Артем Каменистый - Экстремальная археология [СИ]

Как я заметил, хороших ныряльщиков среди местных мальчишек почти не наблюдается. Да и откуда им взяться при скверном питании и бесперспективной жизни? Плюс вода слишком мутная, а очков или масок для ныряния ни у кого нет. Мне-то они не требуются, навык заменяет. А вот остальные превращаются в слепцов. Разве что раз в год какой-нибудь уникум забредает, вроде нетрезвого моряка, о котором Сафи рассказывала.

Я, скорее всего, не просто лучший ныряльщик в Хлонассисе. Лучше меня на всём полуострове никого не сыскать. А Тосс, между прочим, по площади вряд ли Флориде уступает. Но даже мне непросто работать на глубине, когда при этом приходится тащить девочку, категорически не признающую ночные заплывы. Брыкалась она так, что я не просто поверил в озвученный этим тощим ребёнком возраст, я заподозрил, что никакой это не ребёнок, а замаскированная барышня лет двадцати пяти с гипертрофированным атрибутом Сила.

Но, несмотря ни на что, я сумел протащить Сафи в узкий лаз до того, как она начала захлёбываться. И, направившись наверх, столкнулся с ещё одной проблемой.

Надо не позволить ей закричать, когда покажется над водой. Это ведь запросто: она испугана, ей холодно, болят уши от перепадов давления, ничего не понимает, плюс темнота абсолютная. И мальчишка, который болтает ногами над нами, тоже не должен ни звука издать. Брусчатка над «карманом» нетолстая, в ней хватает щелей, и держится она на изрядно подгнившей деревянной решётке. Звуки могут услышать собравшиеся вокруг фонтана бандиты, и тогда мы окажемся в ловушке.

В весьма холодной ловушке.

Поэтому вынырнул я в лучших традициях недорогих боевиков. Одной рукой зажимал рот Сафи, другую сходу прижал к лицу мальчика, и зловеще прошипел:

— Тихо!

Девочка меня порадовала, даже не подумала орать. Зашумела носом, пытаясь втянуть побольше воздуха, но проделывала это демонстративно-осторожно. Понятливая. Я тут же убрал руку, чтобы не мешать ей дышать.

При этом тихо добавил:

— Не бойся, я не из Лент. Я днём помогал твоего товарища вытаскивать. Помнишь меня?

Мальчик чуть отстранился:

— Откуда вы тут взялись?!

— Долго рассказывать. И тише ты. Нам надо просто немного пересидеть, пока наверху всё не уляжется.

— Ты совсем опух?! — гневно прошипела Сафи. — Куда ты…

— И ты тише, — перебил я. — Помолчи хоть минутку.

Над головой шумели десятки голосов. И в какой-то момент над нами остановились двое: кто-то из старших бандитов и тот самый стражник с алебардой — Вастер.

Служивый неодобрительно бурчал:

— Ну и зачем? Взяли и утопили мальчишку.

— Да ничего он не утонул, — пробурчал громила. — Кожаные горшки не тонут, сейчас всплывёт.

— Не, не всплывёт. Долго его нет. Зачем такое делаете?

— Слушай, Вастер, ты совсем тупорылый, или как?! — нехорошо вопросил бандит. — Тебе же сказано было чётко: не надо лезть сюда ночью! И какого ты припёрся?! А?! На нож захотел?!

— Да никто ничего мне не говорил, — тоном школьника, оправдывающегося за разбитое стекло, ответил стражник. — У нас всегда маршрут вдоль канала, ты же знаешь.

— Вы там совсем мозгами заблудились?! Вастер, ты же вроде не тупой, ты сидишь тихо и не возникаешь. Вот честно мне скажи: ты знаешь, что днём Рамир приходил?

— Ну да, слышал что-то такое. Он тут часто трётся.

