Игорь Лебедев - Метка Зверя: Ассимиляция [СИ]

Валентин стесняться не привык. К тому же он в доме невесты, а не в каком-то ресторане, а потому нацепив бифштекс на ближайшую вилку, откусил примерно с четверть и запил бокалом красного вина обнаружившемся неподалеку.

— Неплохо получилось — похвалил парень девушку — правда, слегка жестковато.

Светлана молча присела рядом, так и не притронувшись к еде. При этом волнуясь так сильно, что её пальцы даже слегка подрагивали. Валентин, как ни в чем не бывало, продолжал трапезу.

Когда мяса осталось на один укус, раздалась трель звонка и Светлана подскочила как ужаленная.

— Я открою! — она попыталась протиснуться к двери, но парень перегородил путь рукой.

— Сиди, сам открою. Ты наверняка устала, столько готовить…

Невеста послушалась и, положив руки на колени, смотрела на них, понурив голову.

Подойдя к двери и посмотрев в глазок Валентин, увидел лишь шикарный букет, полностью закрывающий обзор. Ты только посмотри на него какой романтик. Не стоит заставлять такого дорогого гостя ждать. С этими мыслями жених открыл дверь и оказался встречен словами:

— Вот возьми. Твои любимые! — с придыханием сообщило это чудо, протягивая цветы.

— Ну, спасибо! Даже не знаю что сказать — Валентин прямо физически ощущал, как одухотворено-романтичное выражение лица визитера вытягивается за букетом, заслышав вместо привычного, ласкового голоса Светланы низкий мужской бас.

Не давая визитеру опомниться, Ломов вырвал букет из рук и с удовлетворением отметил верность догадки — слегка приоткрытый рот, выпученные глаза и капельки холодного пота, выступившие на лбу. Одетый в зеленоватую армейскую шинель и с красной повязкой на рукаве, тот изображал рыбу, выброшенную на берег, беззвучно хлопая ртом.

— Хотя нет, знаю — продолжил Валентин и, доверительно наклонившись, нежно, имитируя недавний голос романтика, прошептал — я тебе говорил, что с лестницы спущу?

— Н-нет — от столь великодушного предложения гость даже отступил на шаг назад.

— А я спущу — не дожидаясь ответа, жених ухватил визитера за воротник одной рукой и за пояс другой, после чего исполнил сказанное. А что? Слово надо держать, даже данное секунду назад.

Тяжелый же кабан попался — отметил студент, наблюдая, как массивное тело пересчитывает ступени. Не будь он шокирован еще неизвестно кто кому бы морду набил. Валентин подождал, пока гость потрясет головой, приходя в себя, и приподнимется на локте, прежде чем вернуться.

Если бы тот перестал шевелиться после падения, то Ломов незамедлительно вызвал скорую. Особых чувств парень к ходоку не питал, но не убивать же за это? Вопреки ожиданиям разум Валентина оставался холоден. Сегодняшние события измотали вконец, ничего не хотелось.

Закрыв за собой дверь, и вновь придя на кухню, парень уселся на старое место, где схватив вилку с нанизанным на неё последним кусочком мяса, начал крутить её в руках посматривая на притихшую Невесту.

Спросить у неё как давно? А какая разница? Хотя будь давно с цветами бы не ходили…

— Скажи, тебе правда нравятся маргаритки?

— Да.

— Надо же. Сколько знакомы, а я и не знал.

После короткого обмена репликами вновь воцарилось молчание. Валентин продолжал смотреть на стейк, не решаясь отправить его в рот. Светлана, несколько раз порывалась что-то сказать, но постоянно замолкала, не успев проронить и звука.

— Может, все-таки скажешь чего? — подбодрил её Ломов, изобразив круговые движения вилкой.

— Зря ты так с Вадимом. У нас ни…

— Избавь меня от таких душещипательных подробностей — перебил её жених, бывший жених.

Светлана горько вздохнула. Хотя, кому сейчас горче большой вопрос.

— Но ты хоть на время бы посмотрел, почти десять, а он дружинник. За прогулки в комендантский час его точно накажут.

— Знаешь, его лычки последнее, что меня беспокоит — Валентин протянул ладонь и коротко скомандовал — Кольцо.

Светлана поняла без лишних объяснений и, сняв с пальца помолвочное кольцо, доставшееся Валентину от матери, положила парню на ладонь.

— Я переночую у тебя. Завтра уйду, а потом… делай что хочешь — завершил разговор Ломов, оставляя за спиной недоеденный стейк на столе и утопившую лицо в ладонях, тихо всхлипывающую, Светлану.

Когда Валентин раскрыл глаза, вокруг была лишь тьма. Он лихорадочно водил головой по сторонам, вверх и вниз, но картина не менялась. Попытавшись двинуться вперед, парень с ужасом осознал, что не чувствует ни рук ни ног. Как он вообще здесь очутился?

Студент точно помнил, как лег спать на разложенном диване в квартире Светланы. Так это всего лишь сон? Осознание факта принесло Ломову умиротворение. Осознанное сновидение. Давненько ему такие не снились.

Стоило смириться с текущим положением, как рядом загорелся яркий, ослепительный свет. Рефлекторно зажмурившись и попытавшись прикрыть глаза рукой, Ломов застыл на месте, ожидая, когда боль спадет.

— Валя… — от знакомого голоса тело резко расслабилось, заставляя Валентина опустить несуществующую руку и, несмотря на боль, широко открыть глаза. Из столпа света на него смотрела стройная женщина, с длинными, каштановыми волосами и вечно молодым лицом. Именно такой он её и запомнил.

— Мама! — парню захотелось подойти и обнять её, но выставленная ладонь остановила его.

— Нет, нельзя — ответила Вероника на недоуменный взгляд сына — Опасность рядом.

— К черту опасность! — образ матери резко побледнел — Прости. Лучше скажи, кто это с тобой сделал? Ты видела его?

Вероника лишь прикрыла глаза, запустив калейдоскоп картинок. Гротескный замок сменился широким залом. На полу нарисован какой-то узор. Вокруг него множество людей распластались в земном поклоне. Все в однотипных одеяниях с нахлобученными на головы капюшонами.

В центре рисунка, окруженный раздетыми донага парнями и девушками стоит какой-то уродливый карлик, полностью покрытый темной шерстью. Маленькая, почти незаметная шея и лицо, больше походящее на морду собаки или доисторического птеродактиля.

Зубы создания, целиком и полностью состоящие из клыков, сейчас слегка приоткрыты, а между ними медленно курсирует длинный, мясистый язык. К горлу подступила тошнота.

— Вот же ж блорк! — с омерзением произнес студент.

Желтые глаза собакоголового неожиданно уставились на Валентина, будто заглядывая ему в душу, а мгновение спустя разинутая пасть устремилась к нему как тут наваждение исчезло.

Вновь оказавшись в темном пространстве, парень переводил дыхание. Настолько реалистичной казалась представшая перед ним картина. Ломов и подумать не мог, что когда-нибудь испытает проблемы с дыханием в собственном сне.

— Что это было? Это он те… — раздавшаяся нескончаемая трель дверного звонка прервала сновидение. Кто посмел потревожить его сон?! Да им все кости за такое переломать мало!