Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 5

Жрица рассказывала, что Макидор, когорта портных и помощники мастера Ахе создают не наряд для церемонии, а настоящее произведение искусства. Беспокоилась, что на примерках Эйра не проявляет эмоций. Для морун это несвойственно. Моруны неравнодушны ко всему прекрасному, будь то пейзаж или вышивка на салфетке. И моруны всегда выражают людям благодарность за труд. Адэр не обратил внимания на слова жрицы. Эйра никогда не тяготела к вычурным одеяниям, походы к Макидору её утомляли, предпочтение отдавала платьям простолюдинки или ракшадским «мешкам». Адэр был уверен, что высочайшее положение изменит её вкусы и взгляды.

Последние телефонные разговоры с Наиль встревожили его не на шутку. Эйра отказалась провести репетицию церемонии и даже не поехала посмотреть место, где пройдёт мероприятие. Ограничилась общением только с Муном и своей старухой, а к концу второй недели перестала выходить из комнаты.

Адэр отправился на полуостров Ярул за два дня до торжества, хотя планировал явиться на коронацию вместе с советниками.

Княжество Викуна — крошечное государство, на карте выглядело как подкова у подножия горного хребта. Адэр надеялся за пару часов добраться до перевала, но просчитался. Дорога была запружена автомобилями и конными повозками, ожидающими разрешения пересечь границу Дэмора. Прежде во владения морун никто не приезжал, и на полуострове не было гостиниц и постоялых дворов. Дворян расселяли в домах местных жителей, для простого люда оборудовали палаточный лагерь на окраине приморского города, названного в честь самой высокой горы в кряже — Алауд.

С одной стороны, столпотворение на дорогах разозлило Адэра: правительственный кортеж полз со скоростью улитки. С другой стороны, порадовало. Он думал, что люди, запуганные сказками про морун, не решатся поехать за Долину Печали. Видимо желание увидеть настоящую коронацию взяло верх над страхом. А может, сыграла роль озвученная в амфитеатре цифра: за долиной живут триста морун (кстати, завышенная цифра). Триста, а не полмиллиона!

Перевал представлял собой серпантин, сначала взбегающий в гору, затем ниспадающий к руслу реки. От крутых витков и петель, от вида горных хребтов с заснеженными вершинами, водопадов и цветущей долины, испещрённой озёрами, захватывало дух.

В итоге Адэр провёл в пути намного больше времени, чем рассчитывал. К особняку, окружённому ракшадскими воинами, подъехал после полудня. Переступив порог дома, устремился к лестнице, ведущей на второй этаж, на ходу задавая слугам и организаторам церемонии вопросы и тут же получая ответы. «Платье». — «Готово». — «Корона». — «Готова». — «Трон». — «Установили»…

Если на первом этаже сновали слуги, стражи и помощники Макидора, то на втором этаже было тихо. У покоев Эйры дежурил Талаш. Дальше по коридору у выхода на балкон стояли Мебо и Луга.

Войдя в гостиную, Адэр столкнулся с врачом и жрицей Наиль. У Эйры депрессия… Ещё депрессии накануне торжества не хватало.

Наиль выпроводила врача и попросила Адэра выслушать её. Он хотел слышать голос Эйры, а не жрицы. Хотел смотреть в изумрудные глаза, а не в янтарные. Но встревоженное выражение лица заставило сесть в кресло.

Наиль опустилась на краешек стула. Расправляя на коленях бархатную юбку, промолвила:

— Первая беременность и первые роды — для нас сильнейший стресс.

— По-моему, беременность и роды — стресс для любой женщины. И неважно, беременность первая или десятая.

Наиль покачала головой:

— Вы правы, но не забывайте, что моруны вымирающий народ.

— Как это связано с Эйрой? — спросил Адэр и посмотрел на двери спальни. Сердце и душа рвались туда, за эту тонкую преграду.

— Много веков назад у нас рождались девочки-моруны и мальчики-моруны. Потом морунами стали рождаться только девочки. В каждой семье было несколько дочерей. Вы понимаете, да? Мы не были вымирающим народом. А потом вдруг моруной стала рождаться только первая и единственная девочка. Трагедия. Понимаете, да?

Адэр кивнул:

— Понимаю. Можно покороче?

Наиль с недовольным видом передёрнула плечами. Не понравился тон? Ему тоже не нравится, что воспитанность вынуждает его тратить время на человека, который ему совершенно не интересен.

— В нас поселился страх, что придёт время, когда у нас вообще не будет дочерей, — произнесла жрица. — Это будет означать только одно, что через несколько лет наш народ исчезнет. Поэтому первые роды — для нас сильнейшее потрясение.

— К чему вы ведёте? — спросил Адэр.

— У вас с Эйрой всё произошло не так, как… как положено. Она нарушила наши заповеди. Вступила в близость с мужчиной, не будучи в законном браке. И мало того — забеременела. Она переживает, и это понятно. И мы переживаем. Даже не так. Мы боимся.

— Вместо того чтобы поддержать сестру по крови, успокоить, вы нагнетаете обстановку, — проговорил Адэр и поднялся. — Разговор окончен.

— Не буду ходить вокруг да около, — откликнулась Наиль. — Эйра носит мальчика.

— У нас будет сын? — спросил Адэр и еле сдержался, чтобы не подпрыгнуть от радости. — Почему Эйра ничего мне не сказала?

— Потому что моруны не видят пол собственного ребёнка.

Адэр схватился за спинку кресла:

— У меня будет сын! Боже… у меня будет сын… — Заметив укоризненный взгляд, затряс рукой. — Не поймите меня превратно. Я хочу дочку, хочу много дочерей, но первенец-наследник — мечта любого короля!

— Вы ничего не поняли, — сказала Наиль.

Адэр сжал кулак:

— Я всё прекрасно понял. То, что для нас огромная, ни с чем несравнимая радость, для вас трагедия. После коронации мы с Эйрой проведём обряд бракосочетания и уедем, чтобы больше никогда не видеть вашу кислую мину.

Пересёк гостиную и вошёл в спальню.

Ракшадская старуха, поднявшись с пола, прижала палец к губам и бесшумно удалилась.

Адэр встал на колени перед кроватью, провёл ладонью по шелковистым волосам:

— Эйра…

Она открыла глаза, улыбнулась:

— Вы приехали.

Адэр прикоснулся пальцами к её подбородку:

— День в разгаре, а ты спишь.

— Я не сплю. Я думаю.

— О чём?

Эйра вздохнула:

— Как мы назовём нашего сына.

Адэр прижался щекой к её животу:

— Эйрон Латаль Карро! Ты прославишь себя великими делами. Тобой будут восхищаться современники, тебя не забудут потомки.

— Быть может, моруны нас простят.

— Мы не нуждаемся в их прощении, — сказал Адэр и, поднявшись на ноги, протянул руку. — Хватит хандрить. Поехали, развеемся.

Остаток дня они провели у подземного озера. Вечер скоротали в яблоневом саду. Ночь была жаркой, наполненной нежными ласками. Утром Эйра подошла к зеркалу и не узнала себя: лицо светится, глаза сияют.

Адэр обнял её сзади, опустил подбородок ей на плечо: