Влад Поляков - Кодекс крови. Грани реальности. Тени кукловодов

Висельник, увидев столь шикарную возможность подсократить число врагов, бросается к упавшему, на ходу извлекая два кинжала, которыми владеет вполне и вполне сносно, но нарывается на ледяную иглу, прилетевшую со стороны Франциска. Хруст, и ледышка разбивается о панцирь, подаренный графом, но все же сбивает моего друга с темпа, давая возможность контуженому прийти в себя и откатиться с линии удара.

Пошёл ближний бой… Висельник всё-таки добрался до контуженого, но уже несколько пришедшего в чувства церковника, ну а Клим сцепился с тем, который попытался избавиться от него с помощью вырастающих из пола лезвий. Он, конечно, не большой поклонник боя на клинках, но шашка на поясе не для красоты привешена.

Мне же остаётся окатывать Франциска все новыми волнами ужаса и страха, особенно в то время, когда он пытается воспользоваться мгновениями передышки и вызвать дождь из ледяных игл. Череп, нехороший человек, однозначно что-то напутал относительно перстня на его пальце. Да, золотой, но только не простой кусок металла, а еще и весьма мощный талисман, что каким-то образом помогает ему преобразовывать содержащуюся в воздухе влагу в лёд и отправлять по месту назначения, то есть непосредственно в своих врагов. Право слово, если бы не Лик Медузы, то от нас бы остались лишь продырявленные во многих местах останки уже через несколько секунд.

Но и так ситуация складывается не слишком благоприятным образом. Да, Клим с Висельником заметно превосходят своих противников в бое на клинках, но вот в оккультном плане… Самоучки столкнулись с теми, кого натаскивали именно на схватки другого вида. Ментальные выпады худо-бедно отражались, зато другие приёмы воздействия оказывались куда более эффективными. Вот короткая шпага в руке церковника окуталась голубым пламенем и буквально срезала кинжал Висельника, которым тот блокировал удар. Правда, доспех выдержал, но кинжалу пришел полный конец. Пришлось тому разрывать дистанцию, чтобы достать запасное оружие — небольшой кистень. К сожалению, пара кинжал-кистень не являлась его любимой манерой боя.

Только мне так и не привелось скрестить оружие с Франциском — та манера противостояния, что выпала нам, как-то не слишком сочеталась с этим. Поединок разума, воли и… страхов. Нет сомнения, он великолепно понял, чем именно я его атакую, но тут как раз и было одно из наиболее уязвимых мест. Вообще души слуг церкви очень уязвимы, их ведь очень долго пичкали осознанием собственной ничтожности по сравнению с Богом, прививали покорность и смирение перед вышестоящими. Никто этого не избежал, даже те, кто находится далеко не на нижних ступенях пирамиды их власти. Именно к этому уязвимому месту я и подбирался, до поры до времени ограничиваясь побочными уколами во второстепенные болевые точки.

Странно, Череп дал точные указания постараться закончить столкновение одним коротким ударом и сразу же отойти обратно в подземелье, предварительно скрыв путь отхода. Ну а я, как всегда не любящий следовать чужим планам, устроил собственные игрища на кровавом поле.

Кровь и смерть! Всё, пора. Уровень энергии в амулете дошел до заранее намеченного в качестве сигнала для особо мощного выброса своего оставшегося потенциала. Да и друзей не стоит излишне мучить поединком с теми, кто способен доставить очень серьёзные неприятности. Начали! Страх, самый безжалостный палач тех, кто кому-то служит — страх перед хозяином, что способен отнять не только жизнь, но и душу. Он есть у каждого, кто поклоняется каким-то богам, что любят принижать человеческое достоинство.

Выплеск всей сохранившейся в Лике Медузы силы — и на Франциска обрушивается удар, способный размолоть разум обычного человека в труху, в горсть мелкой пыли. Франциск рухнул было на одно колено, не в силах совладать с подобным обвалившимся на него кошмаром. Я и сам не знал, что именно ему пригрезилось, но явно что-то действительно страшное, выползшее из глубин подсознания. Я задал лишь общее направление удара, но никак не конкретику… Добить бы его, ан нет, у него хватило выдержки отгородиться некой мистической завесой. Хорошей завесой, точно говорю. Я было попытался пробить её своим любимым оружием — четырехгранным стилетом, но потерпел полное фиаско.

Зато Висельник не оплошал, сумев воспользоваться предоставившейся возможностью с максимальным эффектом. Хоть бил я по конкретной цели, но эхо от ментального удара отразилось и на спутников Франциска. Как-никак есть общие страхи, ой как есть! Противник Висельника опешил буквально на секунду, но в поединке секунда — очень длительный промежуток времени. Его вполне достаточно, чтобы перейти из живого состояния в состояние окончательно и безнадежно дохлое. Да и какое оно может быть после того, как шар кистеня с хрустом врезается в висок, проламывая кость и превращая мозг в месиво.

Труп. Противостоящий же Климу, видя ситуацию, складывающуюся далеко не в его пользу, предпочел временно оставить поле боя, то есть смыться, уйдя по-аглицки, не прощаясь. Наверняка на подобный поступок, позорное бегство с поля боя, его сподвигла очередная смерть соратника по борьбе за веру. Хотя… вдобавок и вид злобно оскалившегося Висельника, что вознамерился всерьёз помочь Климу, также сильно подействовал на психику церковника.

— Клим, назад! — рявкнул я, заметив, что тот собрался было вдогонку. — Отходим!

— Но…

— Отходим, это приказ!

Только прямой приказ способен оторвать Клима от его любимого дела — боя. Ради него он готов пожертвовать многим и ничего тут не поделать, такова его суть. Отними её часть и не будет самого человека, вот я и пытаюсь всегда принимать людей такими, каковы они есть, со всеми достоинствами и недостатками.

Тогда почему я приказал отступать, раз схватка вроде бы складывалась успешно? Причин две, нет, даже три. Первая в том, что неизвестно, сколько ещё господ церковников может находиться в трактире или в его окрестностях. На рожон лезть не стоит, тем более в нашем нынешнем положении. Вторая основана на понимании положения, в котором находится самый опасный сейчас враг — Франциск. Он ведь ни в коем случае не побежден и даже не сильно задет. Так, поставил защитный барьер, чтобы прийти в себя от слишком уж мощного и неожиданного удара. Больше же я такого нанести не смогу, амулет пуст и для дальнейшего использования не пригоден. Нет уж, уходить надо, пока не столкнулись с проявлениями по-настоящему мощной магии, которую отразить мы не в состоянии.

А третья причина… она самая маленькая и веселенькая. Не хочется слишком уж сильно отходить от заранее составленного плана, да и у Черепа есть резоны настаивать именно на нем. Какие? Посмотрим, вдруг да подтвердятся кое-какие мои смутные пока еще предположения.