Тимур Рымжанов - Слуги ветра

— Главные ворота крепости, по сути, цельный кусок гранита. Его не проломить тараном, не взорвать пороховыми зарядами, даже вложенными в щели, не сдвинуть магией, потому что именно магами и были созданы эти древние стены. Зашита очень надежная.

— И сколько войск, по-твоему, вмещает эта крепость?

— Несколько тысяч, не меньше. Единственное уязвимое место крепости — это припасы и склады, родники и колодцы. В то время, когда ее строили, на земле еще была сильна власть магов. Так говорят старики. Для них не было проблемой обеспечивать крепость припасами, провизией, сколько угодно по средствам своего мастерства, но увы, с течением времени, таких великих кудесников и не осталось. Какое бы войско ни скрывалось за стенами крепости, они обречены. Голод и жажда заставят их либо поднять ворота и сдаться на милость победителя, либо погибнуть в жутких мучениях.

— Штурмуя крепость, можно вскарабкаться на стены. Отряд наемников с легкостью взберется на любые уступы и проникнет внутрь, — предположил я, провоцируя Ханха на новые откровения.

— На языке Полхии Касс — это небесная ласточка. Стены крепости представлены именно такими странными пещерами и норами, как ласточкины гнезда на крутых берегах рек. Даже если проворные воины и попадут в эти норы, им еще предстоит пройти не простой лабиринт, опасный и коварный, прежде чем они попадут во внутренние помещения. Там множество потайных проходов, десятки скрытых комнат, арсеналы. Не спроста у прежнего короля был крепостной министр в титуле князя, который вот уже в семнадцатом колене оберегает и хранит эту крепость, зная каждый закоулок, каждый проход и тайные места.

— Крепость стоит высоко в горах, — напомнил я, принимая из рук Ханха чашку с молочным отваром, которым он угощал всех, кто спускался к нему в трюм. — Там даже летом ледяные шапки на вершинах. Так что с водой, наверное, проблем нет.

— На моей памяти в некоторые годы ледники таяли до основания. Бывало, что уже в начале лета реки и ручьи пересыхали и гора становилось совершенно голой и безжизненной. Мхи, мелкая трава там, конечно, растут, но что с нее проку. И проливные дожди бывают в этих местах не редко. Но одной воды не достаточно для удержания обороны.

— Если я ничего не упустил, то по всему выходит, что шансы на долгое противостояние обитателей крепости не велики?

— Если только не будет достаточно сильного и умелого мага, — напомнил старик, ухмыляясь, — который сможет обеспечить всю крепость припасами.

— Коль скоро крепость удерживает оборону до нынешних пор, то стало быть, такой маг имеется. Или запасов так много, что держатся можно еще долго, — предположил я, перечисляя возможные ситуации.

— Еще есть вариант, — подсказал Ханх с ухмылкой и какой-то иронией, — что в крепости не так уж много солдат и охраны. А запасы экономятся и расходуются разумно и бережно. Прежде я не слышал о магах или чародеях, живущих ныне, которые способны обеспечивать припасами целый город! Ведь крепость Касс — фактически город, это без преувеличений, мой капитан.

Так или иначе, до меня доходили всякие слухи о самопровозглашенном короле Фарасе, из коих я делал вывод, что сидеть за одним столом с этим человеком мне бы не хотелось. Какую степень родства он имел с усопшим или убитым королем Полхии, определить трудно. Вполне возможно, что незаконнорожденный сын или сводный брат. В любом случае жреческий совет не признает его власти и права на корону, но готов мириться с его воинственным настроением. Короновать они его не спешат, до той лишь поры, пока он не сживет со свету всех тех, кто хоть как-то может еще претендовать на трон Полхии. Это вопрос времени. Если прав Ханх, то крепость — единственное место, где пока укрывается королева со своим сыном, законным наследником. Не будет ее и наследника, коронация пройдет в храме четырех алтарей с молчаливого согласия верхушки жреческого совета. Вот и все. Хоть сам Фарас по описанию мне и не приятен, я рассматриваю в первую очередь не то, насколько симпатичен мне человек, а то, насколько выгодно иметь с ним дело. Увы, в моем нынешнем положении это немаловажный фактор.

Определенно, своя выгода есть и в отношениях с ним. Если я выступлю на его стороне и предложу услуги корабля войску, то крепость падет уже к середине лета, если не раньше. Это немного самоуверенное предположение, но все же! А что в конце? Мне отсыплют сундук золота? Отравят на дружеской пирушке, или пихнут кинжал в бок где-нибудь в темном углу? Делиться с безродным капитаном никто не станет. Если после падения крепости власть Фараса утвердится, то он сделает все возможное, чтобы избавиться от претендентов на дележ наследства и земель. Орадан еще при первой нашей встрече упомянул, что королева не смогла унести с собой в крепость казну прежнего правителя. Надо полагать, что Фарас до этих сокровищ добрался и теперь ему есть, что терять, что делить и что оберегать. С ним все ясно, а что может произойти, если я встану на сторону королевы и законного наследника, оставшихся без средств для найма армии? С неумелой командой и большим и неповоротливым кораблем, который любой подкупленный шпион сожжет за десяток золотых и не почешется. Выступить на стороне королевы значит обречь себя на бесславный финал. Присоединиться к Фарасу рисковать шкурой, опасаться удара в спину, что вполне вероятно. Может, подняться повыше, поставить паруса и лететь куда глаза глядят, пока не достигну горизонта и не упрусь в небесную твердь? Зачем мне эта война? Зачем все эти интриги и беспокойства? Военный фрегат — сила значительная, но есть ли смысл использовать ее в прямом назначении?

И все-таки хочется ввязаться в эту драку! Я так соскучился по нормальной азартной игре, что просто не нахожу себе места. Хочется пощекотать себе нервы, подразнить всесильных духов, испытать удачу.

— А что наши гости?

— Мой капитан, все брешут друг с другом как собаки дворовые.

— Это невежливо, Ханх. Как ты можешь так говорить? Они заплатили золотом за то, что мы доставим их в крепость Фараса, нам надо проявить учтивость.

— Учтивость-то мы, конечно, проявим, но отношения к ним это не изменит. Они торопятся на войну, следует думать, ожидая, что смогут поучаствовать в дележе добычи, что достанется новому королю. Я хоть и простой лампадарь, — напомнил калека, — мой капитан, но ясно вижу, что затея пустая.

— А как бы ты поступил на их месте? Я имею в виду уважаемых магов, что стали нашими попутчиками?

— Лично я бы вообще не вмешивался, — отрезал Ханх, ничуть не медля с ответом.

— Ну а все же? — настаивал я, понимая, что у старика есть ответ на этот вопрос.

— Это не батрацкий пьяный мордобой в трактире, мой капитан, тут в дело замешаны маги, благородные, знатные князья, бароны, и готовы они лить свою высокородную кровь не за медный червонец, как вы понимаете, а за куш, которым смогут обеспечить безбедное будущее себе и своим потомкам. Драка будет нешуточная. Все, кто хоть немного с головой на плечах, в какой-то момент сообразят, что от щедрот самозванца им достанутся только черепки с опилками. И побегут они как крысы перед наводнением в крепость Касс, под крылышко королевы. Много будет перебежчиков, очень много.