Елена Звездная - Жена воина, или любовь на выживание [СИ]

И я вовсе не ожидала от неё прозвучавшего вдруг вопроса:

— Ты сказала, что влюблённость в Повелителя была наваждением шейсов, тогда ответь, что ты сейчас испытываешь к Эрану Дард Аэ?

Вопрос, поставивший меня в тупик. Но в то же время, мне, только что фактически пережившей смерть, вдруг стало отчётливо ясно:

— Я люблю Эрана, мам.

Она вздрогнула, подняла на меня печальный взгляд зелёных глаз. Несколько долгих томительных минут смотрела, продолжая успокаивающе гладить Аравана, затем тихо спросила:

— Насколько ты его любишь, Кирюш?

И я поняла странное:

— Не настолько, чтобы отказаться от своей мечты…

Мама кивнула и тихо продолжила:

— Ты всегда мечтала летать в армаде адмирала Айрона Вейнера, Кирюш, и я надеялась, что смогу увидеть тебя в мундире с символикой Илонесской армады… Хотела встречать тебя на космодроме, после очередной победы. Ты ведь S-класс, Кира, ты одна из лучших на потоке, ты входишь в двадцатку кадетов всего Космического университета, ты так долго к этому шла… Не отказывайся от мечты, Киран, поверь, ни один мужчина этого не стоит. И ты не простишь сама себе, если не попытаешься, пойми.

Я это понимала. Понимала отчётливо. Я действительно с детства представляла себя, стоящую в рубке управления в чёрном мундире капитана и отдающую чёткие лаконичные приказы. И с момента подготовки к поступлению в университет, я мечтала попасть под командование адмирала Вейнера, или как его ещё называли Тирана Вейнера. Самый безжалостный, самый независимый из адмиралов содружества, гроза пиратов, победитель всех битв, в которые вёл свою армаду — мечта, а не руководитель. Но и отбирал адмирал Вейнер только самых лучших, вот почему уровень S-класса практически гарантировал мне место на одном из его кораблей. И я бы добилась места капитана в Илонесской армаде, несомненно, Я добилась бы, но сейчас…

— Мам, а что будет с Эраном? — тихо спросила я.

— Ничего, — мама усмехнулась. — Возьмёт себе ещё парочку жен. Он мужчина, Киран, он тебе замену быстро найдёт.

Возможно, я возразила бы маме, но… откровенно говоря, последние пару дней в доме Эрана не впечатлили вовсе. Скучно, напряжённо, заняться нечем, обычаи странные… И в то же время это его искреннее «Сердце моё»…

— Я спать, — решительно объявила маме. — Утром буду думать.

Она ничего не сказала.

Поначалу. Но едва я начала засыпать, как прозвучало:

— Я горжусь тобой, Кира, и то, что ты провернула на Иристане — безбашенно, конечно, но потрясающе, однако поверь — я никогда не смирюсь с твоим решением остаться здесь, тем более в постели Повелителя! Моя дочь не наложница, и никогда ею не будет!

Сонно зевнув, я ответила:

— Желаю тебе увидеть мужчину, от одного вида которого ты потеряешь дар речи, гормоны устроят революцию, чувство гордости канет в лету, ноги откажутся стоять, руки будут дрожать, дар речи нагло исчезнет. И вот когда это произойдёт, мамуль, я тебе честно, откровенно и совершенно правдиво сообщу, что этот мужик, после твоего отлёта, возьмёт себе ещё парочку жен, ибо он мужчина и замену тебе быстро найдёт!

Причём я ей это просто так сказала, чисто из вредности и без всяческого умысла.

А потом заснула, уже исключительно из-за усталости.

Мама разбудила под утро, приказала сидеть возле Аравана и, если проснётся — дать ему воды, которую мне и всучила. После мама ушла, а я улеглась рядом с братом, использовав его правый бицепс в качестве подушки — получилось удобненько, а когда Ар обнял, так вообще классно и тепло.

В результате мы в обнимку проспали до маминого прихода, причём я отчётливо слышала, когда она вернулась, но всё равно просыпаться не желала.

Проснулась я от того, что кое-кто здоровенно-мускулистый, ещё и ногу на меня пристроил. А я-то не особо большая и мягкая, а нога у Ара будь здоров, и едва он её пристроил, я и проснулась, от жуткого ощущения придавленности.

— Давят, — сипло сообщила я всему пространству.

— Ты ещё скажи, что убивают, — хриплым ото сна голосом отозвался брат, но ногу убрал.

— Тебе дай волю, так точно убьёшь, — огрызнулась я.

И мы проснулись. Оба, разом.

Оказалось, что лежим лицом друг к другу, Ар на подушке, а я на его руке вместо подушки и как то разом мы заговорили:

— Капитан, — сказал Араван. — Я был капитаном.

— И я умерла, — прошептала я.

— Моя вина, — добавил Ар.

— Не твоя — шейса, — не согласилась я.

Брат подумал, потом тихо сказал:

— В первый раз так не было, я не переживал смерть, Кир, я…

— Кира, дай ему воды, — раздался с пола сонный мамин голос.

Ну я подскочила, нашла бутылку, открыла, протянула Аравану, тот всё добросовестно вылакал.

— Вторую бутылку, — опять мама.

Дала проглоту вторую, тоже всосал мгновенно, и посмотрел на меня выжидательно и с жаждой в глазах.

— Больше нельзя, — убила его надежду мама. — До заката тебе больше ничего нельзя.

— Э-э-э, — протянул вмиг сделавшийся несчастным Ар. — Э-э-эм… а я есть хочу…

— Дома поешь, — отрезала мама, всё так же лежа в спальнике с закрытыми глазами. — Жёны накормят. Кстати о жёнах — никакого секса двое суток.

И вот теперь кому-то стало вообще не весело. Даже плечи поникли.

А мама явно собиралась ещё поспать. Ну мы с Аром переглянулись, и решили пойти пройтись, чтобы ей не мешать. Брат с трудом поднялся, остановился пошатываясь, затем поднял руки вверх, потянулся, вытягивая позвоночник. После размял шею и плечи, раза четыре присел, встал посмотрел на меня и произнёс:

— Я в норме.

— Пошли, — сказала я.

И мы пошли к выходу, возле которого Араван не задумываясь прикоснулся к каким-то скрытым датчикам, и проход открылся.

— Как ты это? — удивилась, шагая за ним.

— Не знаю, — признался братик. — Просто это… мой корабль.

Мы оба остановились, переглянулись.

— Мой, — уверенно повторил Ар. — Я здесь знаю каждую деталь, я участвовал в постройке, я…

Он судорожно вздохнул, и тихо произнёс:

— Не я…

В следующее мгновение от Аравана отделилась тень. Стандартненькая такая тень — серая, полупрозрачная, обычная. Левая кстати. Она повисла, посмотрела на потрясённого Ара, после на меня, затем на кораблю и поинтересовалась:

— Что происходит-ссс?

Так вот — мы ему не ответили, мы ждали другого, вот совсем-совсем другого. Мы стояли, смотрели друг на друга и ждали. Точнее я ждала появления правой тени, а вот чего брат ждал понятия не имею. И мы стояли в пыльном длинном узком коридоре, по стенам которого виднелись люки, ведущие в пассажирские отсеки, а ещё висели оборванные провода, и ждали…

Дождались.

Ар вскинул голову, посмотрел на меня неожиданно синими глазами и спросил:

— Что значит «виноват шейс»?!

Дальше случилось то, что я надеюсь, никогда не внесут в мое личное дело — кадет S-класса банально свалилась в обморок.