Михаил Усачев - Автократия Гоблинов 4 [СИ]

Словно погрузившись в не очень приятные воспоминания, маленький цветочек снова взяла небольшую паузу, а я не сильно её торопил с этим рассказом.

— Мой Апостол уже тогда была очень сильна. Объединившись со мной, она хотела сражаться в той войне. Более того, она хотела выйти из неё единственным победителем. Я знала… что это невозможно. — Дёрнув головой, словно отгоняя наваждение, маленький цветочек посмотрела на меня. — В тот момент я подумала, что стоит мне вступить в войну и я тут же потеряю всё. Так что… я объединилась со своим Апостолом, а затем, силой забрав контроль, решила отгородиться от этого сражения великой стеной.

— Хах, — невесело улыбнулся я. — Могу себе представить насколько сильно ей это не понравилось.

— Ага, — так же невесело кивнула эта девочка. — На такое громадное заклинание ушли все силы. Я больше не могла учавствовать в войне. Более того, мы казались заперты в этом месте, слушая лишь отголоски того сражения.

«Мда…»

Я всё ещё не знаю причины, почему бог человеческой расы решил эту войну начать. Почему первой стала моя мать — тоже не ясно. Ясно, что тот чёрный парень, по видимому, демон, за неё вступился. Бросился в бой и на глазах у озверевшего божка прикончил его союзницу, богиню тех доставучих коротышек. При этом был так зол, что бросил её прямо на съедение своим грибам. Из которых, в последствии, мы частичку этой силы и сожрали.

«Спасибо ей, кстати, большое…»

Вот только, судя по всему, вступаться за своего союзника этот засранец не захотел намеренно. Дождался её смерти и тут же атаковал чёрного демона, обрушив его на континент зверолюдей. Избив до такой степени, что даже вступившийся за него Лев не смог избежать смерти, и только благодаря этой жертве, не иначе как чудом, сам демон остался жив. Пусть и запечатанный собственным другом.

Медленно посмотрев на грустную девочку я мог только вздохнуть. Её детишки хотели в такую войну вмешаться, да ещё и третий фронт объявить. Даже не знаю, смелость это или глупость, но в итоге эта девчонка решила просто принять всё на себя. Приняла клеймо бесхребетного труса, осталась внутри этого места. Всеми силами стараясь защитить и любимый лес и дорогих детей. Даже если никто из них не хочет её понять и, возможно, всецело ненавидит. Деваться то ей от этого, в конце-концов, абсолютно некуда.

— Ха-а-а… — медленно выдохнул я, переваривая полученную информацию. — Они ведь не сдадутся, да? — Медленно переведя взгляд на грустный маленький цветочек я, всё же, решил уточнить.

В ответ на это она даже ничего не сказала. Просто утвердительно кивнула головой.

Высокомерные ублюдки, которые даже в той ситуации решили действовать в таком надменном ключе, в текущий момент абсолютно точно сдаваться даже не подумают.

«Похоже, придётся мне немного наш план пересмотреть».

— Скажи-ка… твой Апостол, она всё ещё жива?

— Да, — снова кивнула эта девочка. — Все мои дети живут очень долго. Когда я её избрала, она была ещё девочкой, но… сейчас она много сотен лет правит этим лесом.

— Понятно, — сказал я, но голос вышел уж совсем не весёлым. Не удивительно, что та эльфийка сказала — никому из нас из этого леса не сбежать.

Все Апостолы, с которыми я сражался или контактировал до этого были родившимися совсем недавно существами. Такими же, как и я. Теми, кто ещё не достиг зрелости. Но вот эта барышня абсолютно иной случай. Она слуга своей Богини много-много лет и уже давно достигла пика своей силы.

Медленно переведя взгляд на маленький цветочек, я едва сдержался чтобы не показать улыбку.

Даже если её богиня в это сражение вмешиваться не захочет, всё равно, сражение обещает быть довольно занимательным.

«Уже не терпится с ней встретиться. Надеюсь они придут… Обе!»

Великий Лес был воистину великим. Занимая практически всю северо-восточную половину континента, находясь под вечной защитой божества и не подвергаясь воздействию ни лютых холодов с севера, ни жару пустыни из самого сердца, он был действительно одним из самых уникальных мест этого мира. Огромная каменная стена очертила его границы, превратив в огромный зелёный бассейн, чьи растения и животные существовали сами с собой в течении огромного количества времени, но, даже до появления стены, даже до появления человеческих городов у границы леса, там уже существовало одно место, из-за которого этот Лес и прозвали Великим.

Сейчас, если бы кто-то мог забраться на эту каменную стену. Неважно, где бы он это сделал. На севере. На юге. В любой части этой стены, которая возвышается до самого неба, стоит лишь повернуть голову в сторону центра этого леса и ты увидишь огромный зелёный массив. Центр леса, где и без того огромные деревья становятся просто монструозными, а там, в самом его сердце, высится колоссальный исполин такого ужасающего роста, что просто стоя у его подножья ты едва ли сможешь увидеть его пик. В обхвате это тысячелетнее древо так широко, что всех местных жителей, живущих у его подножия не хватит, чтобы взявшись за руки этот круг замкнуть.

— Ха-ха…

Украшенное вьющейся у корней лозой и сотнями фиолетовых растений, освещающих древо словно мириады тусклых звёзд, этот колоссальный исполин был не только центром леса, но и Алтарём бога, который этот Лес защищал. Алтарём бога и роскошным жилищем, где мог жить и править избранный им сын… или дочь.

Прямо сейчас, в самом центре этого древа, в вырезанном прямо в его теле тронном зале сидела избранная ею дочь, слушая рассказ вернувшейся недавно группы и даже немного веселилась, проигрывая в голове пересказанные ими факты.

— Значит, стена, которую эта идиотка подняла начала рушиться ещё в одном месте, — сказала она, посмотрев на стоящую перед ней девушку. Ту самую, которая вела ту группу и которая вернулась, не понеся потерь, но и не убив ни единого врага. — Стена обрушилась, а она тут же эту брешь заделала…

Зал, в котором они находились был весьма просторен. Сотню солдат можно было бы поставить перед троном, и каждого из них было бы легко услышать. Во многом, из-за строения зала, а во многом из-за давления, который этот трон на них оказывал. Если тебя в этом зале не спросили, то каждый из присутствующих, почти на уровне инстинктов не мог себе позволить глубоко дышать.

Лидер вернувшегося отряда была не молода, но выглядела как шестнадцатилетняя девчонка по меркам любой другой расы континента. Напротив, та, кто сидела над ней и смотрела на неё сверху вниз уже имела на лице несколько крохотных морщин. Даже сохраняя красоту. Даже имея вид такой же прекрасный как у дитя самих небес, она была единственная в зале, кого можно было описать как — женщина. Красивая. Красивая и всё ещё ужасно молодая, но, всё же, женщина.