Тимур Рымжанов - Слуги ветра

Пустынный волк слушал внимательно, осматривался, что-то прикидывал. Я почти уверен, что будь он один, то действовал как-нибудь иначе. Но он со мной и уже успел убедиться, что я не хуже наемника умею путать следы и выживать. Если я правильно все рассчитал и увидел, то мы находились в подвале дома очень состоятельного человека. Может, даже королевского придворного или знатного князя. Возможно, что во всей усадьбе этот подвал не единственный. Хотя Орадан прав, сюда входят довольно часто, и если я правильно могу прочесть все следы и отметины на стенах, то ходят в это подземелье не за вином.

Протоптанная в пыли дорожка вела как раз к одной из массивных дверей с большим харидским замком. Замок был новый. Я смог определить это сразу. Новой также была и дверь из прочной древесины горного дуба. Жаль, что при мне не было ни одной отмычки или щупа. Если изловчиться и втолкнуть в скважину замка сыромятную кожу и провернуть ее деревянной щепкой, то замок откроется. Время повозиться с этой хитроумной железкой еще есть, так что я не стал тянуть и тут же принялся за дело, отодрав длинную щепу от пустой бочки. Для несведущего человека харидские замки были эталоном надежности. Мастера изощрялись кто как мог, выдумывая хитрую форму ключа, но суть самого механизма при этом не менялась. Да, выбить этот запор просто так, с наскока, даже кувалдой не получится. А вот против щепки в умелых руках он не устоит. У меня даже была любимая бронзовая отмычка, которой я отпирал почти любой из новых харидских замков. А вычурная форма ключа с тонкими завитушками, выступами и углублениями — это для отвода глаз. Действительно, повторить такой ключ мог далеко не каждый мастер, но мало кто знал, что в этом не было никакой необходимости.

Пока я возился с замком, Орадан нашел где-то пустой кувшин и наполнил его вином из бочки. Это действительно оказалась хорошая полынная настойка, чуть крепковатая, но разбавить ее нам было нечем.

— Мне рассказывали о тебе как о рыночном пройдохе и игроке. Говорили, что ты большой мастер подрезать кошельки. — Орадан присел возле двери и предложил мне кувшин. — Не знал, что ты еще и мастер по взлому.

— Карманная кража — это статус. Если ты способен на такие фокусы, то тебя уважают в гильдии и просятся в ученики. Но сыт этим промыслом не будешь. Дураков нынче мало, все норовят золотишко припрятать подальше, а на виду держат паршивую мошну с медью да оловом. Будешь часто сбрасывать кости в игре, подметят и перестанут садиться с тобой за стол. Вот и выходит, что верное дело чистить богатейские закрома. Тут волей-неволей станешь по замкам мастером. Да и риск меньше.

Воздух в помещении был затхлый, холодный. Свет из единственного, крохотного окошка не мог проникнуть в глубь этого закоулка, так что нам пришлось сначала добыть огонь и разжечь связку тонких лучинок.

— Храм семи богов! — восхитился Орадан, когда первым вошел в открытую мною дверь. — А ты еще смеялся над тем, что я приверженец старых верований.

— Видать, и в нашем просвещенном королевстве еще живут отступники. Инквизиторов нет на этого заговорщика. Не то они бы быстро ему привили любовь к алтарям четырех духов.

— Какая разница, в какого бога ты веришь, если конец всегда один? — спросил пустынный волк, осматривая роскошное святилище. — Все смертны в этом мире.

— Люди вообще склонны верить тому, что им говорят или читают из древних книг жреческой библиотеки. Священные тексты потому и признаны священными, что им верят безоговорочно.

— Слишком долгая тема для разговора, надеюсь, нам еще представится возможность продолжить эту беседу.

— Правильно, а сейчас бери все ценное, что только в карманы поместится.

— Ну, ты набирай в карманы, если хочешь, а я, пожалуй, возьму мешок.

Здесь было много золота, серебра и меди. Оклад статуи каждого из семи богов был в дорогом убранстве из золотых пластин с драгоценными камнями. Ценность камней я никогда не мог толком определить и потому больше ориентировался на привычные вещи. Серебряные блюда, кубки. Золотых монет было не много, но даже по самым скромным подсчетам раза в два больше, чем вся казна покойного ныне капитана Тауса, убийца которого сейчас орудовал рядом со мной. Был здесь и сундук с весьма приличным и дорогим оружием и боевым костюмом, сделанным из толстой воловьей кожи с бронзовыми наклепками. Я не побрезговал в нее облачиться, хотя доспехи и казались тесноватыми. В первую очередь я думал о том, что нам придется скрываться от погони. Получить еще осколок в спину или арбалетную стрелу, совсем не хотелось. Не исключена возможность столкновения с гвардейцами у восточных ворот. Тех самых, которые я считал самыми дырявыми в городе.

Мы тщательно разграбили святилище, напились вина и устроились поудобней в дальнем углу подвала в ожидании вечера. Спать решили по очереди. Хотя я все еще относился к наемнику с опаской, выбора не оставалось. Ведь если ему вздумается от меня избавиться, то он сделает это когда угодно, и не важно, сплю я при этом или бодрствую.

Проснулся я от холода. Проголодавшийся организм уже с трудом справлялся с сыростью подземелья, а вино только приглушало чувства. Орадан, по всей видимости, тоже уснул и потому забыл разбудить меня.

— Все тихо, — сказал он. — На улице уже стемнело, так что самое время выбираться из города.

— Вечерами эти кварталы не спят долго, так что торопиться нет смысла. В подвал никто не входил?

— Нет, разумеется. Иначе не валялись бы мы сейчас в этом гнилом сене.

Не знаю, кем был хозяин этого большого и богатого дома, но по всему видно, что не меньше чем королевский сановник. Ближе к полуночи во дворе стали собираться паланкины знатных вельмож, въезжали прочие знатные люди верхом, некоторые являлись пешими, в сопровождении нескольких слуг и охранников.

Я поднялся по лестнице, ведущей к выходу из подвала, и прильнул к щели в дубовой створке. Отсюда было видно только небольшую часть двора и вход в конюшню. Большинство носильщиков и стражей паланкинов собирались под навесом у стены. Ярко освещенный пятачок давал им возможность спокойно, без спешки коротать время за тихими разговорами и игрой в кости. Некоторые из слуг укладывались на скамейках, кутаясь в плащи, прочие просто собирались в кружок поболтать о своем.

Пузатый и надменный вельможа, то ли писарь при гвардейских казармах, то ли военный инженер, прибыл во двор одним из последних, верхом на пегой лошади с красной дорогой попоной. Вел лошадь на поводу слуга — кочевник, по всему видно, что давно осевший в большом городе. Не раб, свободный человек, но явно не избалованный хозяйской щедростью.

— Жди во дворе, Касай! Да лошадь не забудь напоить! — велел сановник своему слуге и отправился в дом.