СкальдЪ - Ветер перемен

– А вы на помощь придете?

– Это нежелательно. И трудновыполнимо, – подумав, ответил Отец.

– Но все же возможно?

– Как получится, – ответила Мать. – Не только от нас сиё зависит. Но мы можем прийти в твой сон, там, уже в Вестеросе. И поговорим об этом.

– И еще, в самый сложный момент мы все же постараемся тебе помочь, – добавил Воин.

Все они говорили со мной еще некоторое время. И лишь один Неведомый хранил упорное молчание, словно воды в рот набрал. Жутковатая фигура…

– Я должен подумать, – наконец я дал ответ. – Вот так, сходу решить такое я не могу.

– У тебя есть три дня. А затем мы придем за ответом, – сказала Старица.

Все Семь фигур начали пропадать, тая, как дым от костра. А я проснулся.

Три дня… Много это или мало? Наверное, как посмотреть, и что за это время можно сделать.

Я же думал. И читал. И смотрел сериал. И вот такими действиями я словно сам с собой играл в поддавки и вел все к тому, чтобы согласиться. Да почему бы и нет? Мне сообщили, что никаких обязательств от меня не нужно. Я просто попадаю в мир, стараюсь выжить, по возможности предотвратить (или выиграть) в глобальной войне. А то, что получится, то и будет мне наградой.

Так почему бы и не окунуться в Вестерос? Тем более он мне интересен, и за это время я успел основательно все вспомнить.

Правда, меня откровенно пугали первые дни. Да, я успел прочитать книги, пересмотреть все шесть сезонов сериала. Но я так и не узнал обычаев, не знаю, как выглядят люди, как они говорят друг с другом. Мне будет тяжело, чертовски тяжело, в эти первые дни адаптации.

Впрочем, тяжести и трудности есть всегда, даже и в обычной жизни. У меня может ничего не получиться, но в этом нет ничего страшного. Я просто потеряю удивительный шанс. Но со мной-то ничего не произойдет – я проснусь у себя дома, как ни в чем не бывало. Это Семеро мне обещали твердо. Хотя у меня и шевелилась паскудная идейка, что они что-то не договаривают.

Поэтому, в конце концов, я принял данный вызов. Это то, о чем многие из нас мечтают, и когда упускают такой шанс, жалеют до конца жизни.

И вот я снова оказался на «Перекрестке» и увидел Семерых.

– Итак, твое решение? – спрашивает Отец.

– Я согласен.

– Мы знали это, – удовлетворенно произносит Старица, и фонарь в ее руке ослепительно вспыхнул.

– Да будет так! – выкрикнул Отец.

И мир закрутился в моих глазах. Я увидел какие-то всполохи, вспышки света и ощутил, как меня куда-то повлекло. А потом все пропало…

Резко, как от толчка, я очнулся, пришел в себя и медленно, осторожно открыл глаза, осматриваясь по сторонам.

Я находился в просторной спальне и лежал на кровати очень внушительного размера, с многочисленными мягкими подушками и одеялами. Сама кровать выглядит точь в точь как ложе влиятельного феодала – огромная, со столбиками, пологом и балдахином неясного цвета и с непонятными узорами. Детали я не различал, так как, судя по всему, сейчас еще раннее утро. Серый свет едва-едва начинал просачиваться через окна, закрытые шторами и ставнями.

Откинув одеяло и неуклюже, сильно проваливаясь на мягчайших матрасах, я переполз к краю кровати, сел и опустил ноги на застеленный шкурами каменный пол. Посидел немного, шевеля пальцами, осматриваясь по сторонам и привыкая к новому телу.

Слева от меня находилась тумбочка с металлическим колокольчиком на длинной ручке, а также низкое кресло, на котором в беспорядке свалены многочисленные детали одежды. Было очень непривычно – словно я влез в чужую вещь. И еще присутствовало некое чувство брезгливости и даже стыда – тело-то незнакомое и не моё!

Встаю… Голова кружится, а ноги кажутся ватными, в них совсем нет силы. Я постоял немного, глубоко дыша и привыкая к новому состоянию. Неприятные и необычные ощущения медленно проходили.

Посмотрел на себя. Из всей одежды на мне лишь что-то, напоминающие льняные, мягкие трусы до середины бедер со шнурком на поясе и еще двумя шнурками снизу – так, чтобы можно было затягивать их на ногах. Забавное тут нижнее белье, иначе и не скажешь. Зато радует, что оно вообще есть!

Хмыкнув, не удержался, распустил тесемки и посмотрел на свое новое мужское хозяйство. Член как член, не большой, но и не маленький. Средний. И вообще, судя по общей худобе, отсутствию жира, я все еще достаточно молод. Сколько там Джоффри исполнилось на момент смерти? Немного, но он успел стать совершеннолетним. Хорошо, что я не попал в тело ребенка.

Кстати о Джоффри…. Его личности в теле не наблюдалось. А вот воспоминания остались. Во всяком случае, я увидел у себя на шее цепочку с ключом и сразу вспомнил, что он от личного сейфа. Значит, Семеро и здесь не обманули – у меня остается память прошлого Джоффри.

Проверяя воспоминания, я мигом сориентировался и отправился к одному из шкафов около стены. Створки скрипнули, когда я открыл его, опустился на колени и отодвинул напольную створку. Под ней, вделанный в днище шкафа, имелся тайник. Я снял ключ с шеи и открыл замок на дверце.

Сейф представлял вместительный продолговатый ящик, в котором Джоффри хранил особо ценные предметы. Там имелось несколько мешочков с деньгами, шкатулка с драгоценностями, пара дорогих безделушек и кожаная папка с бумагами. Я мельком успел удивиться тому, что у Джоффри вообще есть письменные документы. В любом случае, здорово, что у юного короля все же хватило мозгов хранить ценную переписку не на виду.

Я почесал лоб, но ничего из сейфа брать не стал, а все закрыл, снова встал на ноги и принялся осматривать покои.

Спальня оказалась весьма вместительным помещением с несколькими шкафами, упомянутой уже кроватью, креслами и письменным столом с девственно чистой столешницей. Тут все ясно, работать за столом Джофф однозначно не любил. Получать письма это одно, а вот писать ответы совсем другое. На столе лежал заряженный арбалет. Неужели Джофф боится и таким образом себя успокаивает?

В покоях имелись две двери. Одна открывалась в длинный коридор, в котором на стенках были прикреплены пару канделябров с горящими свечами – сейчас, под утро, они практически догорели. Я прошел по коридору, открыл еще одну дверь и очутился на развилке – направо помещение с дыркой в полу и стулом, больше похожим на кресло, обитое мягкой кожей, а спинка и подлокотники в бархате. В сиденье имелось овальное отверстие. Надо полагать, это уборная и королевский стульчак – удобный и мягкий, чтобы самодержец, не дай Семеро, не поранил свою венценосную задницу.

Справив малую нужду и стараясь не думать о том, что все свое тело, а также его отдельные части, я первый раз вижу и держу в руках, я завязал тесемку на трусах и отправился в ванну. Тут стояли парочка небольших и пустых каменных ванн, бочка и несколько кувшинов с водой, а также огромное зеркало и предметы гигиены. Свет сюда падал сквозь узкие окна под потолком, но его было очень мало.