Майкл Мэннинг - Возвышение и мятеж

Несколько минут ничего не происходило, но в конце концов он ощутил слабый отклик. Её разум осознавал его присутствие, но всё ещё двигался слишком медленно, чтобы с ним общаться.

— «Очнись!» — снова приказал он, послав в неё жалящий разряд эйсара.

Прошло ещё несколько минут, прежде чем он получил начало её ответа:

— « Любовь моя… »

— « У меня нет времени », — послал он ей. — « Просыпайся, немедленно! »

— « Это трудно », — медленно отозвалась она.

— « Сделай это, иначе я подпалю тебе ветки, чтобы ускорить процесс », — настаивал он.

Прошло почти полчаса, прежде чем она смогла довести скорость своих мыслительных процессов примерно до человеческой.

— « К чему такая спешка? » — спросила она.

— «Это тело почти закончилось», — проинформировал он её. — « Ещё несколько часов, и я умру ».

— « Ты мог бы воссоединиться со своим деревом », — несколько кисло подумала она в ответ. — « Не было никакой нужды в угрозах ».

— « Мне нужно сразу вернуться. События в мире людей текут быстро. Я не мог себе позволить провести недели, разговаривая с тобой обычным способом », — отозвался он. — « Дитя готово? »

— « Да », — ответила она. — « Но если ты был в такой спешке, то мог бы использовать очередное тело крайтэка ».

— « Они ущербны », — возразил он. — « Мне надоело их менять ».

— « С этим новым телом тебе потребуется регулярно есть кялмус », — предостерегла она. — « Иначе ты пустишь корни и окажешься в отчаянном положении ».

— « Лучше так, чем менять тело каждые три месяца », — сказал он ей. — « Я запасусь твоими плодами в стазисе, и заберу с собой ».

— « Для Линараллы тоже возьми », — подала мысль Лираллианта. — « Она уже какое-то время не возвращалась. У неё наверное уже кончаются ».

— « Если я вообще смогу её найти », — сказал Тирион. — « Она скрылась вместе с большей частью мятежных детей Мордэкая ».

Они ещё немного поговорили, а потом он подошёл к массивному кокону, свисавшему с одной из нижних ветвей Лираллианты. Кокон был столь тяжёлым, что нижняя его часть опиралась на землю. Он подождал несколько минут рядом, пока воля Лираллианты не заставила внешнюю поверхность разойтись, выпустив её последнего отпрыска.

Внутри было поджарое, мускулистое тело, на вид принадлежавшее мужчине с серебряными волосами. Оно было покрыто вязкой, похожей на смолу жидкостью, которая липла к рукам Тириона, когда он вытащил тело наружу и уложил на земле. Обычно, когда дитя Ши'Хар рождалось, то приходило в сознание сразу после раскрытия кокона, но этот оставался в коме.

Тирион посмотрел на его лицо. «Какой же я красивый чертяка», — молча подумал он. Затем он нагнулся, и запустил руки под голову и колени тела. Использовав магию, он усилил свою спину, ноги и руки, чтобы было легче поднять тело, но его суставы всё равно стали жаловаться. Затем он отнёс тело обратно к своему дереву. Добравшись до цели, он постоял немного, чего-то ожидая. Несколько секунд спустя он шагнул вперёд, и его тело слилось с деревом.

На рощу сошла тишина, нарушаемая лишь свистом игравшего с ветвями ветра. Прошёл час, прежде чем он вышел из дерева-Отца в своём истинном теле, и когда это случилось, другого тела в руках он уже не нёс. Тирион был один.

Он встал под светом солнца, потягиваясь, и привыкая к своей новой плоти.

— Так-то лучше, — сказал он вслух. Приноровившись к новому телу, он подошёл к большому корню, который проклюнулся из-под земли, пока он был в дереве. На вершине корня был большой прямоугольный нарост. Размером он был с большой ручной сундучок, и когда он коснулся его, нарост отвалился. Используя магию, Тирион поднял его, поставил в стороне, и открыл. «Теперь ему просто нужны правильные чары», — подумал он.

Однако наложение чар стазиса потребовало бы не один час. Тирион улыбнулся, затем протянул руку. Усилие мысли — и на его пальцах из магии выросло похожее на лозу щупальце, потянувшееся к деревянному ящичку, и погрузившееся в него. «Заклинательное плетение определённо имеет свои преимущества», — подумал он.

Закончив, он пошёл собирать кялмус с ветвей Лираллианты.

Мои поиски заняли возможно дни или даже недели субъективного времени. Трудно было сказать — моё чувство времени исказилось настолько, что догадаться было невозможно. Но важной реальностью было то, что для остального мира прошло лишь несколько секунд.

Ланкастер определённо переживал не лучшие дни. Местность вокруг него была изорвана и испещрена как старыми трупами, так и недавно уничтоженными машинами. У замка не хватало крупного пролёта одной из стен, но в остальном он не пострадал.

Однако мне всё это было по боку. На западной стороне, у опушки, лицом вниз вытянулся на тёмной, изорванной земле мой сын, и кровь его уже начинала впитываться в почву. Повсюду вокруг были разбросаны куски видимо некогда смертоносных боевых машин, свидетельствуя о, вероятно, впечатляющей битве.

Одна из машин всё ещё функционировала — тортас, нацеливший пулемёт на тело моего сына. Кусочки металла медленно и плавно летели от него в сторону упавшей фигуры Мэттью. Простейшим решением было просто уничтожить машину и всё ещё находившиеся в воздухе пули, но использование такого рода концентрированного эйсара или его обратной стороны, энтропии, могло стать для Мэттью летальным, просто из-за его близости.

Вместо этого я окружил его простым щитом, чтобы укрыть от дальнейших ударов, а также моего собственного присутствия, и затем подобрался ближе. Приближаясь, я усилил мощность щита, поскольку даже пассивно исходившая из моего тела сила была таковой, что обычного щита ему не хватило бы.

К тому времени, как я приблизился на пятьдесят футов, тортас повалился на землю, хотя я не предпринимал в его отношении никаких явных действий.

Мой сын всё ещё был жив. Перед моим появлением в него попало лишь три пули, но причинённый ими урон наверняка станет фатальным, если я ничего не сделаю. «Вопрос в том, что делать?». Я не мог рисковать, пытаясь вылечить его напрямую, как сделал бы до моей трансформации. Одно лишь моё присутствие рядом без щита убило бы его — попытки прямого вмешательства были бы ещё хуже.

Но я чувствовал связь между нами, тонкую серебряную нить чего-то знакомого. Она напомнила мне о Кионе. Я некоторое время поразмышлял об этом, краем глаза наблюдая за медленно опускавшемся к земле листочком, двигавшимся так медленно, что ему, похоже, оставалось падать ещё остаток дня. «Дар Иллэниэл?». Может, именно это я и чувствовал, хотя не мог быть уверен.

Как бы то ни было, что-то надо было делать, поэтому я попытался мягко вытянуть из его тела часть энтропии — достаточно, чтобы замедлить ход его смерти. Затем мне в голову пришла другая мысль. «Я могу сделать его таким же как я». Пока я это обдумывал, над моей головой плыли чёрные и белые нити.