Майкл Мэннинг - Сын кузнеца

Когда Пенелопа Купер шла по коридору, время было уже позднее. Она слишком задержалась на работе, и устала. Она могла думать лишь о том, как добраться до своей комнаты и найти там весьма заслуженный отдых. Так получилось, что она прошла через тот коридор, который вёл в библиотеку. Если бы она прошла лишь пяти минутами ранее, она встретила бы Мордэкая, и всё могло бы сложиться совсем по-другому.

А так она была одна в коридоре, погружённая в свои мысли. Она чувствовала себя виноватой за своё прежнее поведение. Она знала, что Морт не хотел её пугать, но она была совершенно не готова, когда тот люто яркий шар света ослепил её в его комнате. Когда он сказал ей закрыть шторы и сесть на кровать рядом с ним, она не этогоожидала. По правде говоря, она не была уверена, как бы отреагировала, если бы он стал с ней заигрывать, поскольку у неё было гораздо меньше опыта с мужчинами, чем он, похоже, полагал.

Опустившаяся тьма, за которой последовало внезапное появление Маркуса, совершенно выбили её из колеи, и заставили впасть в панику. Собственная реакция устыдила её, и она не знала, как ответить ему, когда он позже посмотрел на неё в солнечной комнате, из-за чего она почувствовала себя ещё хуже.

Из задумчивости её вывел звук двери, открывшейся, когда она проходила мимо.

— Мисс, не могли бы вы помочь мне на минутку? — сказал Лорд Дэвон, стоя в дверном проёме с расстроенным и тревожным. Замечательно, она и так уже вымоталась, а теперь похоже, что её сон откладывается ещё больше.

— Непременно, ваше благородие, чем я могу служить? — ответила она своим самым милым тоном. Она гордилась своей работой, и не могла позволить чему-то вроде усталости испортить её труд.

— Вы убирали в моей комнате ранее? После того, как были доставлены мои вещи? — спросил он.

— Нет, ваше благородие, я убрала и проветрила все комнаты этим утром, до того, как приехали вы с остальными гостями, — ответила Пенни. Она надеялась, что он не вёл разговор к наглой жалобе на то, что подушки или простыни не были достаточно свежими.

— Тогда, возможно, вы сможете мне помочь — я, кажется, что-то потерял, не могли бы вы пособить мне в поисках? — отозвался тот. Вопреки его репутации среди обслуги замка, он казался чрезвычайно вежливым.

— Мне правда не следует входить в ваши покои в такое время, сэр, — ответила она. Он казался довольно безобидным, но девушке её возраста такие слухи могут разрушить жизнь.

— Я понимаю. Я оставлю дверь открытой, если вам так лучше. Просто я потерял ожерелье, и не нахожу себе места, пытаясь его найти — видите ли, это фамильная драгоценность, — сказал Трэмонт. Он повернулся к ней спиной, и зашёл обратно в комнату, оставив дверь открытой.

Вздохнув про себя, она последовала за ним. Он начал обшаривать ящики туалетного столика.

— Не могли бы вы проверить для меня шкаф? Там темно, а я не очень хорошо вижу, — сказал Трэмонт. Она только успела открыть шкаф и нагнуться, чтобы заглянуть внутрь, когда услышала, как дверь захлопнулась, а потом ключ повернулся в замке.

Она резко обернулась. Дэвон как раз засовывал ключ себе в карман. При виде его лица по её позвоночнику пробежала холодная дрожь. Она уже слышала прежде рассказы о горничных, которыми злоупотребляли молодые лорды, но такие вещи никогда не случались в стенах Замка Ланкастер. Репутация Герцога была такова, что никто прежде не осмеливался так оскорблять его гостеприимство.

— Сэр, если вы думаете меня обесчестить, я закричу. Герцог не потерпит такого отношения к своей челяди, — сказала она, пытаясь держать голос ровным, но всё же чувствовала, как в ней растёт паника. Дэвон был тяжелее её как минимум на пятьдесят футов, и хотя она сама была не робкого десятка, она почти не сомневалась, что он мог её одолеть. Её взгляд бешено забегал по комнате в поисках чего-нибудь, что сгодилось бы в качестве оружия, чтобы не дать ему приблизиться. Ей пришло в голову, что если она ранит дворянина, то в худшем случае её приговорят к смерти, а в лучшем — побьют и прогонят.

Он тихо засмеялся:

— Давай. Кричи, если хочешь. Кто поверит твоему слову против моего? Я застал тебя роющейся в моём имуществе, когда вернулся в мою комнату, — сказал он, и небрежно протянул руку, смахнув шкатулку драгоценностей с туалетного столика. По полу рассыпались кольца с драгоценными камнями, которые стоили больше, чем все деньги, что она заработала за всю жизнь. — Похоже, что ты дёрнулась от испуга, когда я застал тебя.

Безысходность тёмной волной накатила на Пенни. Теперь ей уже было не сбежать, она мгновенно поняла, что её жизнь кончена, её мечты перечеркнул этот напыщенный, избалованный дворянчик. От этой мысли она разозлилась, и решила всё равно закричать. Если уж её втопчут в грязь, то она позаботится, чтобы как можно больше грязи заляпало ублюдка, который сделал это возможным. Она глубоко вдохнула.

— Расслабься. Я не собираюсь делать тебе больно, дорогая моя, или лишать тебя девственности, если ты этого боишься. Я просто хочу ответы на несколько вопросов, — говорил он, успокаивающе улыбаясь ей.

— Какие вопросы? — спросила она, на миг в неё зажглась надежда, и ей стало стыдно за то, как легко ему удалось ею манипулировать.

— Расскажи мне о своём друге, Мастере Элдридже, — потребовал он. Это совершенно сбило её с толку. «Почему он интересуется Мортом?» — подумала она про себя. Насколько она знала, Мордэкай должен был быть совершенно вне круга интересов людей вроде Дэвона Трэмонта.

— Прошу прощения, сэр, но я совсем его не знаю, он лишь недавно прибыл сюда, и… — начала она, но Дэвон шагнул вперёд. Она замолчала. Он теперь стоял лишь в нескольких дюймах от неё.

— Как тебя зовут, девушка?

— Пенелопа, сэр, но люди здесь зовут меня Пенни, — пролепетала она. Ей не понравилось, как раболепно прозвучали эти слова.

— Что ж, Пенелопа, известная как Пенни, позволь мне кое-что тебе объяснить. Ты слушаешь? — сказал он по-прежнему спокойным голосом, но теперь она слышала, как его дыхание стало более хриплым. Она не доверяла сейчас своему голосу, но сумела кивнуть. Если вы когда-нибудь сталкивались с большим диким зверем в детстве, то сможете понять, как она себя чувствовала. Угроза исходила от него волнами.

— Я совершенно ненавижу, когда мне лгут, Пенни. Ненавижу. И я думаю, что сейчас ты мне лжёшь. Я знаю, потому что я видел, как ты на него сегодня смотрела, — продолжил он. Сердце Пенни билось так быстро, что ей казалось, что оно вырвется у неё из груди. — Ты считаешь меня глупцом, Пенни? — спросил Дэвон. Она не подняла головы, чтобы не встречаться с ним взглядом, но он на это был не согласен. — Посмотри на меня, Пенни, — настоял он, поднимая ей подбородок. Крупные слёзы показались у неё на глазах, и потекли по щекам, предавая ему её страх.