Альберт Беренцев - Эльфицид: Сердце Зла

Сагануренов еще раз прокрутил в голове все возможные варианты действий, убедившись, что другого выхода нет, потом влез в свой хаммер, завел его и дал по газам, рассчитывая добраться до располагавшейся в нескольких километрах цели за минуту или две. Как только детектив въехал в земли Гильдыева, один из дронов резко спикировал вниз, но полетел не к Сагануренову, а в противоположную сторону. Сагануренов следил за дроном краем глаза и с удивлением увидел, что тот вскоре исчез в какой–то небольшой дыре в земле. Еще через мгновение на месте пропавшего дрона, прямо посреди каменной пустыни, распахнулся огромный люк, а из люка выехали на полном ходу сразу три уазика.

Два уазика тут же рванули к мегалиту наперерез хаммеру детектива, а третий поехал отрезать Сагануренову путь назад. Сагануренов с ужасом понял, что его сейчас будут брать в клещи. Такого Сагануренов не ожидал, но его страх быстро прошел. Это было просто глупо, советскому уазику за современным хаммером не угнаться. Ободренный этой мыслью, Сагануренов решил продолжить свой путь к мегалиту, чтобы быстро осмотреть его вблизи, а потом также быстро ретироваться, но в этот момент все три уазика вдруг затормозили разом.

Из уазиков высыпали черноволосые девушки, все одетые, как Стив Джобс, в джинсы и черные свитера. Правда на ногах у девушек, в отличие от Джобса, были берцы. А еще у них были калаши и пистолеты, и а у некоторых даже самонаводящиеся РПГ…

Сагануренов резко дал по тормозам, понимая, что его сейчас подорвут, как китайский шагоход в Сибири во время Третьей мировой. Остановив хаммер, детектив вывалился из двери и поднял вверх руки, неизвестно на что рассчитывая. Сагануренов понимал, что по туркменскому законодательству ему сейчас грозит только одно наказание — смерть.

Один из уазиков неспешно подъехал к Сагануренову, остальные два остались на своих позициях. Из подъехавшего уазика вылезли пятеро туркменок со стволами, все в своей странной униформе. Сагануренов теперь рассмотрел, что это еще школьницы, старшей было лет пятнадцать. У этой старшей была длинная черная коса до пояса, девушка с косой не спеша подошла к Сагануренову, в руке у нее был пистолет–пулемет «Бизон», а на ремне висел хлыст. Kanun на смартфоне Сагануренова пискнул.

— Al we gör, — приказала девушка, глянув на свой электронный браслет, где у нее, судя по всему, высветилась выданная Kanun информация о Сагануренове.

Знание туркменского языка не входило в число умений Сагануренова, в чем он честно и признался по–английски:

— Не понимаю. Английский, немецкий, арабский?

Девушка подошла к Сагануренову и профессионально извлекла у него из–под кандуры подбырина и смартфон. Пистолет детектива она забросила на землю в метре от себя, а смартфон сунула под нос Сагануренову. На экране детектив прочитал:

Шекер Мамедова

ЧОП «Дочери фон Мизеса»

Рейтинг в Kanun: 344

На хорошем счету у работодателей. Агрессивна в личном взаимодействии.

Текущая политика взаимодействия для вас:

— Не бежать.

— Не дергаться.

— Простить всех своих врагов, вспомнить маму, приготовиться к смерти.

Когда Саганурнов прочел угрожающий профайл, Шекер включила на смартфоне детектива туркменско–английский переводчик и швырнула устройство на землю.

— Ты что тут забыл, борода? — спросила девушка, и смартфон с земли перевел ее слова.

— Я заблудился. Прошу прощения, — ответил Сагануренов.

— Ты не мог заблудиться. Ты проехал табличку. И у тебя есть переводчик, чтобы перевести то, что на ней написано. Так что не прочитать ее ты не мог. И борода у тебя ненастоящая.

Шекер бесцеремонно оторвала Сагануренову бороду и зашвырнула ее за плечо.

— Ты вторгся в частные владения господина Гильдыева. Сейчас ты за это умрешь.

— А вы не слишком юны, чтобы работать в ЧОПе, дамы? — спросил Сагануренов первое, что пришло ему в голову, чтобы потянуть время. Смартфон послушно перевел вопрос.

Девочки захихикали, а Шекер ответила на эту дерзость:

— У нас свободная страна, соответственно, никаких ограничений на профессию по возрасту у нас нет. И мы все учимся в элитной гимназии имени Людвига фон Мизеса. Там готовят сотрудников частных охранных предприятий. Если ты не знал, чужестранец, то в нашей стране это самая востребованная и высокооплачиваемая профессия, как и должно быть в либертарианском государстве. А здесь мы подрабатываем на выходных. А теперь я спрошу. Ты знаешь, кто такие нидинги?

— Это что–то древнескандинавское, насколько я помню, — признался Сагануренов.

— Именно так, — подтвердила Шекер, — Это викинг, запятнавший себя преступлением и юридически считающийся мертвым. Любой может делать с нидингом, что захочет. Его можно избить, отобрать его имущество, его даже разрешается убить при встрече. Иначе говоря, это ты сейчас. С чего начнем?

— Я бы предпочел обойтись без убийства, — честно ответил Сагануренов.

— Хорошо, — неожиданно согласилась Шекер, — Но твою машину мы забираем и все, что в ней, и смартфон тоже.

— Машина взята в карше… — начал было Сагануренов, но тут же получил хлыстом по лицу.

Детектив попытался перекатиться под хаммер и укрыться там, но следующий удар хлыста пришелся по спине и повалил Саганурнова на землю, потом Шекер выстрелила из Бизона прямо над ухом у детектива, оглушив его…

Сагануренова били со знанием дела минут пять, а потом всего окровавленного пихнули в уазик и отвезли к табличке, на границу владений господина Гильдыева, в которые детектив так бесцеремонно ворвался. Здесь Сагануренова вытряхнули из уазика, и Шекер продемонстровала детективу его же собственный смартфон, на экране которого теперь висело сообщение от Kanun:

Ахмед Аль–Кхида

Рейтинг в Kanun: — 10 000

Преступник

Текущая политика взаимодействия по отношению к вам:

Убить при встрече.

(Обязательно сообщать всем, кто взаимодействует с вами, нельзя отключить)

— Пуля в голове, от автомата Калашникова, калибром 5,45×39 миллиметров.

(код лицензии: 22481869AS)

(Обязательно сообщать всем, кто взаимодействует с вами, нельзя отключить)

— Но я тебя спасу, — сказала Шекер, — Твоего профайла никто не увидит, поскольку твой смартфон я тоже забираю. Ты же теперь мертвец, зачем мертвецу смартфон?

Сагануренов уже не мог ничего ответить, кровь заливала ему глаза, а во рту теперь не хватало двух зубов.

— А вот пушку я тебе оставляю, — сообщила Шекер, — Ибо потеря оружия — бесчестие для мужчины. Ты такого не заслужил. Ты достаточно храбр, раз решился пробраться в земли господина Гильдыева.

Шекер и правда бросила на землю подбырина, поверх него она швырнула прямоугольный черный кусок картона с изображением всадницы в национальном наряде и текстом на туркменском, а потом объяснила: