Майкл Мэннинг - Бесшумная буря

Из комнаты никто не вышел. Очевидно, они были слишком заняты, чтобы заметить его возвращение. Тирион постучал в дверь. Он услышал, как они засуетились внутри — стук застал их врасплох.

Чуть погодя Кэйт, с залитыми стыдливым румянцем щеками, открыла дверь, высунувшись наружу:

— Я и не знала, что ты вернулся, — сказала она.

Их взгляды встретились, и Тирион не смог вспомнить, что собирался сказать. Казалось, будто он смотрел на неё через невозможную бездну, через разделявшее их расстояние, которое никогда не могло быть пересечено. С тем же успехом Кэйт могла оставаться в Колне. Тирион замер, не в силах пошевелиться.

Она наблюдала за чертами его лица, переводя взгляд с одного его глаза на другой. Кэйт видела, что он был в смятении. «Нет, ещё хуже». Она гадала, не находился ли он на грани срыва. Это удивило её. Она хотела поговорить с ним, помочь ему. Поддаться желаниям Лэйлы было ошибкой, порождённой её собственным страхом и отчаянной нуждой в тесном общении. Надо было с этим подождать.

Лэйла ждала, она чувствовала нетерпение Кэйт.

— Слушай, Даниэл, сейчас не очень хорошее время. Если позже ты захочешь поговорить…

Его лицо дёрнулось, а взгляд стал твёрже:

— Я не хочу говорить.

Кэйт опустила взгляд:

— Прости. Я знаю, это неудобно. То, что случилось сегодня…

— Я пришёл за Лэйлой, — перебил он. — Мне нужна её помощь в одном деле.

Кэйт подняла на него взгляд, её зелёные глаза были полны удивления:

— Но…

Тут Кэйт приостановилась, ибо ладонь Лэйлы легла ей на плечо. Лэйла с озорной улыбкой посмотрела через плечо рыжей. Она совершенно не стеснялась того, чем занималась:

— Чего ты хочешь, мой лорд?

— Я хочу немного твоего времени, — с ничего не выражавшим лицом ответил он.

Её внимание привлекла его шея, и глаза надзирательницы расширились:

— Что случилось с твоим ошейником?

— Это я и хотел бы с тобой обсудить.

Приняв более серьёзный вид, она отвернулась:

— Сейчас, дай только одеться. — Будучи надзирателем, она почти никогда не выходила наружу без символа своего статуса, в отличие от почти всех остальных в этом маленьком лагере, кому одежду носить не полагалось.

— Одежда тебе не понадобится, — проинформировал он её. — Иди со мной.

Её лицо приняло хитрое выражение:

— Конечно.

Он провёл её по коридору, и втолкнул в свою собственную комнату, оставив Кэйт пялиться на них с любопытным выражением лица. Она всё ещё пыталась понять, что вообще произошло.

Закрыв дверь у себя за спиной, он пробормотал одно слово, запечатав комнату, но звукоизоляцией не озаботился.

— Они сняли твой ошейник? — сразу же спросила Лэйла.

— Нет, я сам его снял, — сказал он ей, позволяя своему взгляду шарить по её телу.

Лэйла была высокой и мускулистой, покрытой шрамами, но привлекательной несмотря на это. Он видел, почему Гарлин так долго был к ней благосклонен.

Она следила за его взглядом, чувствуя перемену в его намерениях по сравнению с предыдущим днём:

— Чего ты желаешь от меня, мой лорд? — Её голова слегка наклонена вниз, позволяя ей смотреть на него снизу вверх, медленно произнося эту фразу. Она сделала особый акцент на последних двух словах.

— Думаю, ты уже достаточно хорошо осознаёшь, чего я желаю, — сказал он, снимая свою кожаную куртку, и бросая на пол, прежде чем кинуть сверху свою рубаху. — Тирион не стал терять времени на развязывание своего пояса. Прошёл не один месяц, и теперь, решившись, он обнаружил, что желание руководит всеми его действиями.

Лэйла шагнула ближе, поцеловав его в шею, и поднявшись выше, прошептала ему на ухо:

— Что мне сделать в первую очередь?

На его лице расплылась широкая улыбка, когда Тирион осознал, что более не скован традиционными ограничениями рабского ошейника. В Эллентрэа сексуальные партнёры противоположных полов вынуждены были действовать осторожно, заботясь о том, чтобы никогда не соприкасаться половыми органами напрямую. Опыт и частая практика сделали их экспертами в альтернативных методах получения удовольствия, но теперь это более не было необходимым.

Слегка оттолкнув её, он взял её руками за горло. Произнеся одно слово, он привёл в действие зачарованные клинки на своих указательных пальцах.

— Не шевелись.

Глаза Лэйлы расширились от паники, хотя тело её не шелохнулось:

— Что ты делаешь?!

Сосредоточившись ненадолго, он нашёл правильные точки, а затем его пальцы качнулись к её шее, разрезая сплетённый из заклинаний ошейник на части. Надзирательница слегка взвизгнула, но затем в изумлении посмотрела на него, когда не умерла. Наконец расслабившись и переведя дух, она посмотрела на него:

— А это можно? Мне же нельзя ходить без ошейника.

— Останешься здесь, пока Лираллианта не вернётся, чтобы сделать тебе новый, — сказал он ей. Воспользовавшись этой возможностью, он сел на край кровати, снимая штаны.

Лэйла нерешительно, почти робко подошла к нему.

— Что не так? — спросил он.

— Я чувствую себя голой… без ошейника, — сказала она ему.

Конечно, она имела ввиду другое. Она говорила об отсутствии ограничений. Лэйла была не уверена в том, как действовать дальше. Нормальный коитус у неё был лишь дважды, когда её оплодотворяли, и оба раза ей не было приятно.

Тирион тихо засмеялся:

— Нервничаешь, Лэйла? Как необычно. Бояться тебе нечего. Позволь мне показать. — Протянув руки вверх, он притянул её вниз, к себе на кровать, а затем позволил своим ладоням гулять по её телу, пока сам коснулся её губ своими. — Вижу, Кэйт уже тебя разогрела.

Она кивнула, отозвавшись стоном на их поцелуй.

— Хорошо. Не думаю, что я смог бы сдерживаться слишком долго.

Первый раз был коротким, и вначале она кричала от страха, ей было трудно игнорировать выработанные целой жизнью рефлексы, — но потом она расслабилась. Второй раз длился гораздо дольше. Тирион не спешил, позаботившись о том, чтобы довести Лэйлу до громкого, бурного финала.

Он надеялся, что Кэйт внимательно слушала.

На следующее утро всё вернулось к норме. Тирион чувствовал себя лучше, более расслабленным, чем был с того дня, как увёл детей из Колна. Лэйла спала рядом с ним, но как только более активная часть их вечера завершилась, он обнаружил, что обнимашки её не интересовали. Вообще, она находила это совершенно омерзительным.

Сперва он настаивал, ведь она в конце концов была его рабыней, но после нескольких минут, в течение которых он пытался обнимать напряжённую и явно испытывающую неудобство женщину, Тирион сдался. Обнимание женщины, которая явно не желала такого внимания, создавало у него чувство насилия, превышавшее почти всё, что он творил в прошлом.