Купава Огинская - По темной стороне [litres]

Да, сорок секунд я провела крайне продуктивно и, когда Раяр зашевелился, приходя в себя, уже стояла наизготовку с подушкой в руках.

Нет, было жгучее желание вооружиться стулом, но что-то мне подсказывало, что хищник этого не оценит.

Раяр вздохнул, тряхнул головой, удивленно хмыкнул, даже рукой провел по примятой простыне, на которой совсем недавно лежала я. Именно в этот момент, от души размахнувшись, я и опустила подушку на его плечи. Не ожидавший такого, еще совсем дезориентированный, мой кошмар сдавленно охнул и получил еще раз.

– Никогда!

И очередной удар подушкой.

– Больше!

И еще один удар.

– Не смей!

И еще удар.

– Так делать!

Шестого удара не последовало. Перехватив подушку на лету, Раяр дернул ее на себя, и я послушно выпустила свое верное оружие из рук, отскочив от постели подальше.

– Что это значит?

Отшвырнув подушку в сторону – та пролетела полкомнаты и была остановлена спинкой кресла, – хищник медленно поднялся с постели. Он решительно не догонял, что происходит и почему я так бешусь.

– Прия в моей комнате, надо тебе ночку скоротать, иди. Я, так уж и быть, тут переночую, – запальчиво выдала я, с неудовольствием отметив, что почти кричу.

– Зачем мне Прия? – удивился Раяр. И у меня почему-то не возникло сомнений в его искренности. Теперь в комнате недогоняющих было двое.

– А зачем ты ко мне со своими мутными намерениями полез?!

Лицо у Раяра удивленно вытянулось:

– Ты сама ко мне пришла, – напомнил несправедливо обвиненный.

– Пришла! – смиренно подтвердила я. – Потому что хотела, чтобы ты со своей любовницей разобрался! А ты, ничего даже не выслушав, усиленно стал меня любовницей делать!

– Да тебе же понравилось! – прогремело яростное. Просто гимн ущемленной мужской гордости, честное слово.

А я что? Я умная, я опровергать очевидное не стала, как бы стыдно мне за это ни было. Я просто проигнорировала его слова, продолжая наезд:

– Кто тебя вообще учил так себя вести? С чего ты взял, что всех, кто в твои покои случайно забредет, нужно тащить в постель? Как это вообще… – Я оборвала себя на полуслове, сраженная видом потемневшего лицом, просто запредельно раздраженного Раяра и своей внезапной догадкой: – Романы, да? Начитался любовных романов и теперь периодически пытаешься воплощать в жизнь самые дурацкие идеи?

Раяр вдохнул. Раяр выдохнул. И попросил, устало присев на кровать:

– Уйди.

– Так некуда мне идти, – уже спокойнее ответила я, мотнув головой в сторону двери, за которой находились мои покои, – там Прия спит.

Он промолчал, но вид имел до крайности растерянный. Не напоминай я себе постоянно, как он меня тут только что чуть из еды в любовницы не повысил, уже бы сидела рядом с ним и жалела такого бедного и несчастного.

– Раяр? – Ноги у меня уже несколько замерзли, все ж таки топтаться босиком на камне – не самая лучшая идея, а с расстеленной на полу шкуры я соскочила, не желая быть слишком близко к не внушающему доверия хищнику.

Заметив, как я зябко переступаю с ноги на ногу, поджимая замерзшие пальчики, Раяр лишь похлопал по кровати рядом с собой, сухо пообещав:

– Не бойся, не трону.

Я не то чтобы ему прямо так сильно поверила, но стоять уже реально было холодно.

На то, как я по кругу обхожу и его, и кровать, чтобы присесть с другой ее стороны, хищник смотрел молча, а потом так же молча отвернулся, поглощенный какими-то своими мыслями.

– И о чем ты сейчас так сосредоточенно думаешь? – не выдержала я этой напряженной тяжелой тишины.

– Прия – идеальная любовница, – невпопад сообщил Раяр, – я никогда еще не чувствовал ее эмоций, и это меня устраивало…

– Ага, чужие эмоции от процесса не отвлекали, – фыркнула я себе под нос, но тут же об этом пожалела. Плечи моего кошмара напряглись. – Прости.

– За что? – удивился он, полуобернувшись ко мне. – Ты совершенно права. Я не чувствовал ее, голод не просыпался и… как ты сказала… от процесса меня ничто не отвлекало.

– Но меня же ты тоже не сразу сожрать захотел, значит, выдержка есть, – сказала и будто призналась в том, что мне действительно понравилось.

– Нет никакой выдержки, – сокрушенно отмахнулся он от меня, вновь отвернувшись. – Просто я не сразу ощутил твои эмоции.

– Это как? – Мне не верилось, что такое вообще возможно. Как по ощущениям, так эмоции у меня почти с самого начала так ядрено подскочили вверх, что все границы просто снесло напрочь. И не было уже различия между теми чувствами, что Раяр ощущает, и теми, что для него недостаточно яркие.

Мой кошмар лишь качнул головой, с неудовольствием заметив:

– Я уже говорил, что наши эмоции сильнее веларийских и даже человеческих. Мы чувствуем все намного острее, и я до сих пор не могу понять, как смог уловить тебя…

– Круто, – пробормотала я. Врала, конечно, круто совсем не было. Можно было считать просто подвигом уже то, что он смог не только осознать, что происходит, но и остановиться до того, как меня поглотит тьма. И я искренне восхищалась его выдержкой. Но восхищение восхищением, а вполне реальная возможность закончить жизнь главным блюдом ночи не вдохновляла.

– Раяр, а можно я тебя не буду… любить?

Ответом мне было тихое и совершенно необнадеживающее:

– Нет.

Вот и поговорили. Во всей этой ситуации положительный момент был только один: свою кровать Раяр мне все же уступил, утопав на диван. Вот только меня после всех пережитых потрясений это уже не сильно радовало.

Засыпала я в кровати хищника, чтобы поутру проснуться под внимательным взглядом обиженной Прии.

– Когда он тебя к себе позвал, почему меня не разбудила? – с ходу начала допрос она, стоило мне только открыть глаза. – И как ты уговорила Раяра пустить тебя в свою постель?

Она сидела на одеяле, скрестив ноги, в облегающих брючках, в рубашке с продуманно расстегнутыми верхними пуговками и даже с прической, простой, но очень красивой. А за окном только занимался рассвет…

Если верить местному календарю, то на подходе была осень, и солнце уже взяло в привычку подниматься чуть позже, чем это было, скажем, две недели назад. Но даже так сейчас было слишком рано, а цветочек была уже при параде. А я хотела спать.

– Я вчера немного удивилась, когда узнала, что тебя он поселил рядом с собой. Я ведь живу в другом крыле, вчера с трудом твои покои нашла.

У меня было страшное желание спросить, зачем она меня вчера вообще искала, но не было сил говорить. Впрочем, Прия с пользой использовала мое молчание, заполнив тишину собой:

– Представляешь, я здесь впервые. Сколько живу в замке, а тут никогда раньше не была, можешь поверить? Раяр ни разу не вызывал меня к себе, всегда приходил сам…

– А сейчас что ты тут делаешь? – поборов лень и сонливость, натужно просипела я.