Брендон Сандерсон - Ритм войны [ЛП]

Ее свет. Свет королевы.

А до этого ужасный звук. Это оттолкнуло его Связь с Одиумом, заставив Моаша почувствовать боль за то, что он сделал - боль, которую он не хотел. Боль, которую он отдал.

Эта боль закипела и распространилась внутри него. Он убил Тефта.

Он бы. Убит. ТЕФТ.

Выходи, убирайся, убирайся! - думал он, прорываясь через коридор, не заботясь о том, поражает ли он людей своим Осколочным клинком, проходя над их головами. Он должен был быть готовым. На случай, если его найдет Каладин. На случай, если он не сломался.

Стены светились, и Моаш казался ярче, чем следовало бы. Он не должен был бояться! Он отдал это! Он не мог быть тем мужчиной, которым должен был быть, если боялся, или … Или.

Боль, стыд, гнев на себя были хуже страха.

Убирайся. Идти. Идти!

Удушающий свет окружил его, сжег, когда он вырвался через парадные ворота башни. Он больше чувствовал, чем видел, что происходило позади. Каждый уровень башни оживал по одному. Воздух покоробился от внезапного тепла и давления. Столько света.

Столько света!

Моаш Ударил себя в небо, вылетев прочь от башни. Однако вскоре после этого он врезался в твердую поверхность. Он упал во что-то мягкое, но холодное, чувствуя боль, потому что его Штормовой свет сохранил ему жизнь - едва ли. Он закончился прежде, чем смог полностью вылечить его, поэтому он лежал на холоде. В ожидании онемения.

Он не должен был больше чувствовать . Это было то, что ему обещали.

Он не мог моргнуть. Кажется, у него больше не было век. Он тоже не мог видеть - его зрение исчезло. Он слушал далекие возгласы, далекие звуки ликования и радости, лежа на холоде на склоне горы. Снег онемел его кожу.

Но не его душа. Не его жалкая душа.

«Тефт, я…» Он не мог этого сказать. Слова не складывались. Он не сожалел о содеянном. Он только сожалел о том, что его действия заставили его чувствовать.

Он не хотел этой боли. Он заслужил это, да, но он этого не хотел .

Он должен был умереть, но его нашли. Несколько Небесных, которые были в воздухе, когда башня была восстановлена. Похоже, они проснулись после того, как упали с неба и покинули защиту башни. Они дали ему Грозовой Свет, затем подняли его и унесли.

Дар Одиума вернулся, и Моаш вздохнул с облегчением. Блаженно без его вины. Его позвоночник зажил. К тому времени, как они высадили его среди лагеря нескольких других, которым удалось сбежать из башни, он уже мог идти.

Но он не мог их видеть. Сколько бы ему ни давали Штормового света, его глаза не оправились. Он был слепым.

Рошар объединится в служении великой войне.

- Воспоминания Эля в первое из последних десяти дней

Измученные и сбитые с толку, Далинар и Ветрокрылые в конце концов приземлились обратно в свой военный лагерь Эмули, всего за несколько минут до запланированной сильной бури. Он почувствовал, как тяжесть неудачи тянет его вниз, сильная, как гравитация. Он прогнулся, когда отпустил Ветрокрылых на отдых.

Он прошел весь этот путь напрасно. Он был не ближе к пониманию своих сил. Нет и близко к тому, чтобы что-то предпринять с захватом Уритиру. Не ближе к спасению Навани.

Ему, наверное, следовало пойти в Ясну, чтобы объяснить, что они нашли, но он так устал. Он продирался через лагерь, буксируя свою неудачу, как тележку, позади себя, заполненную кружащимися вихрями истощения.

И тогда они его нашли: женщины, бежавшие на тросах к башне, внезапно снова заработали. Мессенджеры в окружении глориспрена несут потрясающие новости. Навани в контакте, башня и Врата Клятвы функционируют. Далинар в оцепенении слушал его.

Хорошие новости. Наконец, хорошие новости.

Он хотел немедленно попасть к Азимиру, чтобы он мог увидеть Навани, но он осознал всю глупость в этом. Ему нужно было хотя бы немного отдохнуть перед очередным продолжительным перелетом, и ему нужно было беспокоиться о надвигающейся сильной буре. Он приказал отправить жене сообщение, пообещав прийти к ней до конца дня. Затем он спросил Ясну и Прайма, может ли он встретиться с ними после шторма.

После этого они оставили его наконец подойти к небольшому зданию, которое он сделал своей базой. Было ощущение, что я вернусь домой. Конечно, он прожил достаточно жизни в кампании, что «дом» приобрел расплывчатое определение. Обычно засчитывается любое место с мягкой кроватью.

«Уритиру теперь действительно в безопасности, Далинар, - мысленно сказал Отец Бури. Меня так отвлекли мертвые шпоры, что я сначала не заметил. Брат полностью проснулся. Другой Бондсмит? Последствия этого …

Далинар все еще пытался разобраться с ними сам. Навани склеивает спрен? Это было замечательно, но в тот момент он был настолько эмоционально утомлен, что ему просто хотелось сесть и подумать. Он толкнул дверь в свой дом, споткнулся и вошел в огромное золотое поле.

Земля мерцала, словно пропитанная Грозовым светом. Далинар остановился и обернулся. Дверь исчезла, дверная ручка исчезла из его руки. Небо было темно-красновато-оранжевым, как закат.

Он был в видении. Но он не слышал, как началась сильная буря.

И … нет. Это не было видением сильной бури. Это было что-то другое. Он с трепетом обернулся, глядя через мерцающее поле туда, где на ближайшей вершине холма стояла фигура, одетая в золотые одежды, отвернувшаяся от Далинара и смотрящую на горизонт.

Одиум. «Буря внутри», - подумал Далинар, ослабевая. Не сейчас. Я не могу смотреть ему в глаза прямо сейчас.

Что ж, солдат не всегда может выбрать поле боя. Это был первый раз, когда Одиум явился ему за год. Далинару нужно было это использовать.

Он глубоко вздохнул и поборол усталость. Он поднялся по склону холма и в конце концов остановился рядом с фигурой в золоте. Одиум держал небольшой скипетр, похожий на трость, его рука опиралась на шар наверху.

Он выглядел совсем не так, как когда Далинар видел его в последний раз. Он все еще напоминал мудрого старика с седой бородой средней длины. Отцовский воздух. Проницательный, знающий, понимающий. Только теперь его кожа местами светилась, как будто она похудела, и свет внутри пытался ускользнуть. Глаза бога стали полностью золотыми, как если бы они были кусками металла, вставленными в лицо статуи.

Когда Одиум заговорил, в его тоне была резкость, его слова были резкими. Едва сдерживая гнев.

«Наша Связь растет, Далинар, - сказал Одиум. «Сильнее с каждым днем. Я могу связаться с тобой сейчас, как если бы ты был моим собственным. Вы должны быть ».

«Я никогда и всегда будет мой собственный,» сказал Dalinar.

«Я знаю, что ты ходил к Ишару. Что он сказал тебе?"

Далинар сложил руки за спиной и использовал уловку старого командира, оставаясь безмолвным и задумчиво глядя на него. Жесткая спина. Сильная осанка. Внешне все под контролем, даже если ты в одном шаге от коллапса.