Майкл Мэннинг - Война Бог-Камня

Её рука нашла мою, и мы пошли дальше:

— Я думаю, что ты ошибаешься, но это не стоит ссоры.

— Роуз — твоя самая близкая подруга. Будет ли она держать моё решение против тебя?

Самая красивая женщина, какую я когда-либо знал, покосилась на меня:

— Я намереваюсь создать у неё впечатление, что дома я тебя усердно пилю, из женской солидарности. Позаботься о том, чтобы она не сомневалась во мне, иначе я превращу этот обман в реальность.

Это заслуживало поцелуя.

На следующий день я устроил закрытую встречу с Дорианом после завтрака. Я подумывал о том, чтобы он позавтракал с нами, но Пенни наложила вето на эту идею, сказав мне, что ему нужно проводить время со своей собственной семьёй.

Поскольку нас там было только двое, я подумал, что мы могли бы использовать время более продуктивно, если я покажу ему прогресс некоторых моих проектов, пока мы беседуем. Я слишком часто был вынужден сидеть в креслах, чтобы проводить так своё утро. Поэтому в итоге мы шли по коридору, который вёл к лестнице.

На ходу Дориан спросил, широко улыбаясь:

— А разве с тобой не должна быть сиделка или вроде того?

Я одарил его кислым взглядом в награду за его остроумную ремарку:

— Если ты имеешь ввиду майллти, то — да, наверное, должна быть, но я дал Элэйн отгул на это утро.

— Ты же вроде говорил, что они должны держать тебя под присмотром круглые сутки.

Я начинал сожалеть о том, что поделился с ним частью информации, которую мне несколько лет назад дала Мойра Сэнтир. Согласно ей, архимаг с моей чрезвычайной чувствительностью должен был находиться под постоянным наблюдением, даже во сне, во избежание неприятных «случайностей».

— Сейчас существует лишь три других волшебника. Я не могу позволить занимать их всех просто наблюдением за мной, — ответил я. Конечно, я имел ввиду Уолтэра, его дочь, Элэйн, и его сына, Джорджа, которому только исполнилось восемнадцать — едва ли хороший возраст для скучного дежурства и хождения за мной по пятам весь день. — К тому же, — добавил я, — я не планирую этим утром делать ничего и близко магического, и я подумал, что нам может понадобиться побыть наедине для твоего отчёта.

— Уверен, Элэйн была разочарована, — ответил мой друг с весёлым выражением лица.

— Ты собираешься мне рассказать о своей поездке по Гододдину, или просто планируешь этим утром напоминать мне о всех остальных моих проблемах? — ответил я, слегка раздражаясь.

Дориан нахмурил брови, когда его мысли вернулись к главной цели нашей прогулки:

— Мне почти нечего докладывать, и это меня беспокоит, — начал он. Когда мы начали спускаться по лестнице, которая вела в подвалы под Замком Камерон, он сказал: — В этот раз мы не видели в Гододдине никаких признаков оставшихся шиггрэс.

— Что не означает, что их там нет, — ответил я, — поскольку у нас пока нет способа их обнаруживать.

— Ты всё время говоришь «пока», но ты пытаешься решить эту проблему уже не первый год. Тебе следует потратить своё время и энергию на что-то более продуктивное.

Я проигнорировал лёгкий упрёк в его утверждении:

— Рано или поздно я найду способ. Как думаешь, что они делают? — спросил я. Одновременно я поднял руку, и приложил её к неприметному камню на стене по одну сторону от нас. Скрытые руны зажглись в моём магическом взоре, и часть стены скользнула в сторону, открыв секретный коридор.

Дориан последовал за мной через проход, не задерживаясь — он уже ходил здесь несколько раз.

— Этого я знать не могу, — сказал он, когда каменная дверь закрылась вслед за нами, — но моё нутро подсказывает мне, что они ушли на северо-восток, обогнув Элентирские Горы.

— В Да́нбар, так? — заметил я. Данбар был королевством к востоку от Элентирских Гор. Учитывая трудность перехода через Элентиры, Лосайон и Данбар в прошлом почти не вели торговлю, но исторически они имели торговые отношения с Гододдином.

— Именно этого я и боюсь.

— Джеймс предупредил их об этой угрозе загодя. Они перекрыли свою границу с Гододдином несколько лет назад. Они должны быть готовы, — сделал я наблюдение.

Мой друг вздохнул:

— Ты же знаешь, что им шиггрэс не удержать. Они не могут перекрыть всю границу. Без магии и надлежащих инструментов их опрокинут, что бы они ни делали, — сказал он, похлопав по зачарованному мечу у себя на поясе. Сегодня он не носил свои магические латы — шесть месяцев в пути привили ему сильное желание какое-то время избегать брони.

Я провёл его через ещё одну дверь, бывшую более чем в фут толщиной, и полностью состоявшую из железа. Она открывалась в сферическую комнату размером в пятьдесят футов от стены до стены, и двадцать пять футов пола до потолка. На самом деле пол был деревянной платформой, построенной посреди помещения. Внизу, под деревом, толстые железные стены уходили вниз ещё на двадцать пять футов. Мы стояли внутри располагавшегося глубоко под Замком Камерон идеального железного пузыря — пузыря со стенками в фут толщиной.

Дориан оглядел окружавшие нас мрачные чёрные стены. Естественно, его глаза не видели высеченные в железе узоры рун, но, с другой стороны, их и я не видел. Я создал чары, используя структуру, похожую на ту, что скрывала тайную комнату в доме Иллэниэл в Албамарле, с несколькими чёткими и очень важными отличиями.

Он снова заговорил:

— Ты так и не сказал мне, где взял железо для этой штуки. Оно, наверное, стоило тебе целого состояния.

Я улыбнулся:

— Оно не стоило мне ни гроша. Сама земля предоставила мне материалы, — объяснил я, имея ввиду то, что я использовал свои способности архимага, чтобы уговорить землю предоставить мне железо. Я поднял металл из горячей мантии в милях под нами. Очень похоже на то, как пузырёк воздуха поднимается в воде, мой железный пузырь поднялся через землю и камень, прежде чем остановиться здесь.

Недоверчиво качая головой, Дориан ответил:

— Ты мог бы стать богатейшим человеком в Лосайоне — нет, во всём мире, если бы использовал этот трюк в своих интересах.

Я не потрудился сказать ему, что почти так же легко было бы поднять огромные количества других металлов. Хотя железо было самым распространённым металлом, я легко мог достать столько серебра и золота, что уничтожил бы экономику, и сделал бы драгоценные металлы гораздо менее драгоценными.

— Однажды наступает момент, друг мой, когда деньги — уже не цель, а лишь ещё одно средство достижения цели. К тому же, с моей женой, детьми, и друзьями, вроде тебя… я уже и так самый богатый человек в мире.

— Ха! — воскликнул он, из чего я заключил, что Дориан не мог придумать хорошего ответа… либо так, либо он был слишком смущён. Немного погодя он сменил тему: — Ты так и не объяснил мне до конца стоящую за этой огромной подземной полостью логику. Неужели всё это железо действительно защищает «Бог-Камень» от других богов? — спросил он. Бог-Камнем мы стали называть похожую на самоцвет темницу Сэлиора.