Владимир Абрамов - Последний барсук

— Аслан, мне нужна твоя помощь.

— Чем могу, брат…

— Хочу поехать в Москву и попытаться склонить Сауле к женитьбе классическими методами. Поможешь?

— Спрашиваешь! — радостно выдал Уступов. — Конечно, всем, чем могу, помогу. Что конкретно от меня нужно?

— Для начала адрес и телефон твоей сестры.

Спустя двое суток белая Тойота Марк 2 припарковалась в Московском дворе неподалеку от станции метро Водный стадион. С правой стороны расположился двор школы со спортплощадкой. Слева стояла бежевая пятиэтажка, знававшая лучшие времена.

Иванов сильно волновался. Зная номер подъезда, этаж и квартиру проживания Сауле, он боялся прийти к ней домой.

Вот как можно приличному человеку завалиться в гости без предупреждения? Допустим, придёт он, позвонит в звонок, Сауле откроет дверь, а он такой: «Здрасти, я с тобой в одной деревне жил и в одной школе учился. Вот, принимай гостя».

Это в прошлой жизни они жили вместе, а сейчас, по сути, малознакомые люди. Даже при том, что Ване многое известно о его супруге, она-то его помнит исключительно в качестве одноклассника.

И всё же формальный повод для визита имелся. Ваня заранее позаботился об этом вместе с Асланом, который страстно желал сестре счастливой семейной жизни. А счастье обрусевший казах видел в обеспеченном муже для сестры. На все Барсуки таких мужчин можно пересчитать по пальцам одной руки, но холостой и самый обеспеченный из них один лишь Иванов.

Дрогнувшей рукой достав сотовый телефон, Ваня нашел номер телефона Уступовой и замер, глядя на экран. Он никак не мог решиться на звонок. Через десять секунд экран погас, а он всё так и сидел с зажатой в потной ладони трубкой.

Набрав полную грудь воздуха, словно перед прыжком в прорубь, он вновь разблокировал телефон и нажал на кнопку вызова.

Длинные гудки пришлось слушать долго, но в итоге приятный и до боли знакомый женский голос ответил:

— Алло, я слушаю.

— Сауле, доброе утро. Это Иван Иванов из Барсуков.

— Эм… — растерянно протянула она. — Иван? Одноклассник, что ли?

— Рад, что ты узнала. Я по делам в столицу приехал. Меня Аслан попросил для тебя гостинцев из дома передать. Я сейчас стою у подъезда твоего дома на Водном стадионе. Ты дома?

— Да, пока я дома, — собранным голосом ответила она. — Поднимайся на третий этаж. Квартира шестьдесят девять. Код домофона ноль-три-два-семь.

— Скоро буду.

Поднявшись по лестнице на площадку третьего этажа, он обнаружил, что дверь в шестьдесят девятую квартиру приоткрыта. На пороге стояла она — молодая и очаровательная, но немного хмурая Сауле. Она была одета по-домашнему в чёрные бриджи и тёмно-синий топик. На ногах красовались пушистые коричневые тапки в виде плюшевых медвежат.

— Доброе утро, Сауле. Прекрасно выглядишь. Это тебе.

Девушка, изумлённо приподняв брови, приняла из рук одноклассника роскошный букет пионов.

— Пионы? — удивлённо прокомментировала она. — Мои любимые цветы… Как ты узнал?

— Угадал, — лукаво блеснул глазами Иванов.

Сложно не угадать любимые цветы девушки, с которой прожил бок о бок тридцать лет.

Уступова продолжала стоять на пороге, перегородив дверной проём.

— К-хм… Так что просил передать брат?

— Вот, — вручил ей пакет Иван. — Там мясная продукция из хозяйства Аслана. А это от меня, — протянул он тортик.

Девушке пришлось зайти в прихожую и положить на тумбочку букет и пакет с вкусняшками от брата. Затем она вернулась к гостю и взяла тортик, после чего сказала:

— Спасибо, до свидания.

Иван изрядно удивился. Не такой встречи он ожидал. Как минимум это неприлично и не по-русски, и даже не по-казахски. Издалека приезжает знакомый с презентами, а его культурно посылают нахрен.

— Что, даже чаю не предложишь? Всё же я всю ночь ехал из Челябинска.

Живая мимика дала гостю понять, что ему не рады. Сауле настолько откровенно выразила досаду, плотно сжав губы, опустив их уголки и сведя вместе брови, что Иванову стало неуютно. В иной ситуации он бы обиделся, развернулся и больше с таким неблагодарным человеком никогда не общался. Но не сделал этого, поскольку шёл к своей супруге, нацеленный на повторное знакомство с желанием вновь создать семейную ячейку.

Секунды три продержалась досада на лице Уступовой, после чего морщинки разгладились, и она нехотя произнесла:

— Ну, проходи. Но только на чай! А то знаю я таких… Сначала дайте чаю попить, потом переночевать негде.

Слова Сауле резали душу похлеще катаны. Они ввинчивались в уши Ивана подобно здоровенным саморезам. Он был шокирован, не ожидая настолько резко неприязненного отношения, словно к бомжу, ковыряющемуся в помойном баке.

— Йогурт мне в душу за ради смазки, — пряча обиду за шутливым тоном, продолжил он. — Сауле, кто тебя покусал? Я помню тебя доброй и отзывчивой девушкой. Или это Москва так влияет на людей?

За спиной Уступовой показалась любопытная симпатичная мордашка блондинки в шортиках и футболке. За ней в коридор выглянула брюнетка в спортивных штанах и широкой клетчатой рубашке. Они с любопытством грели уши, поглядывая на соседку по квартире.

— Зато я в Москве живу, а не в Зажопинске! — вспыльчиво высказалась Уступова. — Так ты чай будешь?

Ване хотелось вежливо отказаться от чая. Ещё больше хотелось покрыть высокопочтенную «супругу» матом и указать на недопустимость такой манеры беседы. Но он, вежливо улыбаясь, сказал другое:

— Спасибо, высокопочтенная, не откажусь. Ещё, если будет дозволено, я воспользуюсь уборной. На ночёвку, так и быть, не напрашиваюсь. А то мы, Барсуковские, в своём зажопинске брезгуем стеснять бедных дам, которым приходится ютиться друг у друга на головах.

Сауле сложила губы куриной гузкой и демонстративно скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что гостю тут не рады. Но в туалет Ване сходить разрешила и молча включила чайник.

Когда он из санузла вышел на кухню, там стояла гнетущая тишина. Соседки предпочли закрыться у себя в комнате, не мешая Уступовой принимать гостя.

— Сауле, серьезно, ты чего такая недовольная? Мы десять лет со школы не виделись. Я тебя вроде никогда не обижал, плохого ничего не говорил, даже как волчок, за бочок не кусал.

— Да вы достали! — взорвалась она.

— Мы?! — изумленно приподнял брови Иванов. — Кто такие «мы»?

— ВЫ! Вы все! — с нажимом ответила она. — После того, как я стала известной, всякий шапочный знакомый норовит чего-то от меня получить!

— И что же я хочу получить от тебя, кроме обычного для нашего человека гостеприимства? — прорезалась ирония у Ивана.

— Не знаю, но вам всем что-то надо…

— Да уж, наверное, ты права.

— Так значит, я права? — хищно оскалилась и как-то недобро обрадовалась Уступова.