Макс Мах - Турнир

"Предположения этого человека вызывают тревогу!"

- Как его зовут? - Стоило включить это новое лицо в список тех, с кем надо держать ухо востро.

- Тристан Мишильер, тан, разумеется.

- Никогда не слышал.

- Я тоже, - снова пожал плечами посредник. - Комиссия прежняя?

- Как уговорились, - кивнул Зандер и пошел прочь.

Он пересек небольшую площадь и, взяв в начале улицы Скороходов такси, поехал на север, в Пойму. Вернее, к самой границе этого района, проходившей близ Северного вокзала. Здесь в небольшом переулке, уже многие годы носившем название Безымянный, находилась книжная лавка Алена Тарда, вероятно, лучшая в своей категории среди букинистических магазинов империи.

- Здравствуйте, господин Тард, - с этим человеком Зандер предпочитал здороваться первым, тем более, что тот все равно не знал, с кем имеет дело. Да, если бы и знал! Репутация у Зандера была так себе: если и не идиот, то наверняка не вполне здоров на голову.

- Здравствуйте, господин доктор, - улыбнулся в ответ старичок-букинист, знавший Зандера еще по Гейдельбергскому университету. - Обождите пару минут, я закончу с клиентом и сразу же подойду к вам.

Пока старик завершал только что состоявшуюся сделку, Зандер стоял у дальнего стола, на котором были разложены старые театральные буклеты, и пытался понять, что заставляет людей сидеть по несколько часов кряду в темном зале, дышать спертым воздухом и смотреть, как другие люди изображают выдуманную жизнь. Что-то с этим искусством было не так, и он начал было разбираться в логике самообмана, которому придаются театральные зрители, но в этот момент к нему подошел освободившийся наконец хозяин лавки, и размышления на эту неактуальную тему пришлось выбросить из головы.

- Боюсь, господин доктор, у меня плохие вести, - сказал букинист, останавливаясь перед Зандером.

- Рассказывайте, господин Тард.

Никто, не умел охотиться за книгами так, как делал это мастер Тард.

- Виглер издал свою книгу в Барселоне в тысяча семьсот тридцать первом году, - начал букинист свой рассказ, - но практически весь тираж тогда же был уничтожен по решению суда. Причиной такой жестокости послужила первая часть издания, называвшаяся "Анатомия и физиология любви". Виглер, как вы, господин доктор, возможно, знаете, был одним из последних энциклопедистов, и единственная пошедшая в печать книга отражала многообразие его научных интересов. Так вот, интерес к запретной в то время в Каталонии теме половых сношений его и погубил. Книгу объявили безнравственной и порочной, приравняли к порнографии и сожгли. Осталось - и то случайно, - всего два экземпляра. Один в конечном итоге попал в библиотеку Падуанского университета и бесследно исчез во время пожара 1832 года. Скорее всего, сгорел вместе с другими книгами и рукописями. А второй принадлежит нашему императору.

- Не осталось даже рукописей, - припомнил Зандер печальную историю "Трудов" Виглера. - Их уничтожила его собственная жена.

- Женщины, - развел руками старик. - Они зачастую не понимают с кем связала их жизнь. Стелются перед негодяями и ничтожествами и третируют подлинных гениев.

"Возможно, но не обязательно", - отметил Зандер и вернулся к делу:

- Беда в том, - сказал он вслух, - что в алфавитном каталоге императорского книжного собрания "Труды" Виглера не указаны.

- Вы имеете в виду Императорскую библиотеку, - возразил ему букинист. - Но книга Виглера хранится не в книжном собрании, а в императорской сокровищнице. Это еще дед нынешнего императора так решил, с тех пор она там и спрятана...

- Наверное, в книге есть что-то еще, помимо рассуждений о роли клитора в получении женщиной полового наслаждения, - заметил Зандер.

На самом деле он знал об этом наверняка. Узнал из записок бывшего ассистента Виглера доктора Корнелиуса. Однако сам Корнелиус "Трансцендентную физику Виглера", увы, не понимал - он был алхимиком, а не натурфилософом, - и писал об этой стороне творчества своего учителя крайне мало. А вот в окружении императора Армана VI кто-то в подобного рода делах, по-видимому, разбирался и разбирался хорошо. Может быть, это был сам император, являвшийся, судя по слухам, довольно сильным магом с Даром огня и, кроме того, высокообразованным человеком. Оттого, наверное, и заперли книгу в императорской сокровищнице вместе с бриллиантами короны.

"Как же мне ее достать?" - Вопрос более, чем актуальный, поскольку Зандер пытался исследовать ту же самую проблему, к решению которой, по-видимому, вплотную приблизился великий Виглер. Ему бы очень не помешал "добрый взгляд со стороны", но, увы, книга была недоступна. А между тем, Зандер, не первый год ломавший голову над теорией пространственно-временной мерности, в очередной раз зашел в тупик. Методы, с помощью которых он пытался обнаружить "границу мира", оказались недостаточно эффективными. Теория, словно бы, игнорировала известный некоторым магам феномен "барьера". Почувствовать этот "предел" смогли полтора десятка колдунов. Во всяком случае, Зандер знал именно о пятнадцати случаях. Однако этим дело не ограничивалось. Два, а возможно, даже три свидетельства прямо указывали на то, что за барьером находится другой мир, настолько же бесконечный в пространстве и времени, как и тот, в котором живет Зандер. Таким образом, свидетельства очевидцев говорили одно, а теория - другое. Экспериментальные методы, впрочем, оказались тоже бессильны. И в этом контексте трактат Виглера, вернее, та его часть, которую ученый посвятил вопросам трансцендентной физики, возможно, могла бы стать поворотным пунктом в собственных исследованиях Зандера. Но, увы, попасть в императорскую сокровищницу он не мог. Оставалось лишь кусать локти.

***

Переговорив с букинистом, Зандер перебрался в новый городской центр, где прежде всего зашел в банк, чтобы проверить свои счета, и посетил мастерскую краснодеревщика, где потратил довольно много времени, объясняя мастеру, какой именно футляр он хотел бы получить в итоге для своего нового изобретения - астрологических часов, которые, если ввести в них точную дату и время рождения, смогут создавать простейшие гороскопы. Эту затейливую игрушку он изобрел, еще учась в Гейдельберге, но руки все как-то не доходили воплотить ее в металл. Теперь же, когда у него появился новый механик, - к нему Зандер зашел по пути к краснодеревщику, - он решил, что время пришло. Чертежи готовы, а когда механик и краснодеревщик завершат изготовление прибора, останется лишь влить в него толику животворящей магии и продать кому-нибудь из знати. К примеру, собственному отцу. Такая игрушка потянет никак не меньше, чем на двадцать тысяч золотых империалов, и на эти деньги можно будет построить давно задуманную лабораторию в древних казематах, находившихся под его собственной башней. На глубине пятнадцати метров под мощным фундаментом влияние магического фона снизится до необходимого минимума, и это, возможно, позволит предпринять еще одну попытку экспериментально обнаружить пресловутый "барьер" между этим миром и миром иным.