Алан Прог - Книга Пророков

Нагрокалис был препаршивый городишко. С грязными извилистыми улочками, каждую осень превращающимися в едва проходимую гать; с покосившейся башней городской ратуши, служившей пристанищем для бездомных и бродяг; с базарной площадью, которая даже в праздничный день напоминала заброшенное кладбище.

Каждое утро над зарослями Тайга, которые подступали чуть ни к самым стенам, поднималось равнодушное, красноватое ото сна солнце и бросало безразличный взгляд на свои владения. Его лучи вспыхивали на секирах и палашах стражей, что переминались с ноги на ногу в ожидании смены, скользили по неопрятным соломенным крышам и, наконец, добравшись до мрачной громады Замка, неуверенно отступали. Солнцу не было никакого дела до того, что происходит в Нагрокалисе. Впрочем, до Нагрокалиса, кажется, вообще никому не было дела.

Однообразие сводило Роя Дигра с ума. Оно струилось по жилам, саднило в суставах дождливыми вечерами. «Разве ты достоин такой участи? — словно нашептывало оно. — Ты, бившийся рука об руку с самим Иеро Дистином! Ты, обладающий превосходными ментальными способностями!»

Каждый последующий день был как две капли воды похож на предыдущий. Бесконечные патрули, разбирательство мелких происшествий, да борьба с несчастными тварями, то и дело вылезающими из сточной канавы, которую местные жители именовали рекой Слез.

Второй год он пребывал в должности начальника городской стражи. Сперва поручение аббата Демеро выглядело почти интригующе, но теперь Дигр полагал, что его попросту отодвинули на второй план, вырвали из гущи событий. Должно быть, перешел кому-то дорогу. И такое случается…

— Эманации зла в Нагрокалисе особенно сильны, сын мой, — проскрипел Рой, передразнивая интонацию аббата Демеро, — тебе следует превратиться в наш слух, в наше зрение. Секретное задание, — горько усмехнулся Дигр, — какая глупость. Сладкая пилюля для легковерных дураков вроде меня. Это болото. Болото, и точка. И кроме мух, сквозняков да жуткой скуки, здесь ничего нет.

Ветер неистовствовал так, что казалось, старый замок, в котором обосновался начальник стражи, разлетится на куски. Ветер проник в помещение, он был повсюду. Тени от факелов метались по стенам, создавая причудливые узоры.

— Проклятые щели, — пробурчал Рой, — вечные щели и вечная сырость. И еще крысы. Не длиннозубые злобные крысюки — самые обычные, серые.

Он сидел напротив окна, выходившего на площадь Дождей, и думал о том, что более изощренной пытки не смог бы придумать даже сам Нечистый. На грубом деревянном столе стояла глиняная чаша с зеленоватой жидкостью. И чаша эта быстро пустела.

Вскоре взгляд Дигра затуманился.

— Кир!

Где-то на заднем дворе послышалось «баоо-ох» и стук копыт. А потом в тяжелую дубовую дверь ткнулось что-то мягкое.

— Не желаешь ли прогуляться?

Из дверного проема выглядывала добродушная морда лорса. Казалось, что непогода ничуть не тревожит животное. «Это и не удивительно, — подумал Дигр, — ведь Господь создавал их именно для такого мира».

После того, как человечество породило ужасную катастрофу, многое изменилось.

Огромные участки планеты стали непригодны для проживания. На них царила Смерть, многоликая и бесстрастная, убивающая любое существо, посягнувшее на ее владения. Природа преобразилась. Большинство видов животных вымерли, а те, что все же выстояли, приобрели новые, необходимые для жизни качества.

Лорсы — верховые животные, потомки древних лосей — были как нельзя лучше приспособлены к новой среде. Выносливость, скорость и ум, соседствующие с внушительными размерами и недюжинной силой, делали этих животных незаменимыми помощниками людей.

Начальник стражи почесал Кира за ухом и, услышав в ответ довольное урчание, произнес:

— Я бы пригласил тебя присоединиться к пиршеству, но боюсь, оно придется тебе не по вкусу. Впрочем, для тебя тоже кое-что найдется.

Человек раскрыл ладонь и поднес к губам животного. «Да, мой хозяин великий человек, — лорс слизал соль, — великий и благородный. Он так заботится обо мне. Я сделаю для него все».

— Ты, конечно же, думаешь, — начал Дигр, — что скоро полночь и уже не время для прогулок. И ты, безусловно, прав. Но луна что-то сегодня совсем безумная. И в сердце у меня точно поселилась скользкая жаба. Короче, не сидится мне на месте.

Лорс стриг ушами воздух, выражая крайнюю степень восторженности. Если бы он был собакой, то наверняка бы вилял хвостом и прыгал на грудь хозяину.

— Вижу, мои доводы пришлись тебе по вкусу. Что ж, по коням, как говорили в старину.

Рой вывел лорса со двора, вскочил в широкое кожаное седло и пришпорил животное. Кир полетел по ночным улицам.

То и дело в окнах появлялись растревоженные горожане: «Эй, ты, олух, не нашел другого времени!?» Грохот захлопываемых ставен и брань сопровождали Роя по всему городу. Для недовольства у жителей Нагрокалиса были все основания — громадное животное производило невероятно много шума.

Улица Осеннего Ветра — самая длинная и извилистая — свернулась в клубок и исчезла за поворотом. Пролетела встревоженной птицей угловатая площадь, в центре которой возвышался насыпанный из камней курган. Каждый камень означал жизнь, сгоревшую в борьбе с адептами Нечистого — Нагрокалис знавал кровавые времена, но это было задолго до появления Роя Дигра..

К городской стене, массивной земляной насыпи, вела аллея, по сторонам которой громоздились каменные глыбы. Рой остановил лорса, спешился и подошел к мегалиту, который находился ближе всех к городским воротам. Эта глыба имела некое мистическое значение — начальник стражи был в этом уверен, — но в чем состояла ее сила, он не знал.

На высоте человеческого роста в камне имелось отверстие около дюйма диаметром. Через него в полнолуние падал на землю сноп мертвенно-бледного света. По мере продвижения ночного светила круг описывал дугу, крайние точки которой указывали на Тайг и Внутреннее море.

Городские ворота были не менее интересны, чем таинственные доисторические валуны. Возведенные древними зодчими, они были обновлены в допогибельные времена и смогли пережить саму Смерть. Огромная балка, высеченная из куска гранита, поддерживалась двумя массивными черными столбами. Сверху вниз по столбам спускались таинственные письмена и изображения.