Такаббир Кебади - Трон знания. Книга 3

Советники встретили его тягостным молчанием.

Он сел в кресло, окинул взглядом заваленный документами стол:

— Это хорошо, Лаел, что ты не пригласил тайного советника.

Лицо Орэса вытянулось. Обращение правителя на «ты» могло означать что угодно, но только не благодарность за поступок.

— Это хорошо, — повторил Адэр. — Ты бы вновь приписал мои заслуги Малике.

Придвинув к себе гору бумаг, принялся раскладывать их на стопки:

— Гранит и щебень им не нужны. А как насчёт асбеста?

Советник по экономическим вопросам Кольхаас — высокий человек с глубокими залысинами на висках — поправил узел галстука:

— Покупают и будут покупать, иначе забуксует их промышленность. В большинстве стран добыча асбеста запрещена. Вредное производство. А у нас на фабриках работают искупленцы.

— И договоры на закупку соли не расторгли, — сказал Адэр.

— В Бойварде цена на соль в три раза выше, чем у нас.

Адэр придавил документы ладонями:

— Первое: я хочу, чтобы мир узнал, за что я сжёг замки дворян. Хочу, чтобы Краеугольные Земли обсуждали каждый мой шаг. Хочу, чтобы статьи о Грасс-Дэморе не сходили с первых полос газет. Я хочу избавиться от грязного белья. Завтра в прессе должна появиться информация о том, как «Мир без насилия» расправляется с неугодной страной. Гюст!

Секретарь выскочил из-за конторки:

— Слушаю, мой правитель.

— Передашь иностранным журналистам протокол сегодняшнего заседания.

— Будет исполнено, мой правитель, — кивнул Гюст. Забрался на высокий стул и с воинственным видом схватил ручку.

Орэс пробежался глазами по советникам, явно желая заручиться их поддержкой:

— Ювелирные конторы отказались от участия в аукционе, а потом передумали. Так и сейчас. «Мир без насилия» опомнится, а мы наломаем дров.

— Это первое, — повторил Адэр. — Второе: приказываю остановить работы на асбестовых фабриках.

Главный финансист Мави Безбур — с белыми, как тополиный пух, волосами и с гладким, без единой морщинки лицом — вытащил из кармана платочек:

— Мой правитель. На сегодняшний день это практически единственный источник пополнения казны.

Адэр расправил плечи:

— Это второе. Третье: приказываю расторгнуть договоры на продажу соли.

Безбур вытер платочком вспотевшие ладони:

— Они вступают в силу с нового года. Давайте подождём. Не могут же нас взять и раздавить только за то, что мы вооружили стражей.

— Четвёртое: приказываю направить на строительство дорог искупленцев с асбестовых фабрик и соляных шахт.

Советник по транспортным вопросам Вилар Бархат вытаращил глаза:

— В таких погодных условиях нельзя строить дороги! Мы выбросим щебень на ветер, точнее, в грязь. И у нас нет транспорта.

— Партикурам забрал технику?

— Они ждут, когда прекратится дождь.

— Значит, не забрал. И не заберёт, — сказал Адэр. — Они заключили договор с Порубежьем. Грасс-Дэмор им ничего не должен.

Вилар запустил пятерню в непослушные волосы, будто сверху нещадно палило солнце, и он пытался ладонью остудить голову.

— Мой правитель!

— В первую очередь засыпьте щебёнкой дорогу в замок, — перебил Адэр — Пятое: приказываю в срочном порядке заключить договоры с отвергнутыми странами на поставку продовольствия, медикаментов и товаров первой необходимости. Срочно! Чтобы население не ощутило на себе наш конфликт с «мирными» государствами.

— Мой правитель, — вновь подал голос Безбур. — Отвергнутые страны принимают только валюту Тезара. У нас её нет в необходимом количестве.

— Расплатимся драгоценными камнями.

Обветренное лицо Анатана Гравеля пошло красными пятнами.

— Работы на приисках остановлены. Сверху заливает дождь, снизу поднимаются грунтовые воды. Пещеры затоплены. Скосы котлованов вот-вот обвалятся.

— В таком случае расплатимся терами.

С наигранным спокойствием Безбур сложил платочек:

— Тезарские банки загнут цену. Наш бюджет на следующий год уже дырявый.

Адэр откинулся на спинку кресла:

— Приказываю через пять дней созвать Большой Совет. Лаел, Силар, Безбур, Ассиз, Кольхаас, останьтесь. Остальные свободны. — Кивнул секретарю. — Гюст, и ты свободен.

Заседатели покинули комнату, караул вышел следом.

Кольхаас просматривал записи в блокноте. Добычей и переработкой сырья в основном занимались искупительные поселения, которые не могли составить конкуренцию иностранным монополистам. На модернизацию прадедовских заводов и на строительство чего-то нового не хватало средств. Теперь из-за войны с «Миром без насилия» задохнётся то, что хоть как-то дышало.

Мави Безбур постукивал пальцами по кожаному переплёту записной книжки. Государственный банк был заложником фальшивого алмаза, национальная валюта не имела никакой ценности. Налогов в казну поступало — мизер. Бюджет напрямую зависел от драгоценных камней, а прииски находились на грани банкротства. Происходящее представлялось Безбуру прелюдией идеального урагана, который разрушит неокрепший каркас финансовой системы.

Юстин Ассиз с задумчивым видом потирал ямку на подбородке. Действия судебных органов и раньше вызывали у правителя претензии. Теперь — когда одни законы перестали действовать, а другие пока что не вступили в силу — рост безработицы спровоцирует рост преступности. Ассиз уже чувствовал, как кресло под ним раскачивается и угрожающе трещит.

Орэс Лаел не мигая смотрел на огонь в камине. Волноваться не стоит: Великий всего лишь припугнул своего сына. Сейчас Адэр объявит об отмене скоропалительных решений и обсудит с ними достойный выход из тяжёлой ситуации.

И только Крикс Силар смотрел на правителя с суровой преданностью.

— Изучали психологию толпы? — спросил Адэр.

Советники переглянулись:

— Когда-то изучали.

— Шестое… Пишем речи, находим зачинщиков, поднимаем уволенных рабочих и захватываем фабрики и заводы иностранных владельцев.

— Мой правитель, — выдохнул Юстин Ассиз. — Это противозаконно.

— Я объявляю «Мир без насилия» вне закона, — сказал Адэр и придвинул к себе список предприятий, прекративших деятельность.

Часть 02

***

Куда бы ни приехала Малика, она везде видела непривычную суматоху. Под проливным дождём селяне разбирали заброшенные лачуги, ломали заборы, обивали окна брезентом и парусиной, затыкали паклей щели в конюшнях и коровниках. Старожилы пророчили лютую зиму. В магазинах пустовали полки. Перекупщики, одетые в плащи до пят, переминались с ноги на ногу на рынках и заламывали заоблачные цены.

Малика беседовала со старостами селений. Иногда удавалось собрать глав местных Советов со всей округи, но такое случалось редко: люди и раньше неохотно покидали сёла, а теперь и подавно не желали месить глину прохудившимися сапогами. А Малика торопилась. С нового года должны вступить в силу законы времён Зервана. О них давно забыли, как забыли о штрафах и прочих наказаниях за малейшую провинность. Старосты кряхтели, чесали затылки, закатывали глаза, а Малика напоминала о нетерпимости правителя к нарушителям законов.