Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 5

— Когда ваш титул потеряет для вас ценность, найдите меня или жрицу морун, — проговорила Эйра, — мы скажем, что делать.

— На том свете? — рассмеялся Безбур.

— Думаю, это случится намного раньше.

Она не имеет права говорить с маркизом о болезни, и способ избавиться от грязной крови — сейчас покажется ему неприемлемым и оскорбительным.

— Ты говоришь загадками.

— Сегодня у меня загадочное настроение, — произнесла Эйра. — Простите, маркиз. До Кесадана два дня езды. А вдруг колесо, а вдруг дороги разрушены. Не хочу опаздывать.

Талаш беспрепятственно забрал автомобиль из гаража, заведующий топливом без лишних вопросов наполнил бак и дал с собой три канистры. Начальник охраны без возражений выпустил Эйру из замка. Единственным недовольным человеком оказался Алфус. Он считал, что долгая дорога вредна для здоровья Эйры, и вообще, ей нужен покой, хорошее питание и крепкий сон. Он не знал, что ей нужен Адэр… После двухнедельной разлуки — его улыбка заменит самый чудодейственный бальзам.

С погодой повезло: дни были солнечными, ночи лунными. Если бы не перебранки врача и охранителей — кто будет вести автомобиль следующие несколько часов, время пролетело бы незаметно. Втроём на заднем сиденье тесно, Талаш во сне храпит, Мебо норовит опустить голову соседу на плечо, Луга не любит сидеть посерединке, Алфус боится сквозняков и закрывает окно со своей стороны. Эйра не осекала их. Скоро они разлетятся в разные стороны и будут скучать по этим минутам.

На рассвете автомобиль проехал мимо указателя: «Кесадан 10 миль». Между Мебо, Лугой и Алфусом вновь началась перепалка. Талаш вцепился в руль, всем видом показывая, что своё место никому не уступит.

Эйра прикрикнула. Ей нужна тишина. Сейчас ей нужна тишина, чтобы понять, почему сердце бьётся неровно, с затяжными паузами. Они находятся на западной границе бывшей резервации ветонов. Дорога из Росьяра в Мадраби пролегает вдоль восточной границы. Зачем Адэру делать крюк? И зачем им вообще встречаться в каком-то городе?

Он ждал её на въезде в Кесадан.

Эйра вышла из машины, посмотрела на эскорт охраны. Водитель открыл дверцу правительственного автомобиля.

— Давно ждёте? — спросила Эйра, усевшись рядом с Адэром.

— Почему без плаща?

— Сейчас возьму, — сказала она, но не успела выбраться из салона.

— Файк! — обратился Адэр к водителю. — Плащ тайного советника. И поехали.

Автомобиль летел по дороге, проложенной через лес. Сзади рычали моторы машин охраны. Адэр молчал.

Эйра смотрела на мелькающие за окном деревья и пыталась вспомнить: какой город или посёлок находится недалеко от Кесадана? Они ведь не могут ехать без цели. Украдкой поглядывала на Адэра. Хмурый, задумчивый. Его лучше не трогать. И в душу лезть не надо. Он провёл две недели с людьми, которых знал всю жизнь, и судьбы которых собирается разрушить. Его ждут месяцы непонимания, ненависти и отчуждения, хотя любой честный и справедливый человек поступил бы так же, как он. А может он боится, что его обвинят в клевете или поднимут на смех?

Наконец Адэр прервал молчание:

— Ты изучила мою родословную и знаешь обо мне больше, чем кто-либо.

— Я никому не расскажу, — пообещала Эйра и сжалась.

Сейчас её запрут в глухомани. Или ещё хуже — спрячут, как жену Зервана, в тюрьме для предателей и изменников родины. Что ещё делают с людьми, которые знают слишком много? Прапрадед Адэра бросил семью и женился на дочери Святейшего отца. Это закрытая информация. Прадед обвинил жену в неверности и отказался от сына. Это тоже закрытая информация. В общедоступной истории эти события освещены иначе.

Автомобили свернули с дороги и поехали по склону холма, поросшему травой и кустарниками. Эйра оглянулась. Где же её машина?

— Я имею право знать о тебе больше, чем кто-либо, — сказал Адэр.

— Имеете право.

— Прежде я не спрашивал. Думал, ты ничего не знаешь о родных. Ты побывала у сестёр и теперь всё знаешь. Я прав?

— Правы.

— Начни с линии матери.

Эйра спрятала ладони под себя, не желая выдавать волнение дрожью пальцев:

— Мои родственники просто жили. О чём рассказывать?

— Кто пережил охоту на морун? Твоя прабабушка?

Эйра кивнула и еле сдержала гримасу досады. Адэр гордится своими предками, хотя те не всегда совершали благовидные поступки. А её предки ничего плохого не сделали. Почему же она стесняется говорить о них?

— Моей прабабушке было пятнадцать, когда убили её родителей. Тогда уже действовало проклятие, и детей морун, младенцев, малышей, не добивали, а просто бросали на улице. Мир не без добрых людей, но сирот боялись брать в семьи, боялись рисковать своими детьми. Моя прабабушка собирала детишек и уносила за долину Печали. Её схватили. Вылили на неё кастрюлю кипятка, ослепили. В одном откровении Странника есть фраза: «Слепой видит лучше зрячего». Моруны считают, что это про неё. Потом она вышла замуж, родила дочку. Умерла, когда погиб муж. Он вытаскивал людей из-под снежной лавины и сорвался в расщелину.

Адэр сел к Эйре вполоборота:

— Твои прабабушка и прадед — герои.

Она покачала головой:

— Нет. Она моруна, он муж моруны.

Адэр прочистил горло:

— А бабушка и дед?

— Они погибли на пожаре.

— Загорелся ваш дом?

— Нет. Горела мельница. Обвалились балки, и люди не успели выбежать. Бабушка и дед оказались поблизости. У них осталась дочка, моя мама.

— Её историю я знаю.

— Я напомню. Моего отца убили, когда он заступился за детей, которых хотели продать в публичный дом. Мою мать убили за то, что она отомстила убийцам.

— Ладно. Теперь по линии отца.

— Их всех убили. Простите, но я больше не могу рассказывать… У меня никого нет, кроме Муна.

Адэр обнял Эйру за плечи:

— Я есть.

Она опустила голову ему на плечо. На душе лёгкость, а сердце судорожно бьётся.

— Куда мы едем?

— Сейчас увидишь. — Адэр поцеловал Эйру в макушку и, глядя водителю в затылок, прошептал: — Отец предложил провести в Тезаре бал в честь моего тридцатилетия. Я согласился. Хочу в последний раз увидеть всех вместе и попросить прощения. Мне необходимо услышать заранее их «прощаю». Потом поеду на открытие железной дороги. На строительство съехались добровольцы со всей страны. Это их дань памяти Вилара. Я не могу пропустить или отменить мероприятие. Необходимо сказать людям «спасибо», пока моя благодарность имеет хоть какую-то ценность.

— А потом? — спросила Эйра, не дождавшись продолжения.

— Потом… Потом всё упрётся в размер моего кресла. Будь я королём Тезара, собрал бы всех правителей: «Давайте что-то решать, пока не вмешался Иштар». Но я не король Тезара. Мои слова вызовут негодование. У меня нет чёткого плана действий, но есть время, чтобы подумать.