— Рыба, когда икру мечет, трётся на сваях, а Рамир тебе не рыба. Вот он нам и сказал показать этим горшками кожаным их место. А то они забываться начали, к Ингармету людей засылать пробуют. Прикинь, чудики? И ещё он сказан пацана к нему привести. Ну ты же Рамира знаешь. Присмотрел его, когда монетки сюда кидал. И ещё спрашивал за другого пацана, какого-то голубоглазого. Мол, глаза, как сапфиры. Чё за сапфиры вообще? Я слово такое первый раз услышал.

— Камни это, — пояснил стражник. — Драгоценные. Вроде синие, сильный цвет.

— Откуда у нас таким взяться? — удивился бандит. — Да и если есть, я пацанам глаза не рассматриваю, мне оно не надо. Но это же Рамир, ему девки неинтересны, он по мальчикам. Тьфу, гадость!

Бандит, эмоционально выразив своё отношения к сексуальным предпочтениям Рамира, с такой силой топнул по мостовой, что нам на головы мелкий мусор просыпался.

Стражник услышанное тоже не одобрил:

— Это уже совсем как-то нехорошо. Он что, получается уже при живых родителях мальчонок забирать начал?

— Скажи ещё, что ты не знал, — буркнул бандит. — Не первый раз уже. Раньше хоть пухлых выбирал, а теперь, когда в Нижнем пухлых не осталось, на тощих переключился. А нам куда деваться? Раз Рамир сказал, приходится делать. Не, ну вот ведь гадство, пацан-то и правда того… не всплывает.

— Угу, утоп, — подтвердил Вастер.

— Что угу?! — чуть не заорал бандит. — Думаешь на нас всё повесить, да? Рамир ведь и с тебя спросить может!

— Я-то тут при чём?

— А вот это Рамиру и расскажешь, при чём. Он любит слушать, когда такие, как ты, оправдываются. Говорят, с Бешеного Даза кожу по кускам содрали, пока разговаривали. И соль сыпали. Что вообще за дела? Какого вас, горшков тупоголовых, ночью сюда понесло? Ты что, думаешь, мы эти дома разносим из-за какого-то мальчика? Да Рамир себе игрушек, сколько надо, столько и найдёт. Не выходя из Верхнего города. Он сюда приходил показать, что будет, если кожаные горшки не уймутся. Ты понял, Вастер? Скоро везде будет, как под Гнилой стеной. Все должны сидеть на месте. Никуда не рыпаться. Жрать нечего? Ну так подохни тихо и не воняй. А ты, Вастер, или вписываешься, или тебя в канале найдут. Без меня ты бы уже не жил, помни это. Но я тебя уважаю только за то, что ты помогал моему отцу. Но не забывай, если скажут, я тебя прирежу. Легко прирежу. Потому что все люди хотят жить. И я тоже хочу. В Нижнем жизни больше не будет. Всё, закончился Нижний. Если до тебя это не дойдёт, и ты закончишься. Ну чего на воду вылупился? Ты на меня смотри. В глаза мне смотри. Я ведь с добром говорю.

— Да я понимаю… Просто смотрю, не всплывёт ли мальчишка. Они быстро всплывают, когда тонут.

— Гнусавый Трыш так и не всплыл, — заявил бандит и, хохотнув, добавил: — Правда, мы ему блок ракушняка на шею привязали. До сих пор где-то внизу болтается, небось, сгнил уже. Так ты понял меня, Вастер? Кончай маячить там, где тебя быть не должно. Искупаешься, как Трыш, и хрен я тебя вытащу.

Разговор, наконец, затих. Это давало надежду, что скоро площадь опустеет. Конечно, интересно было узнать, что дело о скелете в фонтане раскрыто, но мёрзнуть ради таких открытий не хочется.

То, что в осаждённом городе происходят нехорошие дела, связанные с агрессивным перераспределением денежных потоков и сменой векторов лояльности некоторых категорий населения, тоже не настолько важная информация, чтобы в ледяной воде болтаться. Я сюда не уши погреть заявился, мне кое-что другое требуется.