Елена Звездная - Академия проклятий. Книги 1-8. Редактура-корректура

— А знаете, магистр, у меня не только память девичья, я ещё и мстительная к тому же. Отомщу и забуду, потом снова отомщу! Издержки девичьей памяти, знаете ли!

Вскинув бровь, тёмный лорд язвительно поинтересовался:

— Это ты мстительная? Ха! Шутка дня! Расскажу Верис, поржём вместе!

Отвернувшись к камину, чтобы не видеть потешающегося магистра, я тихо сказала:

— Бездной клянусь, я обратилась к вам за помощью в последний раз, — и, сорвав нитку с руки, бросила её в камин.

Смех прекратился мгновенно. Затем ко мне подошли, взяли за плечи, развернули и встревоженно спросили:

— Риате, ты чего?

Молча вырвалась и снова отвернулась к камину.

— Дэй… — извиняющиеся нотки в голосе.

Послышались шаги… Обернувшись к двери, я увидела худую, даже жилистую, смуглую темноволосую ведьму. Единственное отличие в одежде от первых двух — чёрный передник, да и в руках ведьма сжимала чёрную метлу. Черенком этой самой метлы вновь прибывшая, белозубо улыбаясь, трижды ударила об пол, в следующее мгновение метёлка уменьшилась раз в двадцать, и, сжатая до размера писчего пера, одним движением была помещена в кармашек, после чего ведьма бросилась к Эллохару с радостным криком:

— Рэн!

Магистр поймал её в объятия, закружил, после осторожно поставил на пол и поинтересовался:

— Ты чего мужа обижаешь?

Женщина мгновенно насупилась, нахмурилась, руки на груди сложила и выдала:

— А кто ему дал право обманывать ведьму?

Магистр укоризненно головой покачал, после произнёс:

— Сестрёнка, у него же сердце слабое… с тех пор как на тебе женился. Пожалела бы вампира.

Ведьма хмыкнула, потом, пожав плечами, повернулась ко мне, осмотрела с ног до головы и произнесла:

— А она хорошенькая. И цвет волос такой необычный. Приграничье, да? Мне нравится. С мамой уже познакомил?

И я вдруг подумала — вот если у Риана мамочка… свёкромонстр, то у магистра Эллохара наверняка такая, что даже представить страшно!

— Риш, это не моя девушка, — уже с некоторым раздражением сказал магистр. — И новая жена отца — мне не мать!

В этот момент вошла Василена, за ней две домовые, которые сноровисто накрыли на стол и потопали к двери. А вот у порога обе оглянулись, посмотрели на меня и шёпотом поделились впечатлениями:

— Хорошенькая и добрая, да, — сказала первая.

— Так оно завсегда — злых мужиков к хорошим девушкам тянет, а эта и добрая, и скромная, гляди, и краснеет даже. — Заявила вторая, глаз с меня не спуская.

— Хорошую девульку злодеюка костлявый выбрал, а то все лупалки свои на Василеночку нашу лупил, а теперь гля — с этой не спускает, вот она, любовя.

Я дара речи лишилась, зато сестра магистра Смерти как рявкнет:

— Охранительная магия на меня не распространяется! Я всё слышу!

— Ой, — разом взвизгнули домовые и исчезли.

И вот стоим мы — пунцовая я, розовощекая Василена, гневная Благодать Никаноровна. Удивлённый нашим поведением магистр спросил почему-то у меня:

— В чём дело?

А я честно ответила, не желая отмалчиваться:

— Домовые решили, что я ваша девушка.

— А-а-а, — глубокомысленно протянул Эллохар. — Эти умом никогда не отличались.

— Способностями к выживанию также, — прошипела сестра магистра.

— Благодать Никаноровна, ну что вы, домовые же любят посплетничать, простим им их слабости, — поторопилась вмешаться Василена. — Давайте уже к столу.

— Василена Владимировна, дисциплину в домовых нужно воспитывать! — мне сразу стало ясно, что добротой к ближнему сестра магистра не отличается. Но дальше было веселее, потому как ведьма потребовала ответа: — Даррэн, объясни ситуацию! В том, что у тебя интерес к данной чистокровной особе, я вижу, однако её поведения понять не могу.

— Молчаливая очень, — чуть извиняясь, вставила своё замечание Василена.

— Приграничье — суровый край, у них принято помалкивать, особенно если ты женщина, — прояснила Благодать Никаноровна моё молчание Василене и посмотрела на брата, ожидая разъяснений.

Эллохар прошёл к столу, уселся и, одарив обеих ведьм неодобрительным взглядом, соизволил представить меня:

— Адептка Академии Проклятий Дэя Риате, — затем выдержал паузу и насмешливо добавил: — Избранница и уже обручённая невеста известного вам лорда Риана Тьера.

Обе ведьмы мгновенно повернулись ко мне. Их удивление было трудно не заметить. Благодать чуть скривилась и переспросила:

— Риан?! А что он в ней нашёл?!

Громкий смех магистра добавил неловкости данной ситуации, а после Эллохар язвительно поинтересовался:

— То есть, как для меня, так хорошенькая, а как для Тьера, так «Что он в ней нашёл?». Ведьма ты, Риш.

— Чем и горжусь! — в язвительности сестра брату не уступала.

Я же молча и решительно направилась к дверям, раз и навсегда решив, что ведьмы — это ведьмы. Неприятно было до ужаса. Однако просто уйти не вышло.

— Ох, Риате, — Эллохар, неизвестно как перекрывший мне путь, мягко обнял за плечи. — Если ты сейчас так реагируешь, что ж с тобой будет, когда Тьер официально тебя двору представит, а? Да наплюй ты на их мнение, они тебя вообще не знают, Риате. Вот я знаю, и поверь — полностью одобряю выбор Тьера. Я ему даже завидую, так… слегка.

Недоверчиво посмотрела на магистра. Он улыбнулся, протянул мне платок и уже с насмешкой сказал:

— На, можешь слюнявить, разрешаю. Но с самооценкой надо поработать, Риате, а то жалкое зрелище, серьёзно.

Слюнявить было нечем, но платок я взяла. После чего меня развернули, провели до столика, усадили в кресло и отругали ведьм:

— Совести у вас нет. Ладно, мы с Риате из Тёмной империи, но вы-то ведьмы — и такие бессовестные. Позор на всю вашу Ведическую Школу.

Благодать Никаноровна, которая взялась чай разливать, опустила глаза и пробормотала:

— Ну прости, не сдержалась. Просто сам Тьер, и тут…

Отобрав у неё заварник, магистр налил мне чаю, поставил передо мной блюдце с ароматными завитушками какого-то необычного печенья и начал поучать сестру:

— Ты всегда была склонна к излишне быстрым выводам, Риш. А Дэя у нас, между прочим, начинающий частный следователь, это раз, человечек, сумевший спасти друга от смерти, это два, ну и ворюга личных заклинаний противодействия, это три.

Я, которая как раз собиралась смущаться по поводу неожиданной похвалы в свой адрес, разгневанно посмотрела на лорда Эллохара. Тот находился в процессе намазывания ягодного джема на булочку, но мой взгляд заметил, нагло подмигнул и произнёс:

— Таки нет у тебя совести, Риате, даже не покраснела. А Тесме, между прочим, волосы на груди рвал и клялся руки тебе пообрывать. Правда, это было уже после того, как Тьер нас покинул, зато с каким апломбом, чувством, толком и расстановкой он сыпал угрозами в твой адрес. Кстати, ты себе тему дипломной уже выбрала? Забудь. У Тесме для тебя теперь есть особая. И да, я напросился поприсутствовать на экзамене, мне гарантировали твоё приадептовое и многократное унижение — раз двадцать. В смысле, Смертельные проклятия сдашь раза с двадцать первого… а может, и не сдашь. Там же будет не только злой Тесме, там буду ещё и мстительный я.