Зоя Анишкина - Прислуга

— Уволю! Уволю к драконьим хвостам! Совсем обнаглела! У нас шоу завтра, а она снова зарылась в каком-то хламе. Быстро сюда!

Опасливо сделала к нему пару шагов, но Бейли уже вылезал из сетки и был поглощен процессом.

— Эва, как думаешь? Может, шляпку скинуть в конце, чтобы она пролетела до самого низа, оказавшись на голове дракона Ирвина?

Идея была неплохая, только вот… Собралась с духом и выпалила:

— Вер Дюран, я вообще считаю, что шляпу надо бы убрать, а то мы можем перестараться.

На арене возникла гнетущая тишина. Все замерли и уставились на меня: Медела — удивленно, Виола — возмущенно, Ирвин — недоумевая. Остальные просто застыли с непониманием на лицах.

Первым, как и положено руководству, очнулся сам Бейли.

— Тааак! Все за работу, а ты, — он указал пальцем на меня, — за мной!

Затем схватил за локоть и потащил в бытовку. Там стояли роботы-уборщики, дорогущие, но жуть какие полезные ребята. Именно из-за их покупки Бейли и отказался в свое время от должности прислуги.

Грандмэн развернул меня прямо напротив себя, усадил на самого высокого робота, да так, что ноги повисли в воздухе, потом сказал:

— Выкладывай! Я тебя внимательно слушаю.

Сам уселся на робота поменьше, при этом все равно нависая надо мной. Набрала в грудь побольше воздуха и выдала все, что терзало мою душу в последнее время.

Первым делом рассказала про то, что мы нарушили все устройство работы цирков в полисе. До нас никто не посягал на аудиторию Центрального и Высокого. А вот мы залезли на чужую территорию. И перетянули не просто пару человек, а несколько тысяч. У нас ведь теперь очередь на год вперед, почти как в Высоком! И это при том, что наш цирк вмещает теперь сто пятьдесят человек, после того как Бейли добавил еще двадцать пять мест в самом низу. В Центральном семьдесят пять мест, а в Высоком — всего-то тридцать!

Затем объяснила, что мы слишком быстро взлетели на теме новых шоу. Слишком много имеем с этого, и правящим это может не понравиться. Потому что происходит без их контроля и одобрения.

Недаром же они никогда не ходили по циркам ниже Высокого. А тут такое событие, да еще как обыграли его пафосно. Напрямую никому ничего не говорят, но из-за постоянных слухов и домыслов им оставили лучшие двадцать мест.

— Бейли, они нас раздербанят. Я боюсь! Не хочу терять нашу жизнь и нашу самостоятельность. Не хочу терять все то, что приобрела здесь!

Из глаз потекли слезы, орошая модную жилетку грандмэна из кожи ориентарских желтых коров. Внезапно почувствовала легкое покалывание в голове. Приподняла ее и заметила, что вокруг нас струится знакомый желтоватый туман.

Бейли, как и положено грандмэну цирка, обладал даром говорить. В его случае это означало, что при желании каждое сказанное слово проникало прямо в душу. Задевало самые тонкие струны и врезалось в глубины разума.

Человек с подобным даром мог убедить тебя в чем угодно, переспорить или успокоить. Последнее Бейли и делал. Его глубокий гортанный голос действовал на меня, как дурман-трава из Оксидара.

— Эва, у нас все будет хорошо. Пусть судьба возьмет в свои руки наши жизни и позволит свершиться неизбежному.

Я, как завороженная, кивнула, глядя прямо в его сверкающие желтым светом глаза. Да, у нас определенно все получится.

Так мы и стояли, пока желтый туман рассеивался, а я приходила в себя. Нечасто наш шеф пользовался своим даром, ой нечасто. Когда оцепенение пошло, удивленно посмотрела на него.

Несмотря на ощущение полного спокойствия и гармонии, на задворках разума все равно сопротивлялась.

— Зачем, вер Дюран?

Этот вопрос сорвался с моих губ прежде, чем поняла его суть. Даже не суть, а то, что после воздействия дара смогла спросить такое. Вот и Бейли с подозрением прищурился.

— А я всегда знал, что ты не так проста, Эва. Совершенно не проста. Зачем я это сделал? — Он расправил пышные усы. — Нам нужно, чтобы ты действовала сейчас в полную силу. Без истерик и страхов. Я слишком долго в этом деле, девочка. И вот что я тебе скажу…

Он устало поежился в тесной каморке. Робот под ним подозрительно хрустнул.

— Наш мир давно прогнил, а полисы уже пару сотен лет только и делают, что борются за право быть выше друг друга. Все вокруг меняется, и мы лишь часть этого. Я хочу, чтобы дело всей моей жизни жило, поэтому будем подстраиваться под существующие реалии.

Моё внутреннее состояние мешало думать трезво. Мне хотелось улыбаться и с безрассудным энтузиазмом приступить к работе.

— Но мы же сами это спровоцировали!

Бейли не отрываясь смотрел, как терзаюсь, вновь выпустил свой желтеющий туман, который буквально ворвался в меня, сметая остатки сомнений на своем пути.

И вот в голове уже не осталось ничего, что могло помешать осуществлению грандиозных планов. Более того, вдруг ощутила, как внутри что-то треснуло, рассыпалось на сотни кусочков. В душе запели громовои, захотелось пуститься в пляс. От переполняющей энергии голова закружилась, и на лице появилась странная улыбка.

— Ах ты ж дракон драный, переборщил, кажись…

Бейли почесал затылок. А потом принялся внимательно меня рассматривать. Наблюдала за этим словно со стороны.

— Медела меня прибьет. Но что поделать. Зато пока ты такая странная, отвечу на твой вопрос. Все равно не вспомнишь потом.

Он вновь посмотрел на мое лицо, выражавшее крайнюю степень восхищения и преданности. Да я сейчас горы свернуть готова! Да я такое шоу могу организовать, что все правящие шести полисов будут умолять нас зарезервировать им местечко!

В голове появилось столько идей, что они буквально бьют фонтаном из макушки! Срочно должна их рассказать Виоле и Ирвину, они будут в восторге! Точно знаю, как им следует управлять драконами!

Следует лишь их немного отпустить. Позволить зверю свободно вовлечь себя внутрь. Соединиться с ним! Да! Я это точно знаю. Не понимаю откуда, но много раз слышала об этом единении. Мне надо поговорить с наездниками.

Вскочила с робота и устремилась было на выход, но меня перехватили крепкие мужские руки.

— Знаешь, почему рискую всем, Эва Овайо? Потому что так готовы сделать многие. А я буду первым. Первым, кто сломал существующие рамки. Первым, кто решился бросить вызов системе. И пусть это убьет «Бейли», но на его руинах постою нечто более совершенное, лучшее во всех шести полисах и за их пределами. Буду первым. Я и та, ради кого все это затеял.

Он разжал ладони, и я выскользнула из них, устремившись к арене. Последние слова, которые он прошептал, прошли мимо, как и желал того обладатель дара говорить.

Пока Надира и остальные ловили восхищенные взгляды у главного входа, спокойно зашел с другой стороны. Пусть до последнего думают, что не стал баловать их своим присутствием.