Майкл Мэннинг - Сын кузнеца

— Я лишь пытался помочь. Позволь мне попробовать кое-что, и это может его спасти! — воскликнул тот. Глаза Дэвона расширились от страха, он видел во взгляде своего оппонента свою смерть.

Меч Дориана не шелохнулся, вместо этого он подошёл ближе и, схватив молодого лорда за шею, заставил его встать на колени перед замершим телом Морта.

— Спаси его сейчас же, иначе твоя голова ляжет на землю рядом с ним, — сказал Дориан. Даже не повышая голоса, он излучал такую ожесточённую решительность, от какой сердце бы похолодело даже у закалённого убийцы.

Дэвон потянулся к Мордэкаю, но Дориан грубо дёрнул его голову назад:

— Предашь меня сейчас — и не доживёшь до следующего вздоха.

— Мне нужно коснуться его, чтобы он снова задышал, — с вызванным страхом отчаянием произнёс Дэвон, потому что знал, что времени не оставалось, и что держащий его человек убьёт его, если Мордэкай не поправится.

Дориан кивнул, и Дэвон снова протянул руку: « Келтис », — сказал он, и тело Мордэкая обмякло, но он всё ещё не дышал.

— Что ты наделал?! — пнул Дориан Дэвона, отчего тот растянулся на земле. Занеся меч, он приготовился срубить предателю голову с плеч.

— Дориан, нет! — послышался женский голос, но Дориану было всё равно.

Он хотел взять кровь за жизнь своего друга. К его руке протянулась маленькая ладонь, чтобы удержать его от удара. Не думая, он наотмашь ударил того, кто пытался его остановить, и тогда его глаза увидели отступающую Роуз Хайтауэр. Это его остановило, и он увидел, как она подняла руку, чтобы утереть свою окровавленную губу. Ярость покинула его, когда шок от содеянного заставил его прийти в себя.

— Я пытался помочь ему… а этот глупый мужлан на меня напал! — заявил Дэвон. Ему никогда не удавалось долго молчать — даже сейчас он стал вновь обретать почву под ногами.

Роуз плюнула в него:

— Молчи, глупец! Думаешь, твою ложь здесь будет кто-то слушать? Тебе, считай, повезло, что я остановила его — иначе твоя голова отделилась бы от плеч. Я и не стала бы тебя спасать, если бы не боялась, что доброго и честного человека повесят за твоё убийство, — заявила она. Роуз Хайтауэр выпрямилась, и посмотрела на Дориана.

— Боги! Роуз! Мне так жаль. Я не хотел причинять тебе вреда. Никогда! Ни за что на свете! — воскликнул Дориан. Глаза его расширились от горя, и он увидел, как Пенни становится на колени у его павшего друга. — Он мёртв, Пенни, он мёртв, и это — дело рук этого ублюдка, клянусь! — закончил Дориан. Он снова поднял меч, направив его на Дэвона Трэмонта, из его глотки донеслось рычание.

Роуз Хайтауэр отказывалась с этим мириться, она кинулась на Дориана хлёсткой волной юбок и волос:

— Прекрати, глупый ты, глупый человек! Проклятье, Дориан, я не позволю тебе выбросить свою жизнь на ветер, как какую-то дешёвую безделицу, — возразила она. Роуз была высокой женщиной, но Дориан Торнбер был человеком-горой, а она всё же цеплялась за него разъярённой кошкой, молотя по нему кулаками.

Потрясённый, Дориан остановился — за проведённый им в Албамарле год он ни разу не касался Роуз, и единственные слова, которыми они обменивались, были выверенные речи культурного общества. А теперь она повисла на нём подобно какому-то обезумевшему дикому существу — картины абсурднее он и представить себе не мог. У него появился внезапный позыв поцеловать её, но Дориан мгновенно его подавил:

— Леди, я думаю, что мы, наверное, оба переутомились, — сказал он, и начал отцеплять её от себя. Он сумел поставить её обратно на землю, но Роуз упорно отказывалась его отпускать, и он решил, что заставить её ему не по силам.

Пенни сидела на земле, положив ладони Мордэкаю на грудь, сжимая его рубашку:

— Живи, будь ты проклят! Ты не можешь умереть. Нам ещё слишком много нужно сказать, — плакала она, и её слёзы оставляли мокрые пятна на ткани у него на груди. Боль и горе пересилили её, и она не задумываясь наклонилась, чтобы поцеловать его, игнорируя запачкавшую его лицо кровь. Она положила голову ему на грудь, пока её мир рушился — единственный человек, который был ей небезразличен, лежал замертво, и виновата в этом была она. А потом она услышала, как медленно бьётся его сердце. — Он жив!

На миг воцарилась тишина, пока все осознавали, что она сказала.

— Я говорю, он жив! Кто-нибудь, скачите за помощью, нам надо отвезти его обратно в донжон! — сверкнула она глазами. — Ты! — указала она на Дэвона. — Приведи кого-нибудь, да всех приведи… езжай!

— Я поеду, — сказала Роуз, но Пенни опередила её, подняв ладонь:

— Нет, вы мне нужны здесь, и я не доверяю ему без присутствия Дориана, — ответила она. Довольно скоро Дэвон оседлал своего коня, злясь на то, что ему приказывают, но боясь реакции Дориана в случае, если он воспротивится её приказам. Он быстро уехал прочь, направляясь в Замок Ланкастер.

Оставшаяся часть дня слилась в бешеную круговерть, пока Мордэкая переносили в замок. Пенни отказалась оставлять его в течение всего этого предприятия, не выпуская его из виду. Когда прибыл Марк, всё стало гораздо более организованным, и вскоре Мордэкай оказался в своей собственной кровати. Личный врач Герцога, Шон Та́унсэнд, был послан его осмотреть.

Комната была наполнена людьми, и доктор быстро погнал всех наружу:

— Мне понадобится немного уединения, чтобы осмотреть его, — заявил он, и большинство присутствовавших ушло. — Мисс, вам нужно уйти, мне едва ли пристойно осматривать молодого человека в присутствии женщины, мне придётся его раздеть.

Пенни не сдвинулась с места:

— Я его не оставлю. Так что с тем же успехом можете приступать.

Врач поглядел на неё, затем воззвал к Герцогу:

— Ваша светлость, если вы не против, я не могу работать в присутствии женщин.

Джеймс подошёл, потянувшись, чтобы взять её за руку, но она отступила прочь:

— Попробуй, и в следующий раз останешься с культёй… — зыркнула она на него. — Ваша светлость, — запоздало добавила она.

Герцог Ланкастера поглядел на неё какое-то время, что-то обдумывая, затем заговорил:

— Так и быть, доктор, вам просто придётся работать в присутствии леди.

— Мне придётся снять его одежду, ваша светлость, вы же не собираетесь позволять… — начал он.

— Я не собираюсь повторяться, сэр, приступайте к работе, — ответил он. Не сказав больше ни слова, Герцог покинул комнату. Сперва врач был раздражённым, но когда увидел, что Пенни не собирается поддаваться после того, как выстояла против герцога, смягчился.

Его первым действием стало снять с Мордэкая одежду, что оказалось трудным, пока Пенни не начала ему помогать. Он сначала странно на неё посмотрел, но промолчал. Закончив с этим, он аккуратно прошёлся по Мордэкаю, проверяя его шею и грудь, прощупывая его голову и заглядывая в его глаза и рот. Наконец он вздохнул, и встал: