Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 2

— Все? — спросил Мави Безбур.

— Да. Все.

— Ну-у-у… — протянул маркиз с растерянным видом. — Кроме них есть другие участники.

— Это начало, советник Безбур, — глухо проговорил Орэс Лаел. — Мания величия Тезара очень заразна.

— Правитель срочно уезжает в Градмир, — сообщила Малика.

— Тогда не стоит волноваться, — отозвался Юстин Ассиз. — Правитель проведёт переговоры…

— Правитель не унизится до просьб, советник Ассиз, — перебила Малика. — Он будет вести себя так, будто не мы надеялись на помощь, а они упустили возможность оказать нам услугу.

Сложила руки на столе:

— Вчера я была в парке развлечений и поняла одну вещь: всё, что отличается от реальной жизни, вызывает у людей неудержимый интерес. Перед тем как поделиться с вами своей идеей, хочу сказать… Я простая девушка. Мне очень трудно судить вас, а вам очень трудно не судить меня. Я прошу хотя бы на время забыть, кто я. Потому что весь ваш опыт, все ваши заслуги в прошлом — в будущем не будут значить ничего, если выиграют те, для кого мы пешки. Они наденут лучшие фраки, закажут музыку, выпьют вина и забудут нас. Но если выиграем мы — с пустой казной и без подачек, — к нам перестанут относиться, как к пешкам.

Природа замерла. Камни и песок накалились под солнцем и отражали жар. На горизонте в знойном мареве виднелись расплывчатые очертания пологих холмов. Не было слышно ни щебета птиц, ни писка мошкары. Над мёртвой степью летело одинокое урчание мотора.

Покачиваясь на заднем сиденье, Адэр уныло смотрел в окно. Куда он едет? Моган вряд ли встретится с правителем, который усадил плебеев за стол Совета и тем самым грубо нарушил главный закон Краеугольных Земель. Трой Дадье превратится в дознавателя, психолога и наставника. Среди придворных поползёт слушок: престолонаследник приехал упрашивать ювелирные конторы принять участие в выставке-аукционе. На ипподроме в Маншере не скрыться от въедливых взглядов и каверзных вопросов. Для всех он стал изгоем, отправленным отцом в место скопления бедняков, воров и беглых искупленцев.

Оттянув рубашку на груди, Адэр покосился на дремавшего секретаря: бледное лицо покрыто бисеринками пота, при каждом вдохе кадык судорожно дёргается. Кажется, что Гюст вот-вот подавится сухим воздухом и зайдётся безудержным кашлем. Адэр перевёл взгляд на русоволосого человека, сидящего рядом с шофёром. Вместо эскорта охраны (надо быть дураком, чтобы привезти к Трою Дадье его же доносчиков) пришлось взять с собой незнакомого стража, за которого Крикс ручался головой.

— Карту!

Страж порылся в перчаточном ящике, получившем среди водителей название «бардачок», и протянул Адэру чертёж.

Гюст открыл глаза, облизнул пересохшие губы:

— Сбились с дороги?

— Не дыши, и так жарко, — проговорил Адэр, раскладывая карту на коленях.

Гюст забился в уголок и отвернулся к окну.

— Колею накатывали годами, — подал голос шофёр. — Тут захочешь, не заблудишься.

— Как тебя зовут? — спросил Адэр.

— Файк, мой правитель, — ответил шофёр удивлённо. Для удивления была причина: престолонаследник впервые проявил интерес к водителю, который бессменно служит ему уже двадцать лет.

— Не тебя. Страж!

Тот скрутился пружиной, выгнул шею, чтобы Адэр мог его видеть:

— Мебо, мой правитель.

Диковинные в Порубежье имена: Мун, Йола, теперь Мебо. Ориент? Не похоже. Ориенты смуглые, приземистые, а этот светлокожий, рослый. У ориентов глаза цвета морской волны, а у этого — невероятно зелёные как весенняя трава.

— Местный?

Мебо кивнул:

— Я родился в Порубежье.

Адэр провёл пальцем по карте:

— Эта река на самом деле есть?

Мебо приподнялся над креслом, посмотрел на чертёж:

— Есть.

— Глубокая?

— Была по макушку. С таким пеклом, наверное, уже по пояс.

— Лучше никуда не сворачивать, — произнёс Файк. — До границы шесть часов пути. От границы до Градмира — пять. Дай бог к полуночи приехать.

Адэр вернул карту Мебо:

— Едем к реке.

Страж покрутил чертёж так и этак. Пригнув голову, посмотрел на солнце:

— До реки двенадцать миль.

— Непонятен приказ?

— Всё понятно, мой правитель. — Мебо покосился на Файка. — Берите левее.

Свернув с колеи, машина покатила между засохшими кустами. Над горизонтом блеснула вилка молнии. Оживший ветер швырнул в салон горсть песка.

— Гроза в раскалённой степи — хуже не придумаешь, — тихо проговорил Мебо, торопливо закрывая окно. — К нам движется.

Над пустошью заклубилась пыль, небо затянулось пепельной вуалью. Автомобиль раскачивался, словно лодка в бурливом море. В стёкла бились мелкие как стеклярус камешки, пучки пожухлой травы, сухие ветки.

Со словами «Ох ты ж…» Файк резко затормозил. Гюст уткнулся лбом в спинку переднего кресла.

— Чуть не въехал, — пробормотал Файк и сдал назад.

Вдруг ветер утих, седая пелена припала к земле.

— Что это? — спросил Адэр, рассматривая возникший перед автомобилем чёрный бугор.

Мебо придвинулся к лобовому стеклу:

— Собака из долины Печали.

— Впервые вижу такую большую собаку.

— Мы называем их собаками, но это звери. Моранды.

— Никогда о них не слышал.

Файк объехал «бугор» и повёл машину дальше.

— Стой! — приказал Адэр. — Долина Печали где-то рядом?

— Далеко, — ответил Мебо. — Моранды уходят из долины умирать в другое место. Идут, пока силы есть.

— Она мёртвая?

— Наверное.

— Проверь, — велел Адэр и высунулся из окна.

Мебо выбрался из машины и направился к зверю. В двух шагах от него замер:

— Живая. Не может разродиться.

— Ощениться.

— Я сказал, как думаю, — вдруг огрызнулся Мебо и склонился над собакой.

Адэр вышел из автомобиля, убеждая себя, что им движет любопытство, а разумом понимал, что тянет время. Когда он разглядывал карту, его посетила мысль, которая вынудила свернуть с дороги и поехать в другую сторону от Тезара. Тогда эта мысль казалась гениальной, теперь — дерзкой и безумной.

— Скоро начнётся гроза, — напомнил Гюст.

Адэр захлопнул перед носом секретаря дверцу и двинулся к стражу.

— Близко не подходите, — крикнул Мебо.

Адэр замер. Зверь лежал спиной к автомобилю и действительно походил на рослую, мощную собаку. Чёрная короткая шерсть, длинная крепкая шея, стоячие треугольные уши. Глядя на вздутый бок моранды, Адэр не мог ни отступить, ни сделать шаг вперёд. Что мешало подойти? Страх? Нет, страха не было. Что мешало уйти? Непонятно откуда появившееся чувство, будто на земле не животное, а смертельно больной человек, одинокий и всеми забытый.

Моранда запрокинула голову и посмотрела на Адэра. Глаза красные, словно залиты кровью. Протяжный стон прозвучал как мольба о помощи. Поборов оцепенение, Адэр приблизился к зверю. Присев на корточки, притронулся к огромному животу. По шкуре волной прошёл озноб. Собака вывалила язык и шумно задышала.