Влад Поляков - Кодекс крови. Грани реальности. Тени кукловодов

Итак, попробую вспомнить известные факты про Глебова. Обращён лет сто назад за поистине выдающиеся достижения на поприще поединков. Бескомпромиссный боец, ещё при жизни разработал целую систему сабельного боя с использованием внутренних резервов организма. Энергет, после обращения развернулся от души, совершенствуя отдельные элементы боевого транса. С переменным успехом, конечно, но само стремление к прогрессу говорит о многом. Слабо разбирается в интригах, бывает вспыльчив, но чаще всего прислушивается к разумным доводам. Беззаветно предан клану, но вместе с тем опирается на обращенных лично им соклановцев. К нашему клану относится довольно прохладно, с удовольствием подложил бы большую свинюку, но здраво оценивает свои силы. Не ему с Черепом тягаться.

— Варианты перебираешь?

— Да, Седрик, — ответил я, стряхивая с сигары столбик пепла. — Пытаюсь просчитать поведение Глебова. Удастся — можно будет строить разговор с заранее полученной форой. Она и так есть, но хочется большего преимущества.

— Игра станет менее интересной.

— Ничуть. Сам Глебов вовсе не игрок в этом раунде. Он всего лишь внешний фон, не более. Противостоящий нам игрок пока до сих пор не определён. Мы видим только затянутую в перчатку руку, которая тянется к видимым для нас пешкам… Более же серьёзные фигуры для нас скрыты. При невольной помощи Сангредо я и рассчитываю убрать завесу тумана над шахматной доской.

— Не драматизируешь ли ты ситуацию, Стилет? Да, она сложная, запутанная. Но я уверен, что мы сможем дойти до конца цепи, не прибегая к помощи собратьев из других доменов.

— Никоим образом, Наставник. Вы правы, цепь мы размотать сумеем. Не моментально, но нет того пути, по которому не удалось бы пройти следом за теми, кто его собственно и проложил. Я беспокоюсь о том, какие цели у тех, кто стоит на том самом другом конце цепочки. Это не уверенность, а просто предчувствия того, кто долгое время работал в одном забавном учреждении. Надеюсь ошибиться, но…

Череп лишь неопределённо хмыкнул, после чего, погрузившись в собственные мысли, стал перебирать свои чётки. Понятно, он и сам не в восторге от возможных перспектив. А куда денешься? Неучастие в игре не освобождает от последствий. Жестокая истина нашего мира. Её невозможно отменить, можно только принять и стать собственно игроком. Ты играешь, а не тебя играют… Именно такая максима должна быть у каждого уважающего себя. Иначе ни к чему хорошему прийти не получится.

Снова бросаю взгляд на находящегося в глубокой задумчивости Черепа и понимаю, что лучше всего сейчас оставить его наедине с собственными мыслями. Не хочется нарушать работу мозга этого хитрого и умудренного жизнью Примарха. Ведь вести беседу с Глебовым будет он и никто другой. С гаал-гулами другие кланы такие разговоры не ведут, воспринимая их иными, чем они есть на самом деле. Со мной? Ха. Возрастом не вышел я по их меркам. Сколько в этом правды, сколько закосневших традиций? По-разному оценить можно.

О как! Гляжу, и Седрик делает недвусмысленный жест. Дескать, надо бы нам отсюда испариться, чтобы Черепу не мешать. Совпадение мыслей, однако.

Тихо, практически неслышно просачиваюсь в коридор. Даже дверь не скрипит… Видимо, смазывают петли постоянно. Гаар-гулу же пришлось несколько потруднее, пришлось даже левитировать в паре сантиметров над полом. Не любят они это, слишком тяжело им поддерживать в воздухе собственный, очень даже немаленький вес. Тут ведь взаимосвязь между физическими возможностями и собственно массой, которая поддается телекинезу, тем более длительному.

— Долго думать будет? — спросил я, когда дверь закрылась, отрезав нас от Черепа.

— Да кто его разберет… Час, может, два. Спешить ему особенно некуда, Глебов сначала должен будет поговорить с тем же твоим Родионовым и только потом придет. Вечером в лучшем случае. А может и выдержать паузу в два-три дня.

— Эт вряд ли. Сангредо, они нервные, импульсивные. Скорее всего сразу, как только переговорит с Родионовым, бросится справки о засветившихся в наших делах Элланзардо наводить. Если бы был дураком — к ним бы кинулся. Но я о нём лучшего мнения. К нам придёт, да и выжидать не будет. Любое промедление — увеличение шансов, что мы переправим проблему к Маледиктуму. Методы же их относительно забывших границы дозволенного молодых Элланзардо ты знаешь…

— Много трупов и никого живого вокруг.

— Ну, Маледиктум никогда не истребляет всех. Только часть. Чтобы потом было за кем поохотиться. Эстеты!

— Наблюдается и такое их свойство. Что ж, я своими делами займусь, а ты можешь своих друзей уведомить о недавних событиях. Они, наверное, уже закончили тренировку.

Недвусмысленный намёк, что и у скромного гаар-гула есть свои личные дела. Что ж, сложно спорить. Тем более я и сам собирался сообщить новости Климу с Висельником. А после? Выжидать. Мы сделали свой ход, теперь надо воспользоваться реакцией на наши действия.

Что не дано делать на высоком уровне гаар-гулу по имени Седрик? Ни за что не угадаете… Как следует играть в бридж, преферанс и им подобные карточные игры. Слишком много азарта, из-за этого он постоянно проигрывает. Вот и сейчас, глубокой ночью, мы четверо расписывали пулю. Не простую, конечно, преферансную. Гаар-гула мы за пару месяцев несколько поднатаскали, но до хорошего игрока ему ещё… как до Китая пешком. Зато как забавно возмущается при проигрыше!

— Посмотри в карты противника, в свои всегда успеешь, — отшутился Клим, только что уличенный в излишнем любопытстве.

— Тогда особо наглым не стоит забывать, что канделябр — не только для свеч, но и для массажа черепа особо непонятливых, — Висельник тоже не лез за словом в карман. — Хоть это и серебряное произведение искусства, но мне ведь для хорошего приятеля его не жалко.

Ну всё, пошла перепалка! Теперь минут пять не успокоятся, это я усвоил за годы нашего знакомства. С другой стороны, пусть друг другом займутся, нам с Седриком поспокойнее будет. Гаар-гул меж тем опрокинул в свою бездонную утробу очередной бокал коньяка и с сожалением посмотрел на опустошенную бутылку.

— Ага… Сам выпил, сам и за добавкой отправишься.

— Или Тварям поручу…

— И принесут они тебе, по своей природной растяпистости, какую-нибудь бормотуху, которую Череп выставляет на стол нежеланным визитерам. Для них она, спору нет, весьма комильфо, а вот для такого ценителя коллекционных сортов… вряд ли.

— Ты прав. Придется самому.

Упс… Не придется. На редкость противный звон свидетельствовал о том, что у входа обретается кто-то из прямо относящихся к Красному Роду. Чуток магии, но весьма полезной. Если до ворот перед особняком дотрагивается рука человека — идет одна тональность звона. Если вампир, то другая, для ликанов нечто особое предусмотрено. Ну а если предположить проявление Вигиландо или церковника, то раздается такой возмущенный трезвон, что впору уши затыкать.