Дмитрий Басов - Кольцо

Здоровяк ахнул, упал на колени, прижимая к себе руку; его оружие упало на пол. Меч оставался в круге, и Кримсон мог продолжать, но он трижды хлопнул левой рукой о площадку, прекращая бой. Прозвучал гонг.

На ринг выскочили лекари, секунданты развели команды на противоположные стороны круга. Правая рука Кримсона была серьёзно повреждена: скорее всего — перелом.

Мэнинг хотя и планировал бой, сам его не сопровождал, поручив дело своему молодому сменщику. Тот взял минуту перерыва. Судьи не возражали: причина была убедительная. После начала боя замены не допускались, и Стану с Ари придётся заканчивать вдвоём. Это вовсе не было безоговорочным проигрышем; возможно, как раз сейчас силы только-только стали равными… Однако старый тренер едва заметно покачал головой в такт своим мыслям, что не ускользнуло ни от Макса, ни от других знатоков.

Впрочем, сдаваться армейцы не собирались. Мэнинг кинул пару слов своему молодому коллеге. Тот уверенно и чётко стал что-то втолковывать бойцам. Те кивали, жадно хватая воздух, который помощники гнали, махая полотенцами.

— Так, ребятки… — Макс озабоченно оглядывал лица парней (Тани выглядела как огурчик, только запыхалась). Элле морщился от боли в плече, у Маура из-под откинутого забрала капала кровь.

— О, моргот!

Кровь нужно было срочно остановить, лекарь был уже рядом. К счастью, оказалось — просто разбит нос.

— Ты как, Маур? — Макс всегда учил пацанов не геройствовать; он-то знал: никакая юношеская победа не стоит потерянного на всю жизнь здоровья.

— Не-не, я в порядке! — горячо запротестовал тот.

— Ну, смотрите, ребятки. Сейчас они уйдут в оборону, скорее всего у линии, чтобы вы их не окружили. Стоять они смогут долго. Но у них одна проблема: вы втроём будете быстрее набирать очки. Поэтому они будут вынуждены контратаковать. Ваша главная задача — не пропустить момент и погасить все поползновения на корню. И спокойно делать дело. Имейте в виду — они устали меньше, чем вы, и на них ни царапинки. Поэтому силы — беречь. Ещё раз: главное — внимание! Маур — на правый фланг, контролируешь Ари. Эл, Тани-птичка, — Стан ваш. Бойтесь его: он отменный боец, настоящий. Ну всё, вперёд!

Бой продолжался положенное время.

Армейцы действительно стояли как скала: уронить их было нереально. Но ребята удар за ударом сравняли счёт и пошли в отрыв. Перевес в пользу Ануминаса нарастал.

Первую контратаку они пресекли вовремя. Вторая последовала незамедлительно: улучив момент, мидландцы одновременно прыгнули в стороны и тут же с неистовой яростью напали на ребят. Их замысел почти удался: Рыжему Ари удалось сбить с ног Маура и он оказался лицом к лицу с Тани. Если бы она дрогнула, у Ануминаса могли бы возникнуть серьёзные проблемы. Но Ари не удалось одержать верх нахрапом: он нанёс несколько отточенных мощнейших ударов, но — моргот! — даже не задел её ни разу, получив при этом чувствительный укол в бедро. Проклятая девчонка призраком сновала перед глазами, своей кривой молнией обращая выверенные сокрушительные атаки в ничто.

Элле, с трудом выдержав первый натиск, поймал дыхание, ритм и ушёл в глухую защиту. Стан был великолепен, пришлось выложиться в эти секунды полностью.

Через несколько мгновений оклемался и вступил в битву Маур. Мидландцев стали окружать, и они вынуждены были вновь уйти в оборону, отступив к линии круга.

Когда прозвучал финальный гонг, перевес по очкам в пользу Ануминаса был более чем очевидным.

Зал неистовствовал. Рёв перекрывал слова судейских, многократно усиленные колонками; какие-то сумасшедшие люди тянули изнемогающих ребят в разные стороны, лезли обниматься и целоваться. Парни пытались заслонить Тани, пока не подоспел Макс с секундантами. Вручение лент, поздравления — всё смешалось в головах ребят, ошеломлённых своей победой не меньше остальных. Вскоре, окружённые лекарями, тренерами — знакомыми и незнакомыми, они вернулись в гостиницу…

Их бой был предпоследним, после ещё бились тяжеловесы, но Ануминас не выставлял команду в этой категории.

Наконец, освободившись от толпы поздравляющих, ребята смогли заняться собой.

***

Минут через сорок, вымывшись, переодевшись, смазав ссадины и синяки, Элле спустился в вестибюль гостиницы.

Все дни, пока проходил Кубок, гостиница была битком набита шумными, горластыми бойцами, тренерами, болельщиками. Сейчас же холл, лестницы, коридоры казались совершенно безлюдными. Конференц-зал, раньше постоянный заполненный народом, сейчас неожиданно оказался закрытым, за дверью царило безмолвие. В ресторане тоже было пустынно, только два-три столика занято какими-то чопорными господами с высокомерно-брезгливыми лицами.

Элле огорчённо вздохнул: праздник, который царил здесь ещё каких-то несколько часов назад, внезапно закончился.

Из лифта вывалились пятеро рослых парней — Форност. У входа в гостиницу их уже поджидал автобус в аэропорт. Заметив Элле, подошли улыбаясь. С двоими он успел хорошо познакомиться, с кем-то даже бился.

Похлопали по спине, немного поболтали.

— Ну, быстрей, быстрей, ребятки! — Администратор команды влетел в двери. — Где вы бродите, опаздываем!

Наскоро обменялись телефонами, пожали друг другу руки.

Опять всё стало унылым, безликим…

До поезда ещё часа четыре. Поваляться, что ли?

ДОМОЙ

Забравшись на верхнюю полку, Элле безучастно смотрел на убегающий назад пейзаж.

Заросшие лесами холмы понемногу отступали, на смену им пришли обширные равнины, где среди бесконечных полей и редких рощ то и дело мелькали маленькие весёлые городки, посёлки, отдельные домики, утопающие в листве садов — поздней, тёмной, а местами уже жёлтой, красной. Поезд шёл на север, и с каждым часом лето всё стремительнее превращалось в осень. Приближался Сарон.

В голове царил сумбур и сумятица. Ухмыляющийся Кримсон, рёв зала; брусчатка Зарана; свитки, сложенные горками, словно штабеля труб; лента дороги и крошечные машинки на ней — из окна башни; своды, испещрённые древними заклинаниями; другие своды — глянцево-зеленоватые, исчезающие в темноте; пылающие огни шашек, прижимающий к себе раненную руку Дэн… Бледное, неподвижное лицо леди Морвен.

Видения сменялись одно за другим, глаза смежились, и Элле погрузился в беспокойный, неверный сон, убаюкиваемый монотонным постуком колёс и мягким покачиванием вагона.

Чем ближе был дом, тем беспокойнее становилась Тани. Азартное оживление после победы прошло, и улыбка сменилась тревожной озабоченностью. Девушка ежедневно звонила в клинику в Арнор, где лежала мама. Ничего утешительного лекари сообщить не могли. Леди по-прежнему была в коме, и специалисты лишь разводили руками. Снимки показывали, что какие-либо повреждения мозга отсутствовали; это подтверждали и лекари-маги, специализирующиеся на нейропатологиях.