядя в пол, я едва слышно ответила:

— Да.

— Это не так, — зло возразил тар-эн. — Я проверил, твоё влечение не было лишающим разума. Ты не вела себя как эйтны. Ты не сходила с ума, не настаивала, не требовала.

Оторвав взгляд от пола, взглянула на Эрана. Он казался совершенно спокойным, вот только собранность настораживающая, и взгляд цепкий, проницательный, ловящий каждый мой жест, отслеживающий мимику и эмоции. Эран что-то знал, но пытался понять, известно ли это мне и вообще что мне удалось выяснить. А сам говорить ничего не собирался. Совсем.

Пришлось быть откровенной мне.

— Я кадет S-класса, Эран, и поэтому смогла сдержаться, взять эмоции под контроль и уйти, несмотря на сводящее с ума желание на тебя… наброситься. А по сути… первое, что я испытала, увидев тебя — желание. Сбивающее с ног, лишающее чувства достоинства и уважения к себе невероятное желание.

Хотелось ещё много чего сказать, но я замолчала, вновь отведя взгляд от воина.

— Женщины испытывают желание к тар-энам, это нормально, — хрипло произнёс Эран.

К чему это было сказано? Видимо чтобы что-то доказать мне, вот только:

— Да, мне показывали, — едва слышно ответила воину. — Вот только на меня это ни на Гаэре, ни здесь не подействовало. Ты оказался единственным; при взгляде на которого у меня напрочь снесло крышу, единственным, — рядом с кем я забывала обо всем.

На этот раз Эран молчал дольше, затем тяжело вздохнул и напомнил:

— Ты сказала иное, Кира. Что не только желание.

Что я могла ответить? Что меня восхитило и потрясло его благородство? Что откровенно подкупает честность? Что помимо желания, есть что-то ещё, что заставляет дико сожалеть при одной мысли, что я не смогу с ним быть. Что я всё-таки влюбилась, и засыпая вчера рядом с ним, чувствовала себя самой счастливой? Вчера… ночью заявилась тень и весь кайф испортила. Всё испортила. Абсолютно всё. А любые проявления чувств к Эрану у меня сейчас чётко ассоциируются с обрисованным тоннелем, надписями, цветочками и поцелуйчиками тех безумно влюблённых девочек, которые скорее всего уже давно обезображены мутацией эйтны!

— Нестабильный атом!

— Я вижу, что ты уже приняла решение, — пугающе спокойно произнёс Эран,

Молча кивнула в ответ.

— И я так понимаю, оно не в мою пользу, — тон всё так же убийственно спокоен и что-то нехорошее определённо промелькнуло.