Марина Александрова - Осколок его души

Искушение коснуться её своей силой и посмотреть, что так мучает её во снах, было почти осязаемым. Заставить себя отринуть эту мысль, казалось, невозможным, но он смог заставить себя. Не лучший вариант для него рисковать лишний раз, обращаясь к другой своей стороне, над которой он был не властен.

Пять месяцев, может быть, раньше, если их связь станет крепче, и он сможет наконец-то дышать свободно, не оглядываясь на многое, чего опасался до сих пор. Конечно, при условии, что его отражение примет его с расколотой душой, часть которой безвозвратно утеряна… Интересно, каково это чувствовать, что-то сродни радости, влюбленности? Говорят, эти эмоции окрыляют…

Усмехнувшись собственным мыслям, он продолжил двигаться по аллее, ведущей к их корпусу. Дождь немного поутих, превратившись во влажную пыль, которая витала в воздухе, впитываясь в одежду и оседая на коже. Вечно торчащие в разные стороны волосы Ив, точно она была диковинным ежом, который прятал своё лицо за замысловатыми иголками, вдруг стали закручиваться в тугие спирали. Эти кудряшки почему-то привлекли его внимание. Среди его друзей не было никого с вьющимися от влаги или просто так волосами. Но именно сейчас это показалось странно знакомым.

Размышлять над этим дольше у него не было ни желания, ни возможности, поскольку он уже стоял перед входом в корпус, на двери которого был высечен иероглиф Радави. Только сейчас Китарэ осознал, что не будучи хозяином корпуса или тем, кому дано разрешение входить, он не сможет попасть внутрь.

— Чудесно, — пробурчал он, вновь бросив взгляд на Ив. — Оставить тебя под дверью? — поинтересовался он.

Дверь неожиданно распахнулась, а на пороге возник пожилой лысый мужчина под два метра ростом. Надо сказать, старик выглядел впечатляюще. Он был не намного выше Китарэ, но гораздо шире в плечах, одетый в свободные штаны и рубаху, он напоминал монаха отшельника, который спустя десятилетия аскетизма разочаровался в вегетарианстве и теперь был готов сожрать первого встречного, коим по недоразумению оказался Китарэ. Во всяком случае, взгляд его говорил именно о подобной перспективе. Китарэ видел раньше этого мужчину во время обеда, но так близко никогда прежде.

— Что сделал с ребёнком? — вызверился на него дед, выхватывая из рук Китарэ Ив, точно она не весила ровным счетом ничего для этого человека.

Мужчина внимательно осмотрел девушку, точно пытаясь найти возможные повреждения, вновь посмотрел на Китарэ и сказал:

— Заходи, — кивнул он на дверной проем, — разговаривать будем, — повернулся к Китарэ спиной и умчался с такой скоростью, что многим молодым людям оставалось только позавидовать.

Некоторое время Китарэ просто глупо стоял перед дверью, точно даже не представляя, что заставляет его раздумывать над предложением старика, а не развернуться и уйти. Но решив, что, возможно, этот визит может стать для него полезным, он всё же вошёл внутрь.

Конечно, все их корпуса были одинаковыми по планировке и обстановке, но многие из них переделывали отведённые им комнаты под себя, меняя декор и убранство в соответствии со своими предпочтениями. Комнаты, отведённые огненному эвейю, выглядели так обезличено. Никаких лишних предметов интерьера. Только то, что выделил храм. Китарэ и сам не знал, почему подметил это. Возможно, он надеялся по личным вещам Игнэ подметить, что она из себя представляет? Но не тут-то было! Девчонка была не так проста, чтобы её можно было так запросто считать. Да, и если уж быть совсем откровенным, он никогда не встречал никого близкого похожего на неё. Расха Игнэ была так же огненным эвейем. Они были родственники. Но если бы его попросили сравнить их, он бы сказала, что Расха — это красивая искорка, оторвавшаяся от ночного костра. Ив же напоминала ему пламя, которое может разгореться от неосторожного дуновения ветра, и упаси Парящие это произойдёт. После не выживет никто. Наверное, именно такими и должны быть истинные огненные эвейи. Жаль из-за своего темперамента и любви к сражениям их не так и много в их мире. А, может быть, всё из-за пресловутого баланса сил, иначе мир мог бы сгореть в их огне.

На то, чтобы осмотреться не ушло много времени, потому, он подошел к одному из кресел, что стояли в гостиной, и присел. Это произошло, как раз, когда в комнату зашел чересчур дерзкий для человека слуга Игнэ. К слову сказать, с его приходом, Китарэ показалось, что он немного не в себе или и вовсе с приветом, как и его хозяйка. Люди, обычно, не вели себя так в его присутствии, особенного, когда знали, кто он такой. Этот же мужчина без лишних сантиментов и приветствий, залетел в гостиную и плюхнулся в кресло, что стояло напротив, широко расставил ноги и оперся локтями на колени, сверля его взглядом исподлобья.

— Ну? — немного покачиваясь, заговорил он. — Вырос, как погляжу, — прищурился мужчина, так и не сменив позы.

— Мы знакомы? — изогнув бровь, поинтересовался Китарэ, не теряя при этом хладнокровия.

На его вопрос мужчина что-то сдавленно прошипел. Китарэ сильно подозревал, что нечто ругательное.

— Ну, как бы да, — кивнул Рэби, откинувшись на спинку кресла, и, довольный собой, растянул губы в широкой улыбке. — Встречались… оборотов пятнадцать назад. Забыл? Хочешь, покажу, — протянул он свою ладонь Китарэ.

Китарэ даже бровью не повёл на предложение Рэби, хотя всё в душе у него переворачивалось в этот момент. Откуда этот человек мог знать его тайну? Откуда мог узнать, что соприкосновение с полотном не прошло для него бесследно, и он может тянуть силу с той стороны полотна, не установив полноценной связи со своим драконом. Конечно, прочитать чьи бы то ни было воспоминания для него пока было очень тяжело, но не сказать, что невозможно. Правда, какой бы была цена за такой трюк, он и представлять не хотел.

— Кто ты такой? — спросил Китарэ.

От интонации его голоса, казалось, всё в комнате могло покрыться инеем, вот только дед напротив него никак на это не отреагировал.

— Прости, — усмехнулся Рэби, — сложно воспринимать всерьёз дитя, которое самолично водил в бани и купал. Но ты подрос, конечно, с тех пор… Знаю, что не помнишь, — через какое-то время, вновь заговорил он. — И Ив не помнит — и не надо, а вот тебе полезно, — он пристально посмотрел на Китарэ. — Не спрашиваю, что там у вас сегодня произошло, наверняка ты был неправ, — покивал сам себе мужчина, — иначе и быть не может. Ещё раз повторится — не прощу, — заверил он с таким видом, словно это самое «не прощу» приравнивалось к смертному приговору.

Китарэ слушал этого странного мужчину, и ему всё больше казалось, что это какой-то розыгрыш или он, по крайне мере, не одинок в своём безумии.

— Вы ненормальный? — поинтересовался наследник, твёрдо решив поскорее покинуть это место.