Дмитрий Ш. - Ветер Стихий

Отдельно упомянул о правилах безопасности. Конфликты и драки строжайше запрещены. Либо терпи до города, либо, опять же, пустыня большая, идите туда выяснять отношения, но обратно не возвращайтесь. Пока едем, все друг другу братья и сёстры. В случае возникновения спорных вопросов обращаться к ближайшему магистру, что-то вроде судьи. Как он скажет, так и будет. Несогласные, ну все помнят основное правило, пустыня...

Список общих правил и обязанностей был столь длинный, что, плюнув на это дело, постарался запомнить главное. Что можно уместить всего в три пункта. Не будь кретином! Делай как все. Не плюй в колодец, из которого пьёшь.

Раз подвернулась удобная возможность, попытался выбить для нас походный шатёр и кое-какую утварь. Спать в карете всем вместе будет неудобно. А вдруг, о ужас, они храпят. Да и кушать из чего-то нужно. Вряд ли Дехи помимо тряпок прихватила с собой чайный сервиз или набор кастрюль. Удивившийся Раван, поинтересовался, зачем шатёр. Узнав причину, впал в недолгий ступор. Посмотрел на меня как на идиота. Поняв, что что-то пошло не так, в который раз объяснил, я старый солдат, не знавший… ах да, это из другой оперы. Про боевую травму, полученную при героической обороне города в первых рядах, повлёкшую потерю памяти. Попросив снисхождения. Если сказал глупость, пусть объяснит в чём она.

Услышав про тяжёлое ранение, Раван смягчился. Растолковав, насколько глубоко я ошибался. По его словам, карета нужна только для передвижения по городу. По хорошим дорогам. В пустыне она завязнет в песках сразу же за городом. Там-то дорог нет. Причём, от слова совсем. Одно сплошное, песчаное, бездонное море, продуваемое всеми ветрами. Исконная среда обитания диких духов и всякой мистической гадости. Да и простой там хватало с избытком. Вроде тех же зараджи, которые благодаря покровительству Яхши, чувствовали себя в пустыне, как дома. О безжалостном убийце, палящем солнце, тоже не стоило забывать. Как и о незаметно, но постоянно меняющимся рельефе. Барханы ведь не стоят на месте, как думают некоторые. В отличие от гор.

Основным междугородним транспортом в этом мире служили, либо воздушные, низко парящие над песками корабли, либо вереницы гружённых, вьючных животных. Пересекая пустыни по старинке. Да, корабли здесь летали, на кристальных технологиях, кто бы мог подумать. Правда, левитируя не так уж высоко, совсем над землёй, да и не быстро, пользуясь всё той же силой ветра. Сразу же вспомнились пересохшие речные каналы, пронизывающие город. Так вот для чего они предназначались.

Поэтому формировалось сразу два каравана. И это только владыкой. Один пеший, для тех, кому не нашлось место на кораблях, и один воздушный, для тех, кто мог себе это позволить. Понятно, шансов не то что безопасно, вообще, добраться до другого города, в разы больше именно у второго каравана. Хищников поживиться чужим добром всегда хватало с избытком. Не говоря уже о суровой природе Канаан. Не прощающей ни слабостей, ни ошибок. К тому же на такую большую ораву живых существ требовалось изрядное количество запасов воды, продовольствия и топлива для костров. Именно поэтому дари так отчаянно, всеми правдами и неправдами, пытались пробиться именно на корабли. Понимая, что это наиболее надёжный шанс на спасение. Пешком идти через пустыню, такой оравой, почти верная смерть. По крайне мере, я себе так представлял сложившуюся ситуацию.

Для меня и слуг, слава богам, нашлось местечко на одном из кораблей Аллмара. Но, если я хотел шатёр, котёл и раскалённый ветер приключений в лицо, то флаг мне в руки. Раван препятствовать не собирался. Нет уж, заверил его, страсть как хочу покататься на парусном кораблике над дюнами. Чуть ли не с детства о таком мечтал. Раван понимающе хмыкнул.

Уточнив, на каком именно корыте меня будут ждать с распростёртыми объятьями, чтобы ненароком не промахнуться мимо них, распрощался с распорядителем койко-мест. Не став больше отвлекать от целой кучи неотложных дел.

От него отправился будить Дехи. Пусть тоже помучается. Некогда спасть, родина в опасности. Поручил сходить к карете, позаботиться чтобы животные были чистыми и накормленными. Им ещё нас до порта тащить. Пусть заодно найдёт, где хочет, кому их можно после этого продать, за любую горсть монет. Не дополнительными ногами, так хоть мясом, должны же запасаться будущие пешеходы. Заодно пусть отсортирует вещи. Что брать обязательно, а от чего лучше избавиться. Комфортабельной каюты с вместительными шкафами мне не обещали. Деревянный двухместный пенал, с прикрученными к полу лавками, аля шкаф, сундук, откидной столик — вот и всё, что предлагалось небогатому, навязанному начальством путешественнику. И это ещё повезло. Некоторым достанется лишь гамак в грузовом трюме. Где-нибудь под потолком. Набитый пассажирами, как бочка селёдкой. Такой же тёмный, душный и вонючий. Про туалет спрашивать не стал, приблизительно догадываясь, что услышу.

И вновь проявились особенности классовой системы. Селить вместе кунан и кундар, вы что, это же оскорбление и позор. Благородные к благородным, чернь к черни. Поэтому койка в каюте достанется только мне. Слуг обещали где-нибудь приткнуть в свободном уголке. В коридоре там, под лестницей, где получится. Чай не сахарные, не растают. Я ведь не один такой буду, со свитой. У многих благородных пассажиров она куда внушительнее.

Вот так в беготне и заботах провёл почти всю ночь. Да и не я один, судя по гудящему словно растревоженный улей, дворцу. Для которого незапланированный переезд оказался хуже пожара.

Рассвет встретил сидя на скоплении каких-то ящиков, мрачный, нахохлившийся от пронизывающей ночной прохлады, закутавшись в одеяло. Не выспавшийся, раздражённый, усталый и голодный, так что настроение было соответствующим. Словно и не было совсем недавно обильного пира. Вокруг сновали десятки занятых своими делами дари, в хаотичном, на первый взгляд, порядке, сразу во всех направлениях. Напоминая рабочую суету муравейника.

Заметив свеженьких, бодреньких, умытых Дайю и Сами, которых решили ночью не тревожить, скривился как от зубной боли. От зависти. Что-то в этом мире явно работает неправильно. Скорее всего, я.

Дождавшись возвращения Дехи, решительно спрыгнул с ящика, отсидев на нём всю задницу. Уже надоело торчать здесь без дела. Повёл своё грозное бабское воинство, которому до гарема приличного попаданца, как отсюда до Китая, на новые трудовые подвиги. К нашей карете, загнанной в угол некогда красивого, а ныне истоптанного и загаженного дворцового парка, забитого ездовыми ящерами, птицами, что эти мичуринцы со страусами сделали, страшно сказать, а также, основной грузовой силы. Шестиногие слоны с двумя рядами внушительных бивней поначалу вызывали у меня то безудержный смех, то сильное недоумение, но ничего, вскоре привык. Человек такая скотина, ко всему быстро привыкает. На спинах этих гигантов чего только не устанавливали, от самых настоящих деревянных беседок до грузовых платформ. Даже парочку миниатюрных домиков с дымоходами заметил. Наша карета на их фоне выглядела откровенно жалко и невзрачно, но ничего, мы ещё маленькие, вырастим.