Елена Звездная - Жена воина, или любовь на выживание [СИ]

— Мама, ты бы не раздевалась! — рявкнула я.

— Шутишь? Терпеть не могу мокрую одежду, — сказала мама и грациозным движением заставила брюки сползти по её бедрам, после чего опять-таки нагнулась, и стянула штанины с ножек.

Наверное, это была очень комичная ситуация, но двоим тут явно было не весело — маме, которая ничего не видела и Гардангу… который видел ВСЁ!

Воин попросту онемел и остолбенел разом!

Кирюш, — мама распустила волосы, тряхнула чёрными локонами и те рассыпались по её плечам и спине. — Выходи уже. И что у тебя с лицом, а?

— Мааам, — протянула я, понимая, что пугаться уже не получается, уже просто думаешь о том, как бы сдержаться и не захихикать издевательски так. — Я просто забыла, насколько ты у меня красивая…

Киара МакЭдл действительно была изумительно прекрасна.

Гибкая, сильная, стройная пантера с ярко-зелёными глазами и гривой иссиня-чёрных волос. Ещё такая молодая, с тонкой талией, высокой грудью, стройными ногами и белозубой, озорной улыбкой.

— Пантерёнок, ты меня смущаешь, — сказала мама и завела руки за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер. — Выходи уже, любительница делать комплименты.

И она его-таки расстегнула. И сняла. И даже бросила поверх остальной одежды!

Кое-кто позади неё оторопело сглотнул, я чётко видела, как кадык дёрнулся, но не проронил и звука, и продолжал стоять, практически пожирая маму глазами.

Честно и откровенно — я понятия не имела что делать в данной ситуации! У меня тоже был откровенный шок!

И тут… и тут справа, метрах в двадцати хрустнула ветка.

Поведение воина изменилось мгновенно! И куда делась оторопь и остолбенелость? И даже голос прорезался:

— Та! — а затем рявкнул так, что горы содрогнулись, не то, что мы с мамой, — ТА ЭКАЭШ! НАГЭР ТЭИМ КОРДО!

Перевод был таков: «Назад! Назад, немедленно! Всем отойти на семьсот шагов!».

И собственно на этом весь мамин весёлый настрой сгинул.

И она медленно, очень медленно повернулась к воину… а бюстгальтера на ней уже не было. Так что я вовсе не удивилась, когда из внезапно ослабевших рук Гарданга выпало и лассо, и охотничий нож…

И всё же, несмотря на откровенную неловкость ситуации, я вдруг поймала себя на мысли, что они удивительно гармонично смотрятся вместе. Он и она, на скалистом берегу, обрамлённом кустарниками, ветер развевает её тёмные локоны, заставляя их касаться его кожи, солнце озаряет эту удивительную картину.

«Женщина!» — я чуть не подпрыгнула от испуга.

Нет, всё хорошо, но это эмоциональная связь порой как бы не вовремя.

Устало вздохнув, я миролюбиво ответила:

«Да, мужчина».

И получила взбешенное:

«Так где ты, сердце моё?!».

Ну я огляделась, и честно призналась:

«Гуляю, на Иристане, оказывается, столько красивых мест».

В ответ тишина, ну так я ещё полюбовалась видом остолбеневшей мамули на фоне не менее остолбеневшего воина-охотника. И всё же как здорово они смотрятся вместе…

«Сердце моё, — вновь потребовал внимания Эран. — Ты же не станешь мне лгать, правда?».

«Э-м… А традиции Иристана запрещают женщине лгать? Но если честно, любимый, то не солгала ни разу — здесь и вправду очень красиво.»

Некоторое время в моих мыслях царила тишь и благодать, а после был задан вопрос: «Киран, если ты имеешь, хоть какое-то отношение к событиям в Каарде, тебе лучше сказать сейчас!»

Атом нестабильный! Я невольно поёжилась, потом вспомнила, что мне обещали устроить нечто-то, где кое-кто откажется сдерживаться…

В общем, нужно выкручиваться.

«Любимый, тебя так плохо слышно… тут какие-то помехи… Я тебе позже перезвоню.»

Сказала и только потом сообразила, ЧТО я ему сказала. Помянув нестабильный атом, я торопливо поднялась из воды, и решительно воззвала к маме.

— Мама!

И ждала я всего чего угодно, а вообще ругани и хоть каких-то действий, а услышала рассеянное:

— А?

Не поняла. Даже головой тряхнула, и позвала снова:

— Маааам!

И что я слышу? Всё тем же рассеянным тоном:

— Да-да, Кирюш. Главное домой поздно не возвращайтесь и привет Мике…

Нормально! Я присмотрелась к этой парочке и только сейчас поняла, что накрыло не только воина. Мамуль, совершенно позабыв обо всём на свете, не сводила глаз с Гарданга, а тот, тяжело дыша смотрел на неё, и этим двоим было по барабану до всего остального мира.

И вот можно было бы по злорадствовать, ну или в покое их оставить, как-никак люди взрослые, а Гарданг мне даже немного нравится — люблю умных мужиков, чего уж там, но как бы тут мне грозят неприятности, и что-то делать-то надо.

— Мааам, — уже без надежды на ответ, позвала я.

Я, конечно, ничего особого уже не ждала, а зря. Самое интересное только начиналось.

Мамуля вдруг вздрогнула всем телом, и отступила на шаг… Потом ещё на шаг, и всё это не отрывая взгляда от воина… Третий её шаг, вполне мог завершиться падением в воду, но третьего шага не случилось.

— Остановись, женщина! — сильным, властным голосом произнёс Гарданг.

Зря он так. Ой зря…

Мамуль действительно остановилась. Да что там остановилась — она застыла от негодования. В следующее мгновение изящные и чего уж скрывать — мускулистые руки, сложились под грудью. Плевать что грудь обнажённая, а на мамуле одни трусики… не особо всё прикрывающие. А затем мама ледяным тоном приказала:

— Повтори!

Глаза воина медленно сузились, губы вновь превратились в две тонкие линии. Но сдержался и не менее ледяным тоном произнёс:

— Сбавь тон, женщина!

Полный аут.

Теперь мамуля просто-таки излучала негодование, однако голос её был убийственно спокоен, когда она произнесла:

— Ты смеешь мне указывать, воин?!

В ответ этот самый воин просто шагнул из кустов, поднимаясь на плато, окружавшее озерце. И вот теперь мамуль увидела его так сказать всего. Высоченный, мускулистый, огромный и опасный. То как он двигался, ну так, наверное, тигр двигается — неспешно, плавно и как-то сильно. Примерно так же двигался и Эран тогда, в квартале, где у них дома для развлечения. И потому я точно знала, что, несмотря на кажущуюся неторопливость, Гарданг способен преодолеть метров двадцать за долю секунды. Короче и моргнуть мама не успеет!

А она моргать явно и не собиралась. И едва воин остановился в шаге от неё, весь такой опасный и могучий, мамуля шагнула ближе и вся постаралась стать ровнее, чтобы быть выше. Но куда ей, ещё бы на полшага и у мамы был бы реальный шанс уткнуться носом в мускулистую грудь — выше она не доставала.

Глава клана Таргар, явно, о том же самом подумал, и, не смотря на воинственный вид мамули, вдруг улыбнулся. На миг всего, после опять суровый стал, но улыбался же. А мама ещё сильнее выпрямилась — в общем, кто-то в ярости.

В этот, печальный для него миг, тар решил продолжить беседу и выдал: