Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 5

— Начитались сказок? — проговорила Малика и, высвободив руку, села.

— Это знает Кангушар, знает Йола, знают все древние народы, но почему-то молчат. Будь вы простыми селянками, на вас бы не устроили охоту.

— Предательство Зервана…

— Исчезновение, — поправил Вилар.

— Предательство Зервана, — повторила Малика, — разрушило нашу систему идей, представлений и взглядов. Теперь мы никто. А Йола старый болтун.

— Не болтун. Я поинтересовался, какая у него фамилия. Он сказал, что у ориентов есть только имена. Я удивился. Ты ведь Малика Латаль. Он объяснил мне. Дочь моруны берёт фамилию матери и является продолжательницей рода. Сыновья берут фамилию отца. Твои братья ходили бы без фамилии, как все ориенты.

— Братья… — Грустно улыбнувшись, Малика подтянула колени к груди и опустила подбородок на колени.

— А потом я спросил у Кангушара, какой титул был у советчицы Зервана. И он сказал, что моруна — это и есть титул. Сказал, правда, не сразу, зато поспешил меня успокоить, что с уходом морун на полуостров Ярул этот титул изжил себя.

— Вы долго страдали?

— Когда?

— Когда Великий не отдал вам Элайну?

Наклонившись, Вилар заглянул Малике в лицо:

— Это не Элайна.

— Её муж герцог Гаяри владеет герцогством. Он маленький правитель. Поэтому Великий выдал свою дочь за него.

— Это не Элайна.

— Я никому не скажу, а вы забудете, что сказал вам Йола и Кангушар.

— Я, конечно, могу забыть, но учти: Адэр это знает.

Малика вскинула голову:

— Знает?

— На заседаниях Совета постоянно поднимается вопрос о морунах. Как-то Адэр сказал: «Давайте разорвём страну окончательно: маркизов поселим в Бездольном Узле, графов в Нижнем Доле, меня закроем в замке, и забудем друг о друге». Не думаю, что кто-то увидел в этой фразе буквальный смысл. Но я-то понял.

— Пройдёмся? — предложила Малика.

Вилар помог ей встать и отряхнул брюки.

— Вы не запачкались, но брюки помяли.

— Всё равно переодеваться. Через час уезжаю в Ларжетай, — сказал Вилар и пошёл рядом с Маликой. — Я приехал с тобой поздороваться и сказать, что это было единственно верное решение.

— Какое? — спросила она, глядя на крышу замка, виднеющуюся над кронами деревьев.

Смотровая площадка с другой стороны, Адэр её уже покинул и, вероятнее всего, сидит в кабинете, обложившись документами.

— Помолвка Адэра, — промолвил Вилар.

— Принцесса Луанна… Красивое имя.

— Она будущая королева. Не она, так была бы Леесса, будущая королева Залтаны. Адэр в любом случае женится на стране.

— А наследных принцесс только две. Точнее, пять. Но те совсем юные.

— Наследный принц Толан мечтает расширить границы Росьяра. Он может это сделать, только женившись на Леессе. А тут, как назло, Великий сдружился с её отцом. Поползли слухи, что они договариваются о браке Адэра и Леессы. Толан быстренько свернул строительство города развлечений.

— Подло…

— Некрасивый поступок с точки зрения морали, но оправданный с позиции будущего короля. Тем более что Адэр знает о планах Толана.

— Получается, он осознанно перешёл бы ему дорогу.

— Верно. Из-за этих слухов полмиллиона наших рабочих в начале зимы остались без работы. На заседаниях мы только и обсуждали безработицу, инфляцию и преступность… — Вилар на пару секунд умолк. — Адэр поступил так, как должен был поступить настоящий правитель.

— Зачем вы мне объясняете?

— Когда знаешь причину поступка, легче простить.

— Вы хороший, Вилар. Правда-правда, вы очень хороший человек. Но мне не за что его прощать. Он меня не предавал.

— Ранил. Иногда ранение страшнее смерти. Прости, Малика, я сказал глупость.

Она с улыбкой устремила взгляд на кустарники, усыпанные мелкими розовыми цветами:

— Она приедет к Адэру на бал?

— Нет. Она похоронила брата, и до зимы в трауре. — Немного помолчав, Вилар промолвил: — Мне не нравится Луанна. Она многим не нравится.

— Чем же?

— У неё скверный характер. Адэру придётся с ней туго.

— Ей тоже придётся несладко.

— Наш советник по вопросам правосудия…

— Юстин Ассиз.

— Да, Юстин, — кивнул Вилар. — Он и советник Партикурама составили добрачный договор. Адэр вписал в него условие: свадьба состоится в день коронации Луанны. Это случится не скоро: её отец полон сил.

— Если не подсуетится Великий.

— Не подсуетится. Адэр его задобрил.

— Как?

— Подарил ему наш чудо-алмаз.

Малика споткнулась и едва не упала.

Вилар успел схватить её за руку:

— Не жалей. И не злись. С экспертной палатой у нас разгорелся настоящий конфликт. Непонятное упрямство Адэра перешло все границы.

— Великий отдал алмаз на экспертизу?

— Вроде бы, нет.

Приблизившись к замку, Вилар двинулся по аллее, убегающей вправо.

— Я зайду со стороны флигеля, — сказала Малика.

— До встречи. — Взмахнув рукой, Вилар пошагал вдоль стены.

Малика пошла в другую сторону и, вспомнив о кольце с сапфиром, остановилась. Надо показать его Анатану. Он уж точно скажет: этот камень из «Котла» или она всё-таки ошиблась.

— Кабинет Анатана там же, на втором этаже?

Вилар обернулся. Лицо вытянутое, взгляд удивлённый.

— Адэр тебе не сказал? Анатана нет.

У Малики внутри всё похолодело.

— Где он?

— Не знаю. Расспроси Крикса. Я видел в гараже его машину, — промолвил Вилар и быстро скрылся за выступом башни.

Завернув за угол, Малика столкнулась с Драго и Лугой.

— Нас допрашивал правитель, — проговорил Луга.

— Как прошёл допрос?

— Сказали всё, как ты велела: только правда и ничего лишнего. И мы опять твои охранители.

— Где Мебо?

— Отпросился съездить на могилу матери, — ответил Драго и, склонившись к Малике, прошептал: — Тут какие-то дела странные творятся. Адэр приказал с тебя глаз не спускать. Стражей куча. В замке, в саду.

— Я никого не заметила.

Драго кивком указал ей за спину:

— Его тоже?

Малика оглянулась. В трёх шагах от неё стоял ракшадский воин. На шоколадной груди кривой шрам, будто хотели серпом срезать тело с рёбер. Татуировки заканчивались чуть выше локтей.

— Шабира! — произнёс ракшад шуршащим голосом. — Иштар одарил меня великой честью охранять тебя.

— Ещё один надсмотрщик, — выдохнула Малика и посмотрела на стражей. — Я не могу отказаться.

— Как тебя зовут? — спросил Драго.

— На вашем языке Ночной Ветер. Но зовите меня Талаш. Вы двое. — Ракшад по очереди указал пальцем на стражей и вдавил его себе в грудь. — Я старший.

— Ещё чего, — возмутился Драго.

— Я воевал и не боюсь умереть.

Драго стянул сапоги и закатил штанины до колен, открыв рубцы, опоясывающие щиколотки. Снял рубашку и повернулся к ракшаду спиной, исчирканной бледными шрамами. Поднял руку и показал подмышкой застарелые следы от ожогов